Собственность Короля - Айя Субботина

я интуитивно понимаю, что речь идет о Рогове, потому что у Шубинского, насколько мне известно, с баблом все в порядке, иначе он не уводил бы у меня из-под носа участки.

— Шубинский одолжил ему деньги. — Паша нервно громко сглатывает. — Там просто… огромная сумма.

— Что за сделка? — поторапливаю я. Терпеть не могу театральное пережёвывание соплей.

— Валентин Николаевич… они договорились, что он отдаст Шубинскому Аню!

— Ху из «Аня»? — нарочно говорю на корявом английском.

Паша снова странно выпучивает глаза, и на этот раз Дина снова приходит ему на помощь.

— Рогов был женат на Татьяне Эпштейн — вдове Александра Эпштейна, основателя и владельца сети…

— … «ДиджиАрт», — заканчиваю за нее.

Так вот куда ветер дует.

Вдова получила какой-то кусок от общего бизнеса, но доля дочурки наверняка несравнимо больше. То, что Шубинскому в его шестьдесят с пиздой понадобилась жена — это, конечно, чушь. А вот взять в жены наследницу сети, на которую он положил глаз — очень в его стиле. Там, где не получается решить вопрос баблом, Шуба подключает свои любимые кинки — шантаж и вымогательство.

— А мамаша что — тоже в доле?

— Татьяна Михайловна умерла в прошлом году, — бубнит Паша, как будто даже оскорбившись, что этот факт до сих пор не стал частью моей жизни.

Ну при таком раскладе все становится на свои места. А мужик хорошо устроился, жену — в могилу, падчерицу — на ярмарку, и можно продолжать жить свою лучшую, блядь, жизнь, выторгованную чужой целкой. Хм-м-м, почему я так подумал? Анюта наверняка тоже не первой свежести, так что…

— Мы можем успеть ее перехватить, — на ухо говорит мне Дина.

— Можем, — кручу в голове ту же мысль, прикидывая, во сколько мне может встать «счастье» нагреть Шубу на его сделке года.

У «ДиджиАрт» порядка десяти крупных объектов. И хоть далеко не все они годятся под приличную застройку, покупать придется пакетом, так что по факту стоимость пяти или шести «рабочих» участков будет не маленькой. Но кого я наёбываю? Я готов многое отдать за удовольствие посмотреть, как скиснет рожа старого козла, когда он поймет, что к чему.

— По моей информации, вчера в Международном аэропорту совершил посадку самолет, на борту которого была Анна Эпштейн, — вкидывает Дина. Знает меня как облупленного, знает, как правильно подавать инфу, чтобы расчесать мой интерес.

— Организуешь нам встречу?

— Звучит как будто ты думаешь, что это что-то сложное. — Дина фыркает — ну как же не надуться за то, что я поставил под сомнение ее возможности.

Пару лет назад, когда я окучивал одну цыпочку (тупую как пробка, но симпатичную и ебливую), она буквально звезду с неба достала, чтобы я перекрыл один свой косяк. Сделала это за один час сорок три минуты и до сих пор сожалеет, что в Книге рекордов Гиннесса нет соответствующего раздела.

— Это… невозможно, — подает заикающийся голос бедный трясущийся Паша, о существовании которого мы с Диной уже почти забыли.

— Возможно вообще все, Павел. Главное настойчивость, некоторая доля удачи и безграничные финансовые возможности.

Дина идет к нему рисующей походкой, ставя ноги какими-то такими матюками, что мне больно на это смотреть. Запускает руку в свою микроскопическую сумку, достает оттуда пачку баксов. Я почти уверен, что все мемы про то, что в женской сумке нет дна, придуманы именно с нее. Не удивлюсь, если однажды она достанет оттуда электропилу или бензиновый генератор.

— Вот, за наше приятное сотрудничество, — она вкладывает деньги ему в ладонь и почти по-отечески сжимает вокруг его же пальцы, потому что сам Павлик жестко тупит. — И не забывай, что я говорила насчет особенного отношения Короля к любителям распустить язык.

— Но Аня… — Он встает и рассеянно мнется на месте. Мозговой активности бедолаги не хватает даже на то, чтобы придумать, куда можно спрятать «кирпич» бабла, потому что он настойчиво, уже в третий раз пытается запихнуть его в карман брюк.

— Это больше не твоя забота и тебя не касается. — Дина недвусмысленно подталкивает его к выходу.

Но парниша продолжает сопротивляться. В конце концов ему даже удается отыскать свои яйца, сделать крутое пике назад, встать напротив и с румянцем юного Павлика Морозова, сдать мне с потрохами всю роговско-шубинскую схему.

— Аня дома, Рогов держит ее под замком. Шубинский дал срок, чтобы она перестала сопротивляться.

— А она сопротивлялась? — Я подаюсь вперед, нюхом чуя интересный замес.

— Король, перестань, — Дина пытается оттянуть меня за плечо обратно на диван, но я резко, с предупреждающим рыком сбрасываю ее ладонь.

— Паш, не молчи, — поторапливаю трясучку.

— Я только… кое-что слышал, — он сглатывает, проводит ладонью по лицу, как будто хочет убедиться, что происходящее реально и моя злорадствующая рожа — не просто ночной кошмар. — Аня отказала Шубинскому. Ему это не понравилось и ее посадили под замок. Рогов очень сильно ему должен, я не знаю, сколько, но это огромные бабки! Если Рогов не сделает так, чтобы Аня согласилась, то ему пиздец!

— Ну вот, Паш, поздравляю, — пару раз лениво хлопаю в ладоши, — ты обрел голос. А то ломался как целка, ну ей-богу.

Я только слегка веду головой в сторону Дины, но она понимает этот жест без слов. На ухо шепчет сумму долга, и даже у меня, привыкшего работать с чеками, в которых приходится считать нолики, от удивления дергается бровь.

— Аня виделась с Шубинским? — продолжаю допрос Паши под цыкающий аккомпанемент Дины за спиной.

Они с Пашей дупля не отбивают, зачем мне эти пикантные подробности, но это пиздец как важно.

— Да, — кивает пацан. — И там еще какая-то потасовка случилась. Ее в подвал тащили на руках.

— Паш, не гони, ты же знаешь больше, ну к чему эти игры в хорошего мальчика, если ты уже и так сдал своего босса с потрохами?

— Она хотела сбежать, укусила Рогова так, что ему потом врача вызывали и семь швов наложили.

— Шуба там был и все видел?

— Ну, наверное, типа… — Паша пожимает плечами и, внезапно обнаглев, клянчит у Дины сигарету.

Само собой, своими дамскими свистелками она ни с кем не делится — на такие случаи таскает с собой обычные. Протягивает Паше вместе с одноразовой зажигалкой, жестом дав понять, что может оставить себе и то, и другое. Трясучка закуривает, делает пару успокоительных затяжек и, немного придя в себя, продолжает:

— Аня… Она… В общем, у нее характер. Она всегда такой была. Она до последнего будет драться. Эти уроды… они ее просто… Черт.

Он смотри прямо мне в глаза, предлагая самому додумать то, что два моральных