Юджиния Райли - Под крылом любви

Роджер снова посмотрел на нее тем проницательным взглядом, под которым Валери чувствовала себя неуютно.

– А вы, оказывается, замечательная женщина. Я высоко ценю верность и прочие старомодные добродетели.

Валери подняла на него глаза. Чувствовалось, что он говорил не из вежливости, а искренне, взгляд карих глаз потеплел.

– Действительно цените?

Роджер засмеялся и покачал головой:

– Валери, вы прелесть.

Подали десерт – вкуснейший и до безобразия калорийный пирог из ореха пекан. К пирогу полагался кофе, щедро сдобренный коньяком. Попробовав пирог и глотнув кофе, Роджер спросил:

– И много вы сфотографировали птиц на своем веку?

Валери опешила, ей пришлось подумать над ответом.

– В колледже мы много фотографировали природу, изучали животных, и в том числе птиц. А позже... – Валери снова замолчала, потом, нахмурясь, закончила: – Не далее как на прошлой неделе я делала снимки на благотворительной выставке кошек в Джексоне.

– Кошек? Боже, только не кошек!

Валери захихикала.

– Кошек и птиц.

Конечно, кошка должна быть злейшим врагом наблюдателя за птицами. Валери недоумевала, как ее угораздило так опростоволоситься. Может, ей шампанское в голову ударило? Пытаясь держаться как уверенный в себе профессионал, она добавила:

– В любом случае я уверена, что превосходно справлюсь с заданием.

– Будем надеяться, – неохотно согласился Роджер. – Как бы то ни было, я уповаю только на вас, потому что никого другого мне найти не удалось.

– Так вот в чем дело! – Валери обдала его холодным взглядом. – Неудивительно, что сегодня вы прямо-таки излучаете обаяние.

– Неужели? – невинно поинтересовался Роджер.

– Да-да. Значит, вы попали в отчаянное положение?

Бенедикт натянуто улыбнулся:

– Разумеется, я должен был сначала попытаться найти более опытного фотографа. Ваше вера в свои силы и способности похвальна, но согласитесь, фотографировать певчих птиц – это вам не в бирюльки играть. Рико любит говорить, что поймать момент, когда в ветку дерева ударит молния, и то легче. Но поскольку вы, похоже, сомневаетесь в моей оценке ваших талантов, позвольте осветить финансовую сторону дела.

Пока Роджер в деталях объяснял суть своего предложения, Валери немного поостыла. Условия были очень выгодными. Закончив, Роджер замолчал, вежливо дожидаясь ее ответа.

– Очень хорошо, значит, я нанята на работу. – Валери подалась вперед и наклонилась над столом. – Но меня интересует один вопрос. Почему вы так долго держали меня в неведении? Вполне хватило бы тридцати секунд телефонного разговора сегодня утром.

Роджер как-то неуверенно улыбнулся.

– По сути, вы правы, но если бы я сказал вам все это по телефону еще утром, вы бы не приняли мое приглашение на обед, а я, признаться... – Он замолчал, огляделся по сторонам и ослабил узел галстука, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Наконец он скороговоркой закончил: – Сказать по правде, Валери, мне было жаль самого себя. Вот застрял на все выходные в отеле, Рико в больнице...

В склонности Роджера к мелодраматизму было нечто трогательное. Валери улыбнулась, стараясь как можно правдоподобнее копировать манеры жеманной южанки:

– Ай-ай, бедняжка, что мне сделать, чтобы такой большой сильный парень почувствовал себя как дома?

Роджер хмыкнул и произнес нараспев:

– Ну-у, мисс Верной, вы, например, могли бы со мной потанцевать.

Валери не успела и подумать о том, чтобы возразить, а он уже встал из-за стола и потянул ее за руки, заставляя подняться. Они вышли на палубу, залитую лунным светом. Квартет заиграл новую мелодию, Валери не помнила ее названия, но музыка была очень чувственная. Роджер обнял Валери и уверенно повел ее в танце. Когда они закружились по палубе, Валери охватило приятное волнение. Цель сегодняшнего вечера была достигнута: она получила работу. Ночь стояла прекрасная, воздух был чист и прозрачен, легкий бриз ласкал лицо, а от теплой руки Роджера по спине Валери распространялось приятное тепло. Она расслабилась, наслаждаясь музыкой и тем, что находится в объятиях Роджера.

В то время, как Валери торжествовала, Роджер уже начал сожалеть, что так необдуманно пригласил ее на танец. С тех пор как он два часа назад встретился с Валери в ее доме, он не мог оторвать от нее глаз. В этом переливающемся всеми цветами радуги шелковом платье она была воплощением соблазна. Рыжие волосы, в которые так и хотелось погрузить пальцы, ниспадали на ее прекрасные плечи мягкими волнами. Мало того что Валери была бессовестно прекрасна, она оказалась еще и интересной собеседницей. Роджер обнаружил, что ее общество нравится ему все больше и больше. Несколько минут назад, изображая жеманную южанку, она выглядела восхитительно озорной. Она спросила, как она может доставить ему удовольствие, и Роджер, не успев как следует задуматься о том, что делает, поднял ее из-за стола и вытащил на танцевальную площадку – на очень опасную территорию, как теперь выяснилось. И вот она в его руках: стройная, гибкая, теплая, сексуальная, – в его руках и сводит его с ума. Сознание, что он не должен чувствовать к этой девушке ничего подобного, отнюдь не облегчало состояние Роджера, скорее, наоборот, усиливало его желание и обостряло неудовлетворенность.

– Что это за песня? – прошептала Валери, вторгаясь в его размышления.

– Прошу прощения? – натянуто улыбнулся он.

– Я не узнаю песню, которую они играют, хотя чувствую, что мелодия знакомая.

Роджер прислушался, застонал и пробормотал под нос название, словно ругательство:

– «Я все время думаю о тебе».

– Прошу прощения, не поняла, – терпеливо сказала Валери. – Вы не могли бы повторить?

– «Я все время думаю о тебе».

– А-а. – Валери нервно рассмеялась. – Здорово, это ведь очень старая песня, да?

Роджер пробурчал что-то неразборчивое и сухо заметил:

– Трудно ожидать, что девушка вашего возраста может быть знатоком музыки Коула Портера.

Валери чуть заметно напряглась в его руках и нахмурилась:

– Что случилось, Роджер? Кажется, вы на меня рассердились?

Он бросил на нее сумрачный взгляд:

– Нисколько.

– А мне-то казалось, что мы очень хорошо поладили и все решено.

– Так и есть, – сказал Роджер все с тем же напряжением в голосе.

– Тогда почему вы на меня сердитесь?

– Да не сержусь я, – отрезал он. – С какой стати мне вообще сердиться?

«Только потому, что ты – самая сексуальная штучка, какую мне только доводилось обнимать?» – мысленно добавил Роджер.

– Ну-у, я не знаю, потому и спрашиваю. Но я чувствую, что вы из-за чего-то разгорячились.

«Это точно», – подумал про себя Роджер, но промолчал. В это время другая пара в танце подошла к ним слишком близко. Чтобы избежать столкновения, Роджер прижал Валери к себе. Валери подняла голову, встретилась с ним взглядом и невольно поежилась: глаза Роджера, казалось, тлели скрытым огнем, как раскаленные угли под слоем пепла.