Глеб и Аврора. Брак по расчету (СИ) - Олег Ростов

оружие и навела на вооруженного человека, стреляй. Поняла?

Она ничего не ответила, только яростно сопела. Наклонил своё лицо к её лицу, коснулся своей щекой её щеки. Вдохнул запах. Она обалденно пахла. Свежестью, травами и лесом.

— Хорошо пахнешь, малышка. Считай, что я в тебя уже влюбился.

— Отпусти, сволочь. — Прошипела девчонка.

— Отпущу, только игрушку оставь и веди себя прилично. Ну?

Она отпустила карабин. Я отпустил её волосы. Карабин остался у меня в руках. Она яростно смотрела на меня. Страха не было. Если честно, то я даже залюбовался ей. Вот дикая какая, ты смотри. Мы стояли с ней вплотную друг к другу.

— Ну и что? Так и будем стоять? Может в дом пригласишь? Чаем напоишь? Накормишь, баньку бы не плохо истопить, да гостей попарить? Как ты на это смотришь?

— А что ещё тебе? Может ублажить сразу? Ты не стесняйся. Сила на твоей стороне. Тут ведь сейчас только бабы да детки малые. Что они могут против тебя, такого здорового и до зубов вооружённого сделать? Ничего.

— Ублажить, это неплохо бы. Особенно если ублажать такая дикая красотка, как ты будет. Но, извини, не всё сразу. Не торопись, а то я испугаться могу, подумать, чего плохого про тебя и на свидание не прийти. С этим делом мы всегда успеем. Тебе сколько лет то?

Она смотрела на меня шокированное, даже не знала, что ответить. Но быстро взяла себя в руки. Её глаза засверкали ещё злее.

— А тебе какое дело, сколько мне лет? Для тебя что, это так важно?

— Конечно, важно. А то вдруг тебе пятнадцать. Не хорошо может получиться.

Девушка скривила презрительно личико.

— Не бойся, я уже совершеннолетняя. 24 мне.

— Это хорошо, что 24 тебе. Старик, как я понимаю, папаня твой?

— Да, он мой отец.

— Ты последыш, поздний ребёнок?

— Да.

— Отлично.

— Что тебе отлично?

— Поздний ребёнок, последний, самый младшенький, да ещё девочка, да красавица, это любимица престарелых родителей. Так ведь? Души в тебе не чаят? Я угадал?

Девчонка зло смотрела на меня. Браво, Стив! Старый хрыч долго дёргаться не будет, когда увидит свою дочу рядом со мной. Да ещё с пистолетом у затылка. Но хороша, слов нет. Ничего, приучим тебя детка, Родину любить, в моём лице.

— Тебя как зовут, душа-девица?

— А тебе какое дело? Зови как хочешь.

— Нет, дорогая, так дела не делаются. Меня Станиславом зовут. Честно, это моё имя. А тебя?

Она помолчала некоторое время, глядя мне в глаза, потом ответила:

— Алёна.

— Алёнушка значит. Хорошее имя. Ну что, Алёнушка, приглашай гостей в дом.

— Вы зачем нашего пса убили?

— Ваш пёс неправильно, с нашей точки зрения, повёл себя. Поэтому и выхватил. Но не переживай, у вас ещё один остался. Кстати, где он?

Глаза лесной красавицы злорадно блеснули.

— Риша убежала. К отцу понеслась.

— Какая хорошая собачка. Я ей потом педи гри, целую упаковку подарю. Или целый мешок косточек. Скусных!

— Почему это?

— Пёсик к папочке прибежит, нажалуется на злых и нехороших дядечек. И папочка ускориться, быстрее прибежит к своей доченьке. А то вдруг злой дядя Стас доченьку обидит!

— Боже мой, какая же ты сволочь. Ты убьёшь моего отца?

— Вполне возможно. Два раза он от моей пули ушёл. Шустрый старик. Но бог любит троицу, душа моя, на третий раз я его достану.

— Я не твоя душа.

— А вот тут ты ошибаешься. Моя ты. С того момента, как твой отец взял деньги за то, чтобы убить меня, ты стала моей. И ты подтвердила это, как только наставила на меня оружие. И никуда ты не денешься, Алёнушка. В избу веди, пора с твоей маманей познакомиться. Уверен, я ей понравлюсь.

Зашли в избу. Хороший теремок, он не низок, не высок. Добротный дом, с душой сделанный. Дух в нём хлебный стоял. Явно хлеб, либо пироги пекли.

В большой комнате с русской печью, стояла женщина в годах. Стояла, выпрямив спину. Гордо. Не смотря на возраст, на её лице ещё сохранились остатки былой красоты, которую забрали годы. Алёна была похожа на свою мать. Я улыбнулся, во все свои 32 зуба.

— Доброго здоровьечка, хозяюшка.

Она смотрела на меня. Взгляд такой же как и у дочурки, злой и колючий. Классная семейка! Наконец, бабуля проговорила:

— И тебе, молодчик, здоровья.

— Как ласково вы с доченькой нас принимаете.

— А мы не рады незваным гостям.

— Ну извиняйте, хозяйка, придётся радоваться. Ваша семейка задолжала нам много чего. Вот я и пришёл должок взыскать.

Бабка посмотрела на меня с презрением.

— Тебе деньги нужны, мил-человек? Сколько?

— Много. Но деньги, это последнее, что вы должны.

— А что ещё?

— Для начала накормите нас. Баньку истопите. Попарите нас, вернее меня, а то я столько по тайге бегал, да с Вашим, мамаша, мужем в прятки играл, что баня просто необходима. Ну а Алёнушка попарит меня. Да, золотце моё?

Видел, как бабка побледнела. Но ни один мускул не дрогнул на её лице. Железная старуха. Молоток.

— Скажи, сколько ты хочешь денег? Я заплачу. И вы уйдёте. Только не трогай мою дочь.

— Я не ясно сказал? Деньги, это последнее, что вы заплатите. — Подошёл к женщине вплотную. Глядел ей в глаза. И взгляд мой был очень не ласковый. — Сначала стол со всякими вкусностями, потом баня. И ещё, где малыши?

— Зачем тебе дети?

— Скажем так, я хочу с ними познакомится. Очень детей люблю, до невозможности. В Москве сейчас, мамаша, с твоим сыном и невестой наши люди знакомятся. А я здесь, с их детьми. Не надо так на меня смотреть. Не я начал это, а твой муж, мамаша. Так что терпи. За всё надо платить. Где дети? Мы ведь их все равно найдём. Даже если нам придётся этот дом по бревнышку раскатать.

— Здесь они, в горнице.

— Отлично. Приведите, мамаша. — Посмотрел на Алёну. — Алёнушка, душа моя, а ты что тут делаешь до сих пор? Иди баню топи. И я не шучу.

— Иди дочка, затопи баню. — Сказала старуха и вышла из комнаты в прихожую, из которой можно было попасть в горницу. Алёнка с ненавистью на меня смотрела. Я же глядел на неё с улыбкой. Вот