Перепиши меня - Ольга Тимофеева

Не хотел терять возможность издеваться над ней, когда было хреново. Когда внутри все рвалось и горело. Мне даже не хотелось называть ее по имени. Та кличка, будто специально родилась в голове. Чтобы разграничить нас. Не привязываться и жалеть. Она просто никто. Не хочу, чтобы этот человек как-то на меня влиял. Пытался изменить. Переписывал мои мысли.

Прохожу в дом. Она и Мэтт сделали сегодня мой день и настроение. Не хотелось никого мысленно убить и придушить. В гостиной слышу наверху какую-то музыку и пение. Похоже на микрофон. Хм. Я вообще не помню, чтобы кто-то в доме пел. Как-то Джейку подарили игрушечный микрофон, он немного побаловался им, но никто не поддержал и он забросил это. Я петь любил. Но радоваться и веселиться желание давно пропало.

Интерес берет верх и я, бросив рюкзак возле лестницы, поднимаюсь вверх. Музыка становится громче, а я отчетливо слышу еще и девичий голос. Белоснежка? Подхожу к двери детской и приоткрываю дверь, заглядывая. Девушка стоит ко мне спиной и не замечает. Плавно двигается в такт музыке, подпевая. Джейк напротив дурачится на полу, пританцовывая. Ухмыляюсь.

Как умудрилась приручить этого чертенка и так быстро заставила играть по своим правилам. Удивлен, что он так включился в игру и отвлекся от мультиков и планшета. Ещё немного наблюдаю, как пластично двигает телом, слушаю, как поет. Прикрываю дверь и спускаюсь к себе. Не стоит думать об этом.

Переодеваюсь в домашнюю одежду и, запустив руку в брюки, нащупываю там всё те же бикини. Значит, по вещам не лазила. Хоть в этом не подвела. Оповещения о желании их купить надоели, поэтому открываю сайт и удаляю объявление. Хотя сам профиль не трогаю. Пусть останется на всякий случай.

Ложусь на кровать, прикрывая глаза, хочу отдохнуть. Но в голову лезут строки. Рифмы накатывают одна за другой. Подсознание играет с самим собой.

"Беги от меня…"

Бьет в висках.

"Укройся во тьме…"

Выдыхаю, пытаясь успокоить ускоряющееся от волнения сердце.

"Всегда ты с опаской…"

И сдаюсь под напором нахлынувшего вдохновения. Переворачиваюсь на живот и открываю верхнюю полку тумбочки. Достаю кожаный черный блокнот и чернильную ручку.

"Себя сохрани…"

Открываю на последней записи. Сделана три месяца назад. И то какая-то несуразица и глупость. Рифма не шла. Я просто пытался выдавить из себя хоть что-то, доказывая себе, что я могу еще писать.

Моя личная эстетическая страсть к чернилам и тому, как они ложатся на матовую бумагу. Пропускаю одну строку для названия и записываю строки, что окончательно сложились из обрывков.

"Беги от меня и спрячься под маской.

Укройся во тьме, себя сбереги.

Смотри на меня всегда ты с опаской,

От гнева-капкана себя огради."

Закончив, добавляю надпись: "Той, кого ненавижу". И добавляю сегодняшнюю дату.

Достаю сигарету с зажигалкой и направляюсь туда, где можно отвлечься. Усаживаюсь, открыв окно. Касаюсь шероховатой бумаги губами и, наклонившись к огню зажигалки, прикуриваю, делая затяжку. Дым крадётся по гортани, проникая в легкие и заполняя меня. Расслабляя и отпуская чёртовы мысли. Выдыхаю тонкой струйкой дым. Знаю, кто разбудил давно потухшую страсть к стихам и песням. Но не хочу, чтобы была она. Подношу пальцы с сигаретой к губам и снова делаю затяжку. Пытаюсь успокоить воображение и охладить напор мыслей. Шумно выдыхаю, выпуская дым.

Глава 11. Эвон

– Лесли, – решаюсь обратиться, пока Джейк убирает микрофон в шкаф. – Мне нужно в магазин, кое-что купить. Можете ли вы меня отпустить вечером или на выходных?

– Если хочешь, можем вместе съездить после ужина. Кевин побудет с Джейком. Мне как раз надо было тоже.

– Хорошо, – одобрительно киваю.

– Эвон, – обращается Лесли, когда мы отъезжаем от дома спустя полчаса. – На следующей неделе мне на два-три дня надо будет уехать в командировку. Мы открываем новый магазин. Я смотрю, ты нашла общий язык с Джейком. Поэтому, думаю можно тебя взять на работу, ты справишься, – Выдыхаю, довольно улыбаясь. О лучшем и мечтать было нельзя. – Как Райт? Не цепляется к тебе? Пойми правильно, – сворачиваем в переулок, – я должна быть уверена, что не получится так, что он доведёт тебя своей злостью для такого состояния, что ты все бросишь, уедешь из дома и оставить ребенка одного.

– Точно нет, никогда, Лесли.

– Вечером дома будет Кевин, он поможет, если что обратись к нему. Днём в доме есть Мануэль, он хоть и инвалидном кресле, – поджимаю губы, чтобы не сказать лишнего, – но к нему всегда можно обратиться за помощью. Если Райтом будет цепляться, обращайся к Кевину. Он поговорит с ним.

– Тогда я хотела бы кое-что уточнить. Например, есть ли у мальчика какая-то аллергия, заболевания, о которых мне надо знать? Номер вашего семейного врача, чтобы я знала, кому обратиться.

– Аллергии нет, заболеваний тоже. Номер врача я тебе напишу. И мне нужен номер твоего мобильного, чтобы я в любой момент могла позвонить тебе.

– Лесли, у меня нет телефона, я потеряла его, – вру, чтобы не рассказывать, что я его выбросила.

– Так, – говорит женщина, выруливая на главную улицу. – У меня дома, кажется, где-то был старый телефон. Я тебе его отдам. А сейчас просто купим новую сим-карту.

– Хорошо, как скажите. Лесли, у меня ещё вопрос.

– Да.

– По поводу приготовления еды. Нужно ли мне готовить на всех? Я точно знаю, что мне надо накормить себя, Джейка и Мануэля. Нужно ли готовить на Кевина и Райта. Вы понимаете.

– Да, готовь. Еда всегда должна быть в доме. На выходных мы закупим с Кевином продуктов, и я напишу меню.

– Могу ли я убираться в доме и, например, заходить в вашу комнату либо мне ничего не трогать?

– Эвон, уборка не входит в твои обязанности. Но, если ты это сделаешь, я не буду против. Еще хотела попросить тебя, не покидать дом и двор с ребенком, пока я буду в отъезде.

– Хорошо, – киваю в ответ. Понимаю её волнение за ребенка.

Подъезжаем к торговому центру. Специально надеваю солнцезащитные очки и распускаю волосы, чтобы максимально скрыть лицо. Первым делом идем и покупаем сим-карту. Далее расходимся и договариваемся встретиться возле машины через полчаса. Закупаю средства гигиены, кое-что из белья, так как мои запасы потерпели убытки. Распродажа одежды. Чертовски сложно отойти её и, свернув, покупаю несколько маек, шорт и платьев. Из своих накопленных четырехсот долларов, с которыми приехала в дом Кроунов, остаётся двести пятьдесят. Пока живу у