Сара Карнаби - Под жарким солнцем Акапулько

Поэтому она прокралась на цыпочках из комнаты и постаралась бесшумно прикрыть за собой дверь. Она еще успеет высказать ему свое мнение при следующей случайной встрече. Когда-нибудь в ближайшие дни. Она и в самом деле не спешила снова увидеть этого невыносимого парня. Если же до конца отпуска она вообще не встретит мистера Дэвида Бакли, то поздравит себя с большой удачей.

За ужином, сидя в ресторане отеля, Линн внушала себе, что не чувствует одиночества, а просто наслаждается покоем. Она ни за что не призналась бы даже самой себе, что ужасно скучает да к тому же безумно злится из-за того, что Дэвид не счел нужным составить ей компанию.

Это было просто хамство. Сначала он напал на нее в этом мирном курортном местечке. Потом хитростью заманил к себе в номер. Следующим шагом был соблазн сладострастием, с помощью чего он обезоружил ее волю и сознание, так что она не понимала, что творит, и позволила увлечь себя такими вещами, которые сами по себе категорически отвергала.

Линн, вздыхая, рассматривала себя в зеркале на стене ресторана. Какая же она жалкая лгунья! Даже себя не способна убедить в том, что хотя бы одна из этих путаных мыслей соответствует действительности!

Но факт оставался фактом: Дэвид за весь вечер так и не объявился. Линн могла бы поинтересоваться, где он, но не позволяла гордость. Не станет она бегать за этим парнем! Так низко она никогда не опустится!

Однако ей совсем не улыбалось выйти куда-нибудь вечером одной, что, впрочем, она спокойно делала раньше. Вместо этого около десяти часов она улеглась в постель, выключила свет и закрыла глаза.

Через пять минут она проделала то же самое в обратном порядке: открыла глаза, включила свет и поднялась с постели.

В ее дверь стучали. Тихо, но настойчиво. И стук не прекращался. Линн быстро накинула халат, уже догадываясь, что во всем здании только один человек решится устроить подобный спектакль в столь позднее время.

Она заложила цепочку, отомкнула замок и приоткрыла дверь. Дэвид немедленно попытался проникнуть сквозь узкую щель. Рывок, тупой удар, когда цепочка натянулась, и недовольное ворчание.

— Открой, черт возьми! — прошипел Дэвид. — Не заставляй меня стоять под дверью.

Она попыталась закрыть дверь, но он не дал.

— Уходи, я хочу спать, — прошептала она. — И пока ты давишь на дверь, я не могу снять цепочку.

Он моментально отпрянул, она закрыла дверь и заперла ее. Этот знак он все-таки должен понять. Довольная собой, Линн направилась к постели, но с полпути вынуждена была вернуться, так как Дэвид начал колотить по двери.

— Уходи, я не открою! — приглушенно крикнула она.

Стук продолжался до тех пор, пока Линн, кипя от гнева, не отомкнула замок и не приоткрыла дверь. Раздался знакомый тупой удар, когда Дэвид толкнул дверь, а та снова оказалась на цепочке.

— Я не уйду, пока ты не откроешь! — коротко заявил он. В слабом ночном освещении коридора его лицо выглядело очень сердитым и не менее симпатичным.

— Сейчас я закрою дверь и… — начала Линн, чувствуя только раздражение.

— Тогда я снова стану стучать. — Он упрямо выпятил нижнюю губу. — Можешь выбирать.

— Ты хочешь подорвать мою репутацию? — зашипела она.

— Именно так! — прошипел он в ответ. — Так что открывай! Я только собираюсь выяснить, почему ты улизнула и заставила меня напрасно ждать тебя на ужин?

— Это не я улизнула, а ты заснул! — Она уставилась на его халат, из-под которого торчали голые ноги. Если сейчас кто-то увидит! — Иди снова спать!

— Ты не пришла, — выговаривал он ей через приоткрытую дверь.

— Ты должен лечь спать! — Попытка показать свой авторитет провалилась, так как он сразу расплылся в обаятельной улыбке.

— Я хочу провести ночь с тобой.

Она задохнулась, услышав его бессовестное заявление.

— Но я не хочу проводить ее с тобой! — шепотом отказалась она.

— Почему? — В вопросе прозвучало искреннее удивление, как будто у Линн не было никакой другой возможности провести ночь, кроме как позволить ему любить себя.

— Потому что я сама за себя решаю, Дэвид, и потому что я хочу остаться одна!

Он нагло ухмыльнулся.

— Ты злишься на меня за то, что я заснул. Как будто мужчина не имеет права вздремнуть после спортивного рекорда.

Она раздраженно вскинула брови.

— Так для тебя все это только спорт? А я — нечто вроде спортивного кубка? Теперь сделаешь еще одну зарубку на ножке кровати? — Она хотела разозлить его и видела по его лицу, что он действительно разозлился. Отлично!

— Ладно, раз ты не хочешь по-другому… — Он начал возиться с тугим узлом на поясе своего халата.

— Что… что это ты делаешь? — Она обеспокоенно следила за его пальцами. — Прекрати! Не можешь же ты распахнуть халат в коридоре отеля! Да еще перед моей комнатой! Так не годится, даже если у тебя под ним шорты или еще что-нибудь!

— У меня под ним ничего нет, — сердито отмахнулся он.

— Что-о-о? — Ее бросило сначала в жар, потом в холод. — Ты лишился рассудка?

Узел развязался, и Дэвид слегка придержал халат руками.

— Или ты откроешь свою дверь, Линн, или… — Он наклонил голову, прислушиваясь. — Лифт идет. Решай скорее.

Он начал распахивать халат, и Линн живо представила, как постояльцы отеля застанут голого мужчину перед ее комнатой, какой будет скандал, как начнут смаковать это в газетах и сколько обмороков случится в ее семье.

— Бога ради, нет, подожди! — Она закрыла дверь, освободила цепочку, опять распахнула дверь, втащила Дэвида в комнату, снова захлопнула дверь и, чуть дыша, привалилась к ней.

Она прислушивалась к мелодичному сигналу, которым лифт оповещал о своем прибытии. Но сигнала не последовало. Было тихо, насколько вообще может быть тихо ночью в гостиничном коридоре.

— Ты соврал! — Она возмущенно уставилась на Дэвида. — Никакого лифта нет.

Он снял халат.

— Наверно, мне послышалось.

— Вон! — взвизгнула она, отметив, что о своем одеянии он, по крайней мере, сказал правду.

Дэвид прошлепал босиком к ее кровати, залез под одеяло, потянулся и приглашающе похлопал по оставшемуся свободным пространству.

— И не подумаю! — Линн, дрожа от возмущения, вытянулась в струнку. — Уходи или я вызову менеджера.

— И как же ты объяснишь, что в твоей постели лежит голый мужчина, который почему-то должен вдруг уйти? — Он, ухмыляясь, поправил подушку. — Никогда не угрожай тем, что не можешь выполнить. — Он приподнял одеяло. — Иди, радость моя, обещаю, что ты не пожалеешь. — Улыбка откровенно показывала, с каким удовольствием он над ней подшучивает. — Конечно, ты можешь простоять остаток ночи у двери…