Мой друг (СИ) - Лоран Оливия

Улыбается. Медленно приближается, сокращая лишнее расстояние между нами, безошибочно считывает какой в действительности несут смысл мои слова. Кладет ладони на грудь, что прошибают словно дефибрилляторы, и выдыхает в критической близости:

— Вопрос потерял свою актуальность. И, если мне не изменяет память — "норм пацан, дерзай", — вкрадчиво припоминает мои же слова.

— Забудь, херню сморозил.

— Что-то часто в последнее время, как ты выражаешься, херню морозишь. Может что-то стоящее скажешь?

Магнитит. Пиздец, как магнитит, нереально притормозить. Не успеваю прикинуть все "за" и "против" и прижимаю ближе, буквально впечатываю, как и хотел — под кожу.

Демон ликует и требует большего, а ангельские глаза, полные надежды пробивают на нежность, возвращают в реальность, напоминают, ради чего все это тяну. Рано, слишком рано.

"Подожди, еще немного потерпи" — отправляю мысленный посыл. Я не имею права просить об этом вслух, так как и сам не знаю, смогу ли прийти за ней позже, будет ли у меня такая возможность.

Она так смотрит… Обжигаясь, рвется в самую душу, пытается уловить мой кричащий сигнал, морщится, но не может разобрать сути.

— Скажи…

Ломит по центру. Таранит мощнейший разряд.

— Что сказать? — прикидываюсь тупорылым идиотом.

— Скажи… скажи… — шепчет надрывно.

Очередной разряд.

— Я… — хриплю, осипнув. — Не знаю… — прочищаю горло. — Не знаю, что хочешь услышать. Мне нечего сказать, — последнее давлю с титаническим усилием. Хреначит грудину, сжимает болезненными спазмами, но правды не выдаю.

— Ясно… — выдыхает упавшим голосом. — Ясно. Я… поняла. Понимаю, да, — отталкивается резко и так же стремительно сбегает.

Блядь…

Опомнившись, срываюсь с места, нагоняя у выхода, поражаюсь тому, что уже успела и куртку натянуть, так спешит покинуть стены моего дома.

— Я отвезу, — выдвигаю безапелляционно.

Не спорит. Молча выскакивает на улицу, ни с кем не прощаясь.

Глава 7

Спойлер:

— Целоваться умеешь?

Милана

С трудом удается досидеть до конца занятий, глаза слипаются, в голове туман. Очевидно, сказывается беспокойная бессонная ночь, на протяжении которой я усердно пыталась уловить ускользающий смысл слов и действий Артёма, прогоняла по кругу вчерашний день, да и не только вчерашний. Уверена в одном — я не одна варюсь в своем безумии. Но никак не могу понять причин, по которым он осознанно стопорит логичное развитие наших отношений. То, что он делает это осознанно, убедилась вчера окончательно. Вот только почему… И главный вопрос заключается в том, что делать мне?

Весь путь до дома мы провели в гробовой тишине. Артём гипнотизировал приборную консоль, а я сосредоточенно отполировывала взглядом панель салона. Воздушное пространство искрило таким напряжением, что страшно было пошевелиться. Казалось, стоит только повернуться в его сторону, столкнуться взглядами, тут же рванет по оголенным нервам с оглушающей отдачей. Не смогла даже выдавить скупое "пока" и второпях сбежала домой, едва машина снизила скорость и прекратила свое движение.

А позже, уже в своей постели, я принялась со всей свойственной мне дотошностью анализировать произошедшее. В состоянии прострации и отчаяния первыми среагировали задетая гордость и уязвленное самолюбие, вызывая острое желание послать все к чертям, но после… После уже подключилась та часть меня, что отзывалась ему, несмотря ни на какие казалось бы непреодолимые обстоятельства. По итогу, путем внутренних переговоров, я все же приняла решение, что должна докопаться до сути, осталось лишь разработать стратегию.

Еще и этот сон…

Не скажу, что я суеверна, ведь никогда не предавала особого значения сновидениям, не искала скрытых посылов вселенной, да и вовсе не верю в вещие сны. Но этот засел в сознании прочно. И вроде бы ничего особенного: черно-белая картинка, кругом ни души, словно нахожусь в космосе в состоянии невесомости, монотонный писк каких-то датчиков и шелест едва различимого голоса:

"Подожди, еще немного потерпи".

Вот что бы это значило? А может все же я ищу смысл там, где его нет? В любом случае, мне нужна небольшая передышка, и цель номер один — детокс, терапия которого заключается в минимизации общения с объектом, что расшатывает мое эмоциональное состояние. Временно. Конечно же, временно. Самовольно выписываю себе пятидневный курс, прикидывая на вскидку, что этого времени будет более чем достаточно. И как только мне удастся ослабить возбудители в моих клетках под названием "Артём Соколов", можно будет перейти к основной части моего плана. Осталось его разработать…

Хочу заметить, он облегчает мне задачу своим сегодняшним отсутствием. Кто-то из ребят сказал, что он заболел, но тетрадь, что я оставила у него вчера, чудесным образом оказалась у меня на столе к началу урока. Не берусь даже раскручивать эту мысль, итак каша в голове.

— Поднимай руку, Мила! — шипит рядом Вероника.

Обращаю внимание на нашего классного руководителя, что выжидающе смотрит. Не могу сообразить, что от меня требуется, и неуверенно, но все же тяну руку вверх.

— Милана, едешь? — уточняет Наталья Алексеевна.

Стоп. Куда?

— Едет, конечно же едет! — подает голос Ника, выкрикивая и расплываясь в довольной улыбке.

— Куда? — шепчу взволнованно.

— Ты где летаешь? — хмурится подруга. — Каникулы, поездка, Москва! Москва, Мила! Конечно же едем!

Только в сентябре поднималась тема предстоящей поездки в столицу на весенних каникулах. Мечта! Решение было принято моментально, это не обсуждалось. Вероника тоже планирует поступать в Москву, но до сих пор нам обоим так и не удалось увидеть город воочию.

Но сейчас… Неожиданно даже для самой себя отказываюсь от поездки. Не до конца понимаю причин своей тревоги, ведь до планируемого путешествия больше месяца, и к тому времени моя реабилитация уж точно завершится. Но проблема в том, что я не знаю, как к тому моменту сложатся наши с ним отношения.

Подруга смотрит на меня ошарашено, пребывая в замешательстве от моего спонтанного отказа.

— С ума сошла?!

— Артём тоже поедет, — так себе предлог. Долго избегать его я точно не планирую, но что-то тормозит. Предчувствие? Боже мой, я точно схожу с ума…

— И что? Какая на хрен разница? Мы! Мы с тобой едем и точка! Так, подожди… — отворачивается и тянет руку, привлекая внимание преподавателя.

— А Соколов едет? Его просто нет сегодня, отметить же как-то надо, — уверенно обращается к учителю Ника, а я натуральным образом давлюсь от шока, заливаясь краской.

— Нет, он от поездки отказался.

— Вот видишь! Все, Мы едем, не обсуждается, — откидывается на стуле довольная подруга.

По окончании собрания уведомляю о своем изменившемся решении и, с острым желанием отоспаться, спешно покидаю стены гимназии. Раздумываю написать другу, поинтересоваться самочувствием, но все же пресекаю этот порыв, напоминая себе о вынужденных ограничениях. Пять дней, всего-то. Продержусь.

На следующий день оказываюсь в гуще девчачьих обсуждений по поводу подарков мужской половине нашего класса к грядущему празднику.

— Мил, будешь что-то дарить от себя Соколову? — интересуется между делом Ника.

— Еще думаю, — отзываюсь спокойно.

— Может именные ручки с ежедневником? — предлагает Настя.

— О, точно, можно еще ежедневники заказать индивидуальные, и там на каждой страничке будут пропечатаны инициалы, — поддерживает кто-то из девчонок.

— Да, блин, банальщина, давайте что-нибудь интересное замутим, может какой-нибудь сертификат? Например, на покатушки на бамперных машинках или полет в аэротрубе?

Ощущая жжение в лопатках, оборачиваюсь, встречаясь с острым взглядом Артёма. Быстро кивает и идет к своей парте, а я уже не могу оторваться… С виду здоров, лишь тревожный блеск в глазах выдает его беспокойную отрешенность. Возможно намеренно остался вчера дома.