Николас Спаркс - Дальняя дорога

Ознакомительный фрагмент

И на сей раз он честно собирался воздержаться. Он вообще не хотел идти на вечеринку после родео, но Люка уговорили знакомые ковбои, которые решили отпраздновать его возвращение на арену и выпить за победу. В конце концов, Люк ведь выиграл, в финале и по общей сумме баллов. Не потому что он выступал исключительно хорошо, а просто потому что больше никто не сумел завершить свой финальный заезд. Он победил по чистой случайности, но иногда именно так и бывает.

Люк был рад, что никто не видел, как у него дрожали руки. Эта дрожь возникла впервые, и как бы Люк ни уверял себя, что просто волнуется после долгого перерыва, он знал истинную причину. Мать тоже знала – и недвусмысленно дала понять, что настроена против возвращения сына на арену. С тех самых пор, как он впервые заговорил о возможности вернуться, отношения у них стали натянутыми. Обычно Люк звонил матери, закончив выступление, но сегодня она не порадовалась бы его победе. Вместо этого он просто отправил ей сообщение о том, что все в порядке. Она не ответила.

Выпив пару стаканов пива, Люк наконец почувствовал, как отступает едкий привкус страха. После каждого из первых двух заездов он возвращался в машину, чтобы побыть в одиночестве и успокоиться. Несмотря на свое выгодное положение в турнирной таблице, Люк всерьез подумывал, не поддаться ли. Но он задавил трусость и вышел на последний заезд. Он слышал, пока готовился, как комментатор рассказывал о его травме и вынужденном перерыве. Бык, которого ему подвели, по кличке Насос, бешено заскакал, как только вырвался из загона, и Люк едва удержался на нем до сигнала. Он упал, когда выпустил обвязку, но не пострадал – и замахал шляпой под одобрительные крики толпы.

Потом его хлопали по плечам и поздравляли, и Люк просто не смог отказать всем тем людям, которые хотели с ним выпить. Он, честно говоря, был не готов ехать домой. Люк хотел немного расслабиться, прокрутить в голове события минувшего вечера. В уме он мог прикинуть, где необходимо внести поправки. Произвести разбор полетов было необходимо, если Люк намеревался продолжать свое занятие. Хоть он и выиграл, чувство внутреннего равновесия у него далеко не достигло прежнего уровня. Предстоял долгий путь.

Он вспоминал второй заезд, когда впервые заметил ту девушку. Трудно было не обратить внимания на копну светлых волос и глубоко посаженные глаза. У Люка возникло ощущение, что девушка тоже погружена в собственные мысли. Она была хороша, имела цветущий вид и обладала естественной грацией – из тех, кто одинаково хорошо смотрится в джинсах и в вечернем платье. Не какая-нибудь расфуфыренная куколка, которая надеется подцепить ковбоя. Здесь таких хватало, и они быстро бросались в глаза – две-три, например, уже пытались познакомиться с Люком в баре, но его они совершенно не интересовали. Он пережил достаточно коротких романов, чтобы понять, что после себя они неизбежно оставляют чувство пустоты, и только.

Но девушка у изгороди заинтересовала Люка. Она чем-то отличалась от других, хотя он и не понимал пока чем. Наверное, дело было в том трогательном, почти беспомощном выражении лица, с которым она смотрела вдаль. В любом случае Люк почувствовал, что сейчас ей очень нужен друг. Он задумался, не подойти ли, потом отогнал эту мысль и принялся рассматривать быков. Хотя над ареной еще горел свет, детали терялись в темноте, но все-таки он поискал глазами Страхолюдину. Люк подумал: «Мы всегда будем связаны». Интересно, быка уже погрузили в фургон? Вряд ли его хозяин намеревался провести ночь за рулем, и это значило, что Страхолюдина еще здесь, но тем не менее Люк нашел своего давнего противника не сразу.

Когда он смотрел на Страхолюдину, к девушке привязался подвыпивший нахал. Невозможно было не услышать их разговор, но Люк заставил себя не вмешиваться. И он не полез бы, если бы хам не схватил девушку за руку. К тому моменту уже не оставалось сомнений, что она не желает с ним общаться. Когда Люк услышал, что гнев в ее голосе сменился страхом, то перестал подпирать ограду. Он понимал, что, возможно, опять окажется меж двух огней, но, двинувшись к парочке, вспомнил, как девушка смотрела вдаль, и понял, что у него нет иного выхода.

Люк посмотрел, как удаляется пьяный грубиян, и повернулся к друзьям, чтобы поблагодарить за поддержку. Один за другим ковбои разошлись, оставив Люка и Софию наедине.

Над ними в черном небе множились звезды. В сарае музыканты закончили очередную песню и заиграли следующую – старое классическое кантри Гарта Брукса. С глубоким вздохом София уронила руки, и осенний ветерок слегка раздул ее волосы, когда она повернулась к Люку.

– Прости, что втянула тебя в эту историю. Спасибо за помощь, – застенчиво сказала она.

Люк, теперь имевший возможность разглядеть девушку ближе, заметил необычный зеленый цвет глаз и мягкий тщательный выговор, который наводил на мысль о том, что она приезжая. Он даже не сразу нашелся с ответом – и наконец выговорил:

– Да никаких проблем.

Не дождавшись продолжения, девушка заправила за ухо выбившуюся прядь волос.

– Не думай, Брайан не всегда такой грубый. Мы раньше встречались, и он расстроился, когда я с ним порвала.

– Да, я догадался, – ответил Люк.

– Ты… что-нибудь слышал? – На лице Софии читались смущение и усталость.

– Трудно было не расслышать.

Она поджала губы.

– Я так и думала.

– Обещаю все забыть, если тебе от этого будет легче, – произнес Люк.

Девушка искренне рассмеялась, и Люку показалось, что он услышал нотку облегчения в ее тоне.

– Я тоже постараюсь забыть, – сказала она. – Просто…

София замолчала, и Люк закончил сам:

– Договорились. По крайней мере на сегодня.

Она повернулась и несколько секунд рассматривала освещенный сарай.

– Надеюсь.

Люк зашаркал ногами, словно пытаясь откопать слова в пыли.

– Твои друзья там?

София окинула взглядом мелькающие за дверями фигуры.

– Да, мы приехали компанией, – ответила она. – Я учусь в Уэйк-Форест, и мои подруги по женскому клубу решили, что мне нужно развлечься.

– Наверное, они гадают, куда ты делась.

– Сомневаюсь. Им слишком весело, чтоб о ком-то беспокоиться.

С нижней ветки дерева, стоявшего у загона, послышалось уханье совы, и оба обернулись на звук.

– Проводить тебя? На случай если по пути кто-нибудь привяжется.

К удивлению Люка, она покачала головой:

– Нет. Лучше я немного постою здесь. Чтоб Брайан успел остыть.

«Только если он перестанет пить», – подумал Люк и напомнил себе: «Не лезь. Это не твое дело».