Розмари Роджерс - Любовная игра. Книга первая

— Я вас рассердил? И это возможно? — Нота лицемерного сочувствия в его голосе уязвила ее. Он откинулся на стуле и протянул насмешливо-презрительно: — Извините, если мои слова оскорбляют вас, синьорина Дилайт. Но я давно не играю в глупые игры! Нет причины, по которой мужчина и женщина не могли бы разговаривать откровенно, не умаляя достоинства друг друга. Возможно, вы с этим не согласны?

— Я думаю… я думаю…

Уголком глаза Сара заметила завороженный взгляд Моники, и к ней вернулся здравый смысл вместе с решимостью не позволять этому ужасному мужчине одержать над собой верх. Дыши глубже, Сара! — повелевал ей внутренний голос, и она не спеша отпила глоток вина, легко коснулась губ салфеткой и откинулась назад, скрестив стройные ноги.

Он сверкнул ястребиными глазами, отвечая на ее улыбку.

— Конечно, я согласна с вами. Игры. Такая глупая трата времени. Правда. И я обычно не играю в карты, то есть не трачу зря времени. Только… моя мать постоянно повторяла, что я должна быть вежливой, особенно в разговоре со старшими. Но мы же не играем в шарады или в «Кто боится Вирджинии Вулф», не так ли? Поэтому мне надоели все ваши скрытые намеки и грубость, синьор герцог!

Его лицо застыло, словно маска, вырезанная из красного дерева, но глаза лихорадочно горели, пригвождая ее к месту, как раз в тот момент, когда она собиралась отодвинуть свой стул и уйти.

Он холодно произнес, словно выдавливая из себя слова:

— Я не хотел быть грубым, синьорина. Но если таковым оказался, то принимаю ваш упрек. Как… более старший и к тому же иностранец, я не думал, что вы неправильно поймете меня и мои слова.

— О, но все это так глупо! — неожиданно прервала его Моника капризным голосом. — Как же так, Пол. Не понимаю, почему ты ничего не сказал. Почему мы все так нервничаем? Я думаю, мы все собрались здесь потому, что Рикардо хотел встретиться с Дилайт, и теперь, когда это произошло, они говорят друг другу колкости. Что это значит? Вы нравитесь друг другу или нет? На самом деле меня это, конечно, не касается, но уже поздно, и официант, нервничая, ходит кругами и не знает, как вручить нам счет. И мне также хотелось бы знать, кто с кем едет домой. Мы с Полом живем в Малибу, а это довольно далеко отсюда.

— Замолчи, Моника! — сказал Пол без раздражения, но его глаза вопрошающе смотрели то на одно, то на другое каменное лицо. Затем он добавил с вымученной веселостью: — Теперь, когда вы оба наконец встретились и сцепились, что последует дальше? Мне кажется, ресторан собираются закрывать, но, конечно, вы в любое время можете приехать к нам. — Он взглядом успокоил Монику, которая с недовольным выражением открыла и тут же закрыла рот. — У нас всегда найдется постель и завтрак!

В это мгновение Саре меньше всего хотелось видеть Монику, и если уж на то пошло, и Пола тоже. И ей было безразлично, возьмут они ее в свою компанию или нет. Почему это должно ее волновать? От этой мысли она ощутила прилив храбрости.

— Я возьму такси, — сказала она.

Ее партнер по ужину тут же сказал, стиснув зубы:

— Я рассчитаюсь с официантом и отвезу синьорину Дилайт домой, поскольку я привез ее сюда.

Он не щелкнул пальцами, но, увидев его жест, официант почти подбежал к столу. Пока он подписывал чек, Сара застыла на краешке стула, думая, не следует ли ей встать и уйти. А что, если это покажется ему бегством? Больше всего ей не хотелось, чтобы он считал, что она боится его. Какая смешная мысль!

Потом Сара с трудом вспоминала, как они все оказались на улице. Наверное, это последствие второй бутылки «Пуиньи Монраша»? Она несколько раз вдохнула теплый вечерний воздух и не успела опомниться, как Моника и Пол исчезли, а Рикардо снова помогал ей садиться в «Ламборджини».

Сара откинула голову на мягкую обивку, на мгновение закрыв глаза. Никаких споров, надеялась она. Пусть он успокоится, или пусть он…

Она вздрогнула, недодумав свою мысль, и быстро выпрямилась, не желая, чтобы он заметил в ней хоть один признак слабости. Он, несомненно, привык, что женщины теряют из-за него голову, и поэтому считает себя неотразимым. Некоторые женщины действительно любят высокомерных, волевых мужчин, но она не из таких!

До Сары вдруг дошло, что Рикардо что-то сказал, спросил ее о чем-то. Сейчас он еще раз повторил подчеркнуто терпеливым голосом:

— Я спрашиваю, синьорина, хотите ли вы поехать в дискотеку… но, конечно, очевидно, что вам или очень хочется спать… или очень скучно!

— Скучно! Мне совсем не было скучно. В самом деле, было так весело, и я просто без ума от Пола и Моники, но вы должны понять, синьор (это правильно?), что мне прошлой ночью не удалось выспаться, и сегодня пришлось явиться в студию к шести часам утра. Обычно я люблю развлекаться, но сегодня…

Тут машина резко рванула с места, и Саре показалось, что она сломает шею, когда ее отшвырнуло назад. Она почувствовала, как у нее прервалось дыхание, и почти тут же он обнял ее одной рукой, окончательно лишая возможности ровно дышать.

Она слышала, как он тихо выругался и довольно дружелюбным тоном сказал:

— Прошу прощения. Обычно я езжу очень быстро, но когда нахожусь здесь, то забываю, что скорость ограничена. С вами все в порядке?

— Не надо… держать меня! Я чувствую себя прекрасно… Я просто не ожидала…

— Нет? — Казалось, что слова скрипели у него на зубах. — Интересно, что вы ожидали от этой вечеринки, любительница развлечений? Вы любите танцевать в дискотеках, но когда я приглашаю вас туда, вы отвечаете, что очень устали, — от прошлой ночи, я прав? А когда я пытаюсь защитить вас от ушиба, вы отталкиваете мою руку. Чего вы боитесь? Саму себя? Или того обстоятельства, что вам встретился мужчина, который является настоящим мужчиной, а не марионеткой, которой вы можете вертеть, как хотите?

— Вам не кажется, что вы действительно очень самонадеянны? — Сара задыхалась от гнева. — В самом деле, вы еще находитесь на уровне средних веков! Я принимаю ваше приглашение на ужин, и вы ведете себя так, будто я ваша собственность! Ну, нет. Я принадлежу сама себе и никому больше. Я сама выбираю себе… любовников! И если вам неприятно это слышать, можете высадить меня прямо здесь, я сама найду дорогу домой!

— Как? На попутных машинах? Это было бы приглашением к изнасилованию — если только, как некоторые женщины, вы тайно не мечтаете об этом.

У Сары снова перехватило дыхание.

— Вы… вы действительно больны, понимаете? Я уверена, что в свободное время вы читаете «Плейбой» и «Пентхаус», вероятно, и «Хастлер». Вам, несомненно, предстоит еще многое узнать о женщинах, о тех женщинах, которые не гонятся за деньгами, или тем, что вы им там обещаете. Я актриса, а не проститутка, приходящая по вызову, синьор герцог! И не думайте, что я стану выполнять ваши капризы!