Сильная и независимая (СИ) - Резник Юлия

— Стыд какой! — повторяю в сто пятый раз.

— Да ладно. Он частенько меня подкармливает. Кашка с сухофруктами, а здесь… о, сырники будешь?

— Если только со сметаной! — не нахожу в себе сил отказаться.

Глава 8

Ну, конечно же, ну конечно, офис Наумова располагается в одной из стеклянных башен в сердце города. Кажется, первое впечатление обо мне уже ничто не может испортить больше, но я умудряюсь опоздать. Проклиная на чем свет стоит идиота, швырнувшего в окно моего салона коктейль с зажигательной смесью, подлетаю к стойке охраны. Кажется, Стаська говорила, что здесь меня будет ждать выписанный на мое имя пропуск. Или это с другого входа?! Господи, какая же неудобная здесь развязка! Я бы сэкономила минут десять, если бы не попутала съезд.

— Юлия Моисеева. Мне назначено! — выпаливаю громиле на входе. Меня не удивить ни мрамором, ни хрустальными люстрами, но вот то, что на охране сидит мощный раскачанный парень в полной боевой экипировке, впечатляет. Ну, наверное, в месте, где такая концентрация олигархов, иначе и быть не может.

— Ваш паспорт, пожалуйста.

— Точно.

Лезу в сумочку, достаю документ, ругая себя, что не догадалась приготовить его заранее — могла сэкономить еще секунд тридцать. А теперь что? Я уже на четверть часа опаздываю.

— Нужный вам лифт находится слева.

— А какой этаж?

— Тридцать восьмой. Он только там и останавливается.

— А-а-а. Спасибо.

Чувствую себя деревенщиной! Даже смешно. Залетаю в лифт, а пока тот поднимается, наспех одергиваю одежду и приглаживаю всклоченные волосы. Чувствую себя ужасно неуверенно, что мне вообще не свойственно. Наконец, створки распахиваются, я выхожу прямо в огромную приемную с двумя, блин, секретарями.

— Добрый день. Юлия Владиславовна?

— Да. Здравствуйте.

— Анна. Разрешите забрать вашу верхнюю одежду.

Приятная девушка вешает мой тренч в гардероб и, поинтересовавшись, что я предпочитаю — чай или кофе, провожает к массивной двери, ведущей, видимо, в конференц-зал. От волнения сжимается глотка. Мне не привыкать быть в центре внимания. Несколько раз меня приглашали спикером на крупные бизнес-форумы. Я уж молчу о том, что больше десяти лет варюсь в светской тусовке, но почему-то сейчас мне ужасно страшно! Наверняка Наумов собрал вокруг себя самых лучших специалистов своего дела, а тут выскочка вроде меня…

Собственный настрой мне не нравится категорически! Хотя бы потому, что я тоже лучшая. И пусть для этого мне не пришлось оканчивать никаких Оксфордов, все, чего я добилась в жизни — результат моего ума и таланта. Воинственно подобравшись, вскидываю голову и встречаюсь с прохладным взглядом серо-голубых чуть сощуренных глаз.

— Юля, ну, наконец-то! Ты как? — вскакивает Стаська.

Я ошиблась. Это не конференц-зал. Просто кабинет. Да, большой, но очень уютный и обжитой. Очевидно, что его хозяин проводит в нем кучу времени, а потому тут созданы все условия и для работы, и для отдыха в коротких перерывах между делами. Не удивлюсь, если за одной из деревянных панелей припрятан вход в спаленку.

— Добрый день. Прошу простить меня за опоздание. Форсмажор.

Любой бизнес-коуч скажет, что в таких случаях не стоит вдаваться в подробности и посыпать голову пеплом. Поэтому я веду себя максимально сдержанно, чтобы хоть тут не уронить достоинства.

— Еще бы! В светских каналах только и разговоров о том, что случилось!

— Да? У меня не было времени почитать. Может, перейдем к делу?

— Дела подождут, да, пап? — возмущается Стаська. — Лучше скажи, как ты?

Бросаю нервный взгляд на помалкивающего Наумова. Нет, эмоции Стаськи понятны — не каждый день происходит нападение на салон в центре столицы, но… Он-то чего молчит?

— Меня не было на работе, когда это случилось. Пришлось везти детей на хоккей, потому что их папа не смог, и отменять запись.

— Ужас! Как думаешь, кто это мог быть?

— Откуда мне знать? Думаю, вот, может, кому-то так сильно не понравился мой макияж?

— Нет, она еще и смеется!

— Ну, а что мне — плакать, Стась? Никто не пострадал. Да и имущество, считай, все цело. Вот если бы начался пожар…

Меня передергивает. Выдержка дает трещину, что неудивительно. Я до сих пор не могу осознать случившееся. Кто это мог быть? У меня нет ни единой догадки! Врагов у меня нет. А конкуренты… Ну, не знаю. Мне сложно представить, что кто-то из них мог бы решиться на что-то подобное.

— Вопрос Стаси не праздный, — в мои мысли врывается глубокий и резкий мужской голос. — Вкладываясь в ваш бизнес, я должен понимать риски.

— Папа! Сейчас это не главное, — возмущается Стася. А я… Я почему-то не могу к ней повернуться, потому что для этого мне придется отвести взгляд от ее отца.

— Я понимаю ваши опасения, — замечаю сипло. — Но, боюсь, я скажу вам то же самое, что и следователю — у меня нет врагов. Скорее всего, имело место банальное хулиганство.

— А ваш бывший муж?

— А что он?

— Вы исключаете, что он мог бы…

— Абсолютно, — фыркаю. — Мы адекватные цивилизованные люди.

— Именно поэтому он пытается отобрать ваших сыновей?

Какого черта? Что он себе позволяет?! Стася ахает, видно, задаваясь тем же вопросом, что и я. Нет, ну а что я думала? Нетрудно догадаться, что СБ Наумова соберет на меня целое досье. Как же неприятно.

— Прости, Юль.

— Стась, перестань, ну? Это же бизнес. Я все понимаю… — на секунду опускаю взгляд на острые носы туфель и снова возвращаюсь к Наумову: — Сыновей у меня не отбирали. Это их сознательный выбор. Если это возможно, я бы хотела перейти непосредственно к делу.

— Так переходите, — пожимает медвежьими плечами Наумов. Ну и осанка у него, конечно.

— Может быть, дождемся остальных?

— А кто вам еще нужен?

Он давит взглядом. Но я свой не отвожу. Просто потому что понимаю — терять мне уже абсолютно нечего. Все потеряно до… Для меня становится делом чести выжать из своего выступления максимум. Пусть это не приведет нас к желаемому результату, мне важно знать, что я сделала все, что могла, и выложилась по полной.

Переглядываемся со сникшей Стаськой.

— Ну, тогда, пап, я начну, а Юля подхватит.

Наумов кивает и откидывается в кресле, с интересом наблюдая за дочерью, тогда как я сама неотрывно слежу за ним. И чем дольше я на это смотрю, тем спокойнее мне становится. Ну чего я на него взъелась? Что придумала? Нормальный мужик, дочку вон как любит! Смотрит на нее — и такая гордость в глазах, что я, как мать, невольно ей проникаюсь. Возникает даже чувство некоего единения. Будто я его хорошо знаю — настолько мне самой знакомы и близки эти чувства. Окончательно успокоившись, то тут, то там вставляю какие-то реплики, а когда Стаська заканчивает свой блок, влегкую подхватываю оставшуюся часть презентации. Меня Наумов слушает с не меньшим интересом. Возможно, потому что для него нова тема бьюти. Графики, слайды, маркетинговые исследования, работа с холодной аудиторией… Это то, на чем я съела собаку. Я знаю, что хороша. А что думает он — мне пофиг. Закончив, расслабленно улыбаюсь и походкой от бедра возвращаюсь в свое кресло. И вот тут начинается то, чего я не ожидала. Наумов подключается, и начинается просто перекрестный допрос. Нет, мы готовились, и почти на каждый его уточняющий вопрос у нас находятся исчерпывающие ответы. Просто… Я не понимаю, как человек, не сделавший для себя ни единой пометки за время нашего питчинга, вот так сходу уловил суть, не упустив ни одной мелочи.

— Рот закрой, — шепчет Стаська, когда Наумов дает нам передышку, отвлекшись на какой-то важный звонок.

— А-а-а?

Стаська смеется:

— Говорю, у тебя челюсть упала. Подбери.

— Я в шоке.

— Понимаю. Это впечатляет, да?

Не то слово, блин. Я действительно жутко взбудоражена. Поймите меня правильно, я видела много успешных людей, в том числе в работе, но это какой-то совершенно новый, запредельный уровень эффективности.