Измена. Отпуск с мачо - Рокси Нокс

class="p1">– Так отдохни. Хватит держать себя в узде.

– Я уже не в том возрасте, чтобы пускаться во все тяжкие, – притворно тяжко вздыхаю.

– Во все тяжкие можно пуститься в любом возрасте. У моего 80-летнего папы, царствие ему небесное, была 28-летняя любовница.

– Вы, мужчины, любите помоложе.

Вот бесит! А нам, женщинам под сорок и более, что делать? Когда нас вытесняет молодая гвардия.

– Не все, – качает головой, – для меня, например, важнее сочность, а не возраст. Взять, к примеру, Монику. Ей 25, но она не сочная, а скорее сухое бревно, которое нет никакого интереса трахать. На разок и всё. И заметь, в этом виновата она, а не я такой козёл, поимел и бросил. А вот ты, Иришка, сочная, как папайя.

– Боже, ну и сравнение.

Вспоминаю, как выглядит этот экзотический фрукт, и краснею, потому что мне кажется, что он похож на вагину. Не зря он такую метафору подобрал! Эти откровенные разговорчики с самого утра до добра не доведут. Почему я их поддерживаю?

– И у тебя был один партнер за всю жизнь, – внезапно огорошивает Тим. – Я угадал?

Черт, ну что за нафиг? Читает меня как открытую книгу, этот ловелас.

– Я скромненько промолчу.

– Значит, угадал, – кивает он.

Тянется к моим рукам и сцепляет мои пальцы со своими в замок.

– Хочешь, научу тебя кататься на волнах? – спрашивает Тим.

– Мне кажется, это не каждому дано, ну, оседлать волну.

– Я иногда занимаюсь дайвингом. Можем спуститься и посмотреть на обитателей океана.

Многогранен он, этот Тим. Оказывается, его не только секс интересует.

– На дайвинг согласна. У меня есть небольшой опыт.

– Умница. Твоя попка будет классно смотреться в костюме для плавания.

– Перестань пошлить.

Тим встает и за руку поднимает меня с песка.

– Пойдем завтракать, леди. Сегодня подают гавайскую пиццу с ананасами. Любишь такое?

Он не отпускает меня, и мы идём за ручку, как влюбленные. В левой руке Тим несет свою доску.

– Они что, ананасы во все блюда пихают?

– А что ещё       с ними делать? – смеется он. – Здесь повсюду ананасовые плантации. Будем ехать на вулкан, увидишь их.

В отеле расходимся с Тимом по своим номерам. Переодеваюсь в джинсовые шортики и майку на лямках. Под низ надеваю лифчик. Ему не удастся больше меня смутить!

Встречаемся с ним в столовой. Тим уже оделся и занял столик на веранде. Шустрый какой, ведь столы там всегда заняты.

Вижу, что перед ним чересчур много еды, наверняка взял и для меня, поэтому откладываю пустую тарелку и иду к нему.

Тим разочарованно смотрит на мою грудь, и я по-ведьмачьи хихикаю.

– Упаковалась в лифчик, – констатирует он.

– А то, – отодвигаю стул и сажусь напротив него.

– Я тут взял для тебя всё самое вкусное. За пиццу так вообще пришлось подраться, последний кусок остался, и какой-то хрен хотел его себе забрать. Вот, видишь, отвоевал. Цени меня!

– Ценю, ценю.

Прихлебываю кофе и наслаждаюсь панорамой. Океан, пляж, красивый мужик напротив. Что еще для счастья надо? Детей. Без них мне туго, особенно без младшей. Как они там? У них вечер. Я разговаривала с Робом, пока переодевалась. Сказал, что все хорошо. Оля по-прежнему дуется. Но не буду омрачать свой отдых неприятными мыслями. Не для того я здесь.

– Что-то ты молчаливая сегодня, Иришка. Обдумываешь моё интересное предложение?

– Какое предложение?

– То, что на открытке.

– Перестань. Или я не поеду никуда с тобой. Вдруг ты маньяк.

– Ага, был бы маньяк, не пытался бы тебя умаслить и подкатить с разных сторон. Нагнул бы возле кустиков и всё.

Черт, и это звучит слишком вызывающе и будоражаще. Со мной такого никогда не было, ну, то, что Тим озвучил. Мой муж (почти бывший!) консервативен, даже скучен в сексе. Никаких кустов в нашей интимной жизни не было. Была баня на даче свекров, банальщина – отели всякие, и… пару раз в водоемах. Вроде ничего не забыла.

– Ирка, у тебя такое выражение лица сейчас, будто ты в красках представила секс в папоротниках, – ржет Тим.

– Почему именно в папоротниках? – спрашиваю осипшим голосом.

– Ну, в рододендронах.

– Они красивые.

– Значит, ты согласна в красивых кустах?

Глава 12

После завтрака Тим ведёт меня к машине – большому джипу.

– Арендовал? – спрашиваю, осматривая махину.

– Мгм. У него верх откидывается, прокачу с ветерком, – подмигивает он и открывает передо мной дверцу.

Забираюсь в салон и ощущаю на своей заднице отчетливый шлепок.

– Ты что, обалдел?! Шлёпаешь, как шлюшку, – возмущенно соплю, а он смеется в ответ.

– Так, господин Тархун, ещё одна такая выходка, и я с тобой никуда не поеду.

– Ты уже в машине моей сидишь. Поздняк метаться, как говорится.

Тим устраивается за рулём, а я выразительно фыркаю. Он в шортах и желтой гавайской рубашке. Спускает со лба стильные очки и выезжает со стоянки.

– Долго ехать? – спрашиваю.

Чем дальше мы удаляемся от «цивилизации» в бескрайние равнины, тем более напряжно мне становится. Неспроста он вел речи про кусты.

– Пару часов.

– Пару часов! – ахаю.

– Да, поэтому снимай свой бюстик, я хочу все эти два часа любоваться твоими титьками.

– А ху-ху не хо-хо?

– А пи-пи не хо-хо? – передразнивает меня.

– Пока не хочу, – отвечаю, прислушиваясь к своему организму. Выпитый за завтраком кофе пока ещё не просится на выход.

Но Тим всё равно съезжает на обочину.

– Почему остановились? Ты хочешь пи-пи? – спрашиваю.

– Щас будем тебя раздевать, Ирка.

– Что-о?

– То. Свободу сиськам!

С этими словами он лезет под мою майку и расстегивает лифчик. Я фигею от его наглости. За один миг проделал это действие. Сколько же бюстгальтеров он расстегнул в своей жизни? Должно быть, много. Сноровистый парень.

Тянет лямки вниз, но я протестующе мычу.

– Тим! Перестань. Вот ты нахал! – чувствительно бью его по руке.

– Я ратую за свободу угнетенных грудей. Такая жаришка, а ты упаковалась.

– Чтобы ты не залез.

– А я всё равно залез, – широко улыбается и швыряет мой лифчик на заднее сидение. – Вот теперь красота.

И мы, как ни в чем не бывало едем дальше. Опускаю подбородок вниз и вижу, что мои соски топорщатся. Так вот почему он бросает на них страстные взгляды!

Короткое резюме: меня возбудили его «приставания». И хотя «освобождение угнетенных» не вышло за рамки приличия, щупать – он меня не щупал. Просто снял с меня вещь. И взглядом теперь ласкает, но не будем считать это особой наглостью. Нравится смотреть – пусть себе смотрит.

Через какое-то время делаем остановку. Предусмотрительный Тим наливает из термоса