Айрис Джоансен - Дорога домой

– Но я имел в виду другое. Я говорил о любви, о привязанности, о том, что объединяет людей в одно целое.

– Как ты можешь говорить о том, его мы еще не переживали? Мы совершенно незнакомы друг с другом, черт побери!

– Мы не… – Он еще крепче сжал ее плечи. – Пока я не могу убедить тебя. Что ж, давай поговорим о той стороне отношений, которую ты не сможешь отрицать. О сексе.

– Не желаю даже думать об этом. И вообще мне пора в дом.

– Нет, раз уж ты начала этот разговор, давай закончим его. Неужто ты считаешь, что мне самому не хотелось, чтобы ты получше узнала меня к тому моменту, когда мы дойдем до этой точки? Я бы солгал тебе. И это мешало бы нам. А я не могу позволить, чтобы между нами стояло что-то постороннее. Даже твой страх. Ты можешь сомневаться, что мы подходим друг другу на всех других уровнях, но отрицать, насколько нас тянет в сексуальном отношении, ты не станешь. В физическом плане мы соответствуем друг другу. Наверное, из миллиона людей трудно найти более подходящую пару, чем мы.

– Откуда ты знаешь! У тебя что, есть волшебный кристалл, в который ты заглянул и увидел будущее?

Он тихо засмеялся.

– Вроде того. Не имеет значения, откуда я узнал об этом. Главное, что ты моя. И наши сексуальные переживания были бы невероятно, неслыханно полными и насыщенными. При этом совершенно не имеет значения, что тебе не по вкусу о мой характер, все равно я смогу удовлетворить тебя в чувственном отношении.

– Не верю, – быстро сказала Элизабет. – Я не животное, каким ты пытаешься выставить меня. И не могу разделять два таких чувства, как любовь и секс;

– В самом деле?

– Да. – Элизабет тщетно пыталась высвободиться из его рук. Она по-прежнему не могла перевести дыхание от переполнявших ее чувств и с трудом смогла выдавить:

– Пусти меня. Я хочу уйти…

– А я не могу отпустить тебя. Не могу позволить тебе уйти. Ты часть меня самого. И хочешь, я опишу тебе, о чем думаю сейчас, чего хочу более всего на свете? Увлечь тебя в постель и погрузиться в тебя. Чтобы ты позволила себе утолить жажду, которая мучает тебя, как я мог бы утолить свой голод, который терзает меня внутри.

– Ты сумасшедший. Разве ты не понимаешь, что я ношу под сердцем ребенка?

– Но это ничего не меняет. Я бы постарался не причинять беспокойство ребенку. И сумел бы провести тебя по таким полям наслаждения, о которых ты и слыхом не слыхала. Поля, по которым ты можешь пройти только вместе со мной.

– Да замолчишь ли ты наконец! Не пугай меня! – Слезы, навернувшиеся ей на глаза, заструились по щекам. – Я не хочу бродить ни по каким полям. И не хочу жить в этом незнакомом доме. Мне хочется вернуться домой, где я буду в полной безопасности, и…

Джон замер.

– Ты плачешь? – Он отпустил ее плечи и нежно коснулся щеки Элизабет. – Боже! До чего мне не хотелось огорчать тебя. Иной раз мне кажется, что я готов разнести в щепы все вокруг из-за этой дурацкой беспомощности. Ты так близко от меня. Ты в моем сердце, в моей душе. Ты вся во мне. – Он прижал ее к себе. И Элизабет ткнулась щекой в его холодный колючий подбородок. ДЖОН Осторожно гладил ее волосы. – Забудь обо всем, что я тут наговорил. Отныне я всего лишь грубый, неотесанный солдат, который стоит на страже твоей безопасности и спокойствия. Только и всего.

Перемена, которая произошла в нем, переход от страстной резкости к заботливой нежности был таким же неожиданным, как и сама причина, которая привела Джона к этому. Элизабет ни секунды не сомневалась в его искренности. И сеть, которой он обволакивал ее, была полна такой же нежности и трепетного отношения к ней, как и пальцы, пробегавшие по ее волосам.

– Забыть о том, что ты сказал? – слабым голосом засмеялась она. – Но это просто немыслимо. Такое невозможно выкинуть из памяти.

– Что ж, тогда и не надо забывать. Может быть, мне менее всего хотелось, чтобы ты полностью выкинула это из головы. – Его губы прижались к ее виску. – Мне нравится мысль о том, что, глядя на меня, ты будешь вспоминать, как я жажду обладать тобой. И может быть, даже сегодня ночью, лежа в постели, ты будешь вспоминать о том, что я сейчас сказал, и представлять меня рядом с собой. Нет, конечно, Не выбрасывай это из головы. Просто слегка отодвинь в сторону, зная, что мое желание никогда не представляет никакой угрозы для тебя. – Он мягко качнулся вместе с ней, крепко держа ее в своих объятиях. – Это принесет тебе только радость, Бет.

Снежинки кружились вокруг них в волшебном замедленном ритме. И она почувствовала себя так, словно все случившееся просто приснилось ей, выплыло из мягкой, пушистой темноты.

– Но мне так не хочется этого, Джон, – прошептала Элизабет. – Ты совсем не такой мужчина, с которым я хотела бы идти по жизни. В тебе слишком много жесткости. Угрозы. И я буду постоянно ощущать это, находясь рядом.

– Только где-то рядом. Но никогда по отношению к себе. Вот почему я здесь. Чтобы ты могла видеть только доброту и нежность.

Когда Элизабет засмеялась, в ее голосе уже чувствовался покой и умиротворение:

– Не могу сказать, чтобы последние два дня были очень спокойными.

– По той причине, что ты всячески сопротивлялась мне. Если бы ты сразу согласилась, тебе не пришлось бы сталкиваться с Бардо. Я ведь говорил тебе…

– Ненавижу людей, которые повторяют «я же тебе говорил», – перебила его Элизабет.

– В следующий раз постараюсь удержаться от подобного замечания. – Голос его стал печальным. – В любом случае, Бет, помни, что я не настолько невыдержанный, как тебе это могло показаться. И не позволю себе ускорять события, пока ты сама не придешь к решению. Я не нарушу равновесия, чтобы не спугнуть тебя, и приму любые условия, которые ты предложишь сама: будь то дружба, товарищество иди чистый секс. – Он помолчал. – Любовь. Привязанность. Все, что угодно. Единственное, чего я не смогу вынести, так это того, чтобы мы топтались на одном и том же пятачке. Для этого я слишком нетерпелив.

– Похоже на то, – сухо заметила Элизабет. – И если уж мне принадлежит право выбора, то я отдам предпочтение товарищеским отношениям.

– Чего я боялся больше всего, но не сомневался, что ты выберешь именно это, – огорченно вздохнул Джон. – Очень жаль. В противном случае я мог бы представить тебе кое-что более занимательное.

– И более рискованное. А я тебе уже говорила, что не хочу причинить вред Эндрю.

Джон медленно разжал руки и отступил на шаг.

– Итак, выбор сделан. Дружба?

– Дружба, – эхом отозвалась Элизабет.

– А теперь, я думаю, нам лучше идти в дом. – Он нежно потрепал ее волосы. – Такое впечатление, будто ты надела капор из снежинок. Подождала бы внутри, когда я вернусь в дом.