Айрис Джоансен - Стук ее сердца

Ознакомительный фрагмент

По крайней мере, она надеялась, что он только без сознания. На скуле и под левым глазом уже набухали будущие синяки, из носа текла кровь, губы были разбиты.

Джон Галло обернулся, и Ева с изумлением отметила, что на нем нет ни царапины.

– Я же велел тебе убираться.

– Он не умер?

– Очухается. – Джон пожал плечами. – Я просто поддал ему малость. Не люблю, когда мужчина бьет женщину. Пусть почувствует себя на ее месте. – Он взял Еву за руку и вывел из номера. – Неудачный получился вечер. Я рассчитывал провести его с большей приятностью.

– И ты отыгрался на нем?

– Да, отыгрался. И сделал это с огромным удовольствием.

Глава 4

Что Сандре не достанет сил пройти четыре лестничных пролета до их квартиры, Ева поняла после того, как мать дважды споткнулась и едва не упала, сделав несколько шагов. Встав рядом, она положила ее руку себе на плечи.

– Держись за перила и опирайся на меня. Мы справимся.

– Конечно, справимся, – пробормотала Сандра. – Меня просто немного покачивает.

– Я помогу. – Джон Галло отстранил Еву. – Так вы будете полночи подниматься. Какой этаж?

– Четвертый.

– Иди вперед и открой дверь. – Он подхватил Сандру на руки и стал подниматься. – Вот так, миссис Дункан, вам будет легче.

– Называй меня Сандрой. – Она улыбнулась: – Ева, а он и впрямь милый и любезный. Настоящий рыцарь. Галаад. Я видела фильм…

– Ошибаетесь. – Джон улыбнулся ей. – В рыцари я не гожусь, а вот с ролью тягловой лошади справлюсь. Сейчас будем на месте.

К тому времени, как они поднялись на четвертый этаж, Ева уже открыла настежь дверь квартиры.

– Отнеси ее в спальню. Дверь справа, – распорядилась она и, пройдя в ванную, смочила полотенце и взяла из шкафчика тюбик с мазью.

Джон уже опустил Сандру на кровать и смотрел на нее сверху вниз.

– Думаю, она быстро уснет. Помочь раздеть ее?

– Нет. Ей не впервой спать в одежде. – Ева включила лампу на прикроватной тумбочке. – Раньше, когда я была младше, мне никогда не удавалось справиться с ней. – Она аккуратно протерла матери лицо, смазала ссадины и царапины. – Мерзавец! Зачем нужно было так ее избивать? Она сама отдала бы ему все за небольшую ласку.

– Теперь будет осторожнее.

Перед Евой снова встало лицо лежавшего на полу Джимми. Как жестоко и беспощадно избил его Джон Галло! Эта безжалостность поначалу шокировала ее. Но теперь, когда она получше рассмотрела лицо Сандры, шок сменился злостью.

– Как думаешь, он позвонит в полицию?

– Ни в коем случае. Не забывай, что у него при себе героин. В его же интересах убраться поскорее, пока не замели.

– Хорошо. – Ева смазала рассеченную губу матери. – Надеюсь, он больше не станет цепляться к Сандре.

– Я еще буду здесь какое-то время. Возникнут проблемы – дай знать.

– Сама справлюсь. Она же моя мать.

– Больно… – пробормотала Сандра, открывая глаза. – Что ты делаешь, милая?

– Смазываю тебе губу. Закрывай глаза. Поспи.

– У меня шла кровь… и синяки…

– Да, но это все пройдет.

– И я снова буду хорошенькая?

Ева кивнула:

– Да, через неделю или чуть больше.

– Вот и ладно. – Сандра сонно взглянула на нее. – У тебя тоже синяк. – Она приподнялась и, протянув руку, дотронулась до скулы дочери. – Это Джимми приложился?

– Нет, кое-кто другой. Пару дней назад. Не беспокойся, я в порядке.

– Бедняжка. – Сандра нежно потрепала ее по щеке и едва слышно пробормотала: – Вся в мать. – Веки медленно опустились. – Яблоко от яблони…

Ева вздрогнула и напряглась, как будто от удара, потом бросила на тумбочку тюбик с мазью.

– С ней все будет в порядке. Пусть спит. – Голос ее дрогнул. Она повернулась и шагнула к двери. – Выключи лампу.

Мгновением позже свет погас, и Джон Галло вышел из спальни.

– Спасибо, что помог. – Ева стояла у окна, спиной к нему, и смотрела в окно. – Хотя я тебе ведь и выбора не оставила, а?

– Выбор был. – Он помолчал. – Не принимай это близко к сердцу. Ты не такая, как мать. Сандра – хорошая женщина, но слабая. Ты же совсем не слабая.

– Знаю. Но когда я вижу ее такой, приходится напоминать себе об этом. А потом… Я ведь не знаю, какой Сандра была в моем возрасте. Может быть, тоже сильной. Может быть, такой же, как я сейчас. Может быть, жизнь со временем сломает и меня и сделает похожей на нее.

– Не сломает, если ты ей не поддашься.

Ева перевела дыхание.

– Верно. Что-то у меня мысли разбегаются. – Она обернулась и посмотрела на него. – Иногда мне становится страшно, но только ненадолго. А тебе бывает страшно?

– Бывает. И не так уж редко. Обычно тогда, когда я попадаю в какие-нибудь неприятности и не могу выпутаться.

– Поэтому ты и уходишь в армию, да? Чтобы посмотреть мир и не попадать больше в неприятности? А вот мне мир смотреть не надо – я хочу построить свой собственный.

Джон улыбнулся:

– Хотел бы остаться и посмотреть на этот твой мир.

Ева вдруг поймала себя на том, что и она хотела бы того же: чтобы он остался, увидел, на что она способна, оценил ее достижения. С ним жизнь была бы интереснее, не такой пресной, в ней появился бы новый стимул.

Она одернула себя: «И о чем ты только думаешь? Какой стимул? Тебе нужны постоянство и стабильность. Тебе нужно сосредоточиться на достижении целей».

Джон обвел взглядом комнату:

– Чисто. Аккуратно. Я так и представлял.

– Иначе здесь было бы невозможно. С разными домашними делами я справляюсь, вот только кухарки из меня не получилось. Дальше «телеужина»[2] дело не двинулось.

– А мне нравится готовить. Расслабляешься.

– Тоже дядя научил?

Он кивнул:

– Да. Дядя всю жизнь холостяком прожил и всегда себя обслуживал. Тебе бы с ним познакомиться. – Его взгляд скользнул по стене. – Хороший портрет. Это ведь Мануэль, да?

– Да. Роза как-то оставила со мной малыша, пока ходила в магазин, а я нарисовала. Отдам ей, когда начнет готовиться к тесту за среднюю школу. Что-то вроде взятки.

– Пойдешь учиться на художника?

– На художника? Нет! Они же все голодные и несчастные. По крайней мере, в книгах так пишут. Я стану инженером. Солидная профессия…

– Так вот как вы живете!.. Две комнаты, одна спальня. А где ты спишь?

– На диване. Вполне удобно.

Джон взглянул на накрытый пестрым покрывалом диванчик.

– Уютный. Да… Представляю, как ты там лежишь…

Ее снова окатило горячей волной. Несколько слов – и тело напряглось и зазвенело.

– Тебе лучше уйти.

– Ухожу. Знаю, что сболтнул лишнее. Что спешу. Мы уже лучше узнали друг друга, и ты больше не воспринимаешь меня как угрозу. На этом можно было бы остановиться, но не могу. Не хочу, чтобы ты забыла о том, что важно для нас обоих. – Он повернулся к двери. – Заеду за тобой завтра.