Эвелина Пиженко - Когда осенние печали. Часть 3.

— Присаживайтесь, — Морозов рукой указал гостю на мягкое кресло. — Коньяк, виски?.. Или водочки?

— Нет, благодарю…

Усевшись в кресло как–то боком, Виталий чуть выставил вперёд правое колено, положил на него правый локоть… Всем своим видом он как будто выражал ожидание — это было заметно с первого взгляда. Он как будто прислушивался к тишине, пытаясь уловить в ней малейший звук.

— Ну, тогда кофе? — Саша уже был готов обратиться к Анне с просьбой сварить кофе, но Мясников остановил его жестом.

— Нет, спасибо… к сожалению, ни кофе, ни алкоголь сейчас не употребляю.

— Значит, чай.

Молчавшая всё это время Анна так же молча вышла из комнаты. Она даже не пыталась скрыть написанного на лице смятения. Внутри всё переворачивалось от одной мысли, что Виталий сейчас находится в их с Сашей квартире… Мучило его присутствие, мучило всколыхнувшееся чувство вины перед мужем, но больше всего мучила неизвестность — чем закончится этот неожиданный визит. В любом случае, ничего хорошего ожидать не стоило.

…Чайник был ещё горячим — они только недавно пили с Сашей и детьми чай, но она нарочно долила в него холодной воды и вновь поставила на конфорку. Нужно было хотя бы несколько минут, чтобы немного прийти в себя. Анна подумала, что разобьёт сейчас любую чашку — пальцы дрожали до сих пор.

Желание, чтобы этот визит закончился как можно скорее, только усиливалось, но она понимала, что его результат не зависит от того — выпьет Виталий свой чай сейчас или десять минут спустя…

А ведь всего лишь полчаса назад они весело смеялись вместе с Сашей, слушая Анечкины «выражения» — девочка рано начала говорить, но очень смешно преобразовывала «взрослую» речь в собственную…

Покой был нарушен звонком от Михаила — он раздался из сумочки Анны. Выйдя в прихожую, она достала телефон, с удивлением прочла имя входящего абонента…

«Я звонил Александру Ивановичу, но он не берёт трубку…» — голос Михаила показался ей слегка встревоженным.

«Его телефон в спальне… А мы с детьми на кухне, нам не слышно… Я сейчас ему скажу…»

«Нет, вы ему просто передайте… — Михаил на несколько секунд замешкался, видимо, обдумывая, как поделикатнее сообщить новость. — Думаю, что ничего страшного, но… возможно, сейчас к вам едет отец. Я подумал, что лучше предупредить, на всякий случай».

«Какой отец?..» — Анна тревожно застыла на месте.

«Мой… Ну, Виталий…»

«Зачем?!»

«Не знаю… Возможно, он передумает, но…»

Накинуть шубку и надеть сапоги было делом одной минуты. Она даже не помнила, чем объяснила Александру свой уход, а, вернее — побег. В голове крутилась одна мысль: первой встретить Виталия и уговорить его отказаться от задуманного… Наталья и Дмитрий ещё не вернулись с репетиции, и Анна надеялась, что Саша не помчится следом — из–за детей. Но он всё–таки бросился на её поиски…

— Аня… — Саша неожиданно возник в дверях кухни, так что Анна Сергеевна вздрогнула. — У меня к тебе просьба… Разговор будет сугубо мужской, поэтому побудь пока с малышнёй… Так будет лучше.

…Она и так понимала, что её присутствие будет лишним, но оставлять мужчин наедине было страшно… Она вновь попыталась возразить, но Александр был на удивление настойчив. Она ещё никогда не видела мужа в таком настроении. Уступив ему поневоле, Анна всё же понадеялась, что у Виталия не хватит смелости раскрывать все карты перед Александром, тем более, что тот сам «предложил» версию этой нежданной встречи. Смущало одно: эта версия была выгодна только Анне, но никак не отвечала интересам Виталия…

Войдя в детскую, Анна нарочно оставила дверь чуть приоткрытой. Валерка всё ещё смотрел мультики, а маленькая Анечка уснула на своей кроватке — девочка слегка приболела, и к вечеру утомилась. Присев рядом, Анна Сергеевна пригладила белокурые волосики внучки и поцеловала её в пунцовую щёчку — щёчка показалась ей горячей, но будить Анюту, чтобы померить температуру, она не стала. Тихонько поднявшись, Анна подошла к двери и прислушалась.

…Разговор в гостиной никак не начинался. Это было немного странным — во всяком случае, для Александра, но он тоже деликатно молчал, предоставляя гостю право высказаться первым. Гость тоже не торопился начинать беседу, лишь внимательно обводил взглядом убранство комнаты. По сравнению с одетым в домашние брюки и футболку Александром, Виталий выглядел очень представительно в своём дорогом светлом костюме, галстуке и модной тёмно–синей рубашке. Даже измождённое нездоровьем лицо выглядело исключительно холёным. Печати власти и достатка навсегда застыли и во взгляде, и в жестах, и в манере речи. В отличие от него Морозов казался обыкновенным, «земным» человеком.

Взяв в руки чашку с крепким чаем, гость неторопливо отпил глоток, затем так же неторопливо поставил чашку назад — на стол.

— А где же внуки? — решив, наконец, нарушить молчание, Виталий усмехнулся — как–то тяжело и недоверчиво.

— Сидят в детской, Аня к ним ушла… — Саша кивнул головой в сторону небольшого коридорчика, выходящего из гостиной — по обеим сторонам виднелись две двери, ведущие в другие комнаты. — Я им мультики включил, они даже не заметили, что мы уходили.

— Нянчитесь, значит…

— Приходится, — Александр весело развёл руками. — Куда денешься, а тут ещё внучка приболела. Четвёртый день на моём попечении.

— А что же родители?

— У Димки с Наташей репетиции во второй половине дня, к гастролям готовятся. Бывает, в девять приезжают, а то и позже. Обычно с детьми няня — она их забирает после садика, но Анюта температурит, всё время капризничает… Вот и получается — родители поют, у бабушки министерская проверка, а кому отдуваться? Естественно, дедушке… Оставил фирму на заместителя до конца недели, и вот — сижу в няньках.

Обаятельная Сашина улыбка должна была разрядить напряжённую обстановку, но Виталий почувствовал, как едва затянувшаяся душевная царапина вновь начинает саднить и кровоточить.

— А как же бизнес?.. — он тоже попытался выдавить из себя подобие улыбки, но получилась только ревнивая, мрачная ухмылка. Она сегодня получалась у него лучше всего.

— Думаю, за четыре дня не пострадает. В крайнем случае, придумаем что–нибудь… Впрочем… — лицо Александра вдруг приняло серьёзное выражение. — Что я — всё о себе, да о себе… Вы ведь не за этим пришли…

Мясников снова не торопился отвечать. Несколько секунд он смотрел на носок своего ботинка, затем негромко откашлялся и поднял тяжёлый взгляд на собеседника.

— Если вы подумали, что я пришёл выяснять какие–то отношения, то вы ошибаетесь.