Элла Джеймс - Гензель - 3 (ЛП)

Глава 6

Леа.

Я просыпаюсь от странного шума в комнате, погруженной в темноту, мой разум судорожно начинает обрабатывать информацию с того самого момента, в который я отключилась: я плачу в подушку, посреди комнаты, заполненной средствами гигиены, закусками, купленными на заправочной станции, и различными всевозможными мелочами, способствующими комфорту.

Я не знаю, может, пока я спала, он останавливался на заправочной станции или, может, он купил все внизу на рецепции, принес потом в мою комнату и положил на столик, где стоит телевизор. Тут лежат булочки с корицей, две коробки хлопьев, ароматизированная вода, дезинфицирующее средство для рук, крем, автомобильная подушка и свежая зубная щетка. Также еще два пакета молока, которые я обнаружила в холодильнике, все еще теплый чизбургер и картошка фри, которая была уложена в бумажный пакет. Но, что поразило меня больше всего, там были шоколадка «Твикс», ароматные конфетки «Нердс» с фруктовыми вкусами, и две бутылочки спрайта. Я могла до бесконечности говорить о моих любимых вкусняшках, но он все же запомнил.

Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, и смаргиваю их в темноте.

Хотя я не могла видеть дверь, ведущую на второй этаж, я понимала, что она заперта. Я сразу же начинаю делать свои дыхательные упражнения, чтобы успокоиться.

Я приподнимаюсь на локте и думаю, что мне нужно встать и сесть на стул, чтобы ощутить под ногами твердую землю. Когда я выскальзываю из кровати, замечаю межкомнатную дверь, она приоткрыта, в проеме между дверью лежит его туфель.

Что за фигня?

Он что, сделал это, потому что я ему рассказывала, что не выношу закрытых дверей? Когда он сделал это?

Я обхожу вокруг кровати, чтобы проверить и отрегулировать настройки, в тот же момент, замечая квадратик света, который исходит от устройства, которое лежит на стуле рядом с приоткрытой дверью. Хмм. Похоже на… мой телефон? Я поднимаю его и вижу, что экран светится розовым.

На экране высвечивается надпись — розовый шум. Так вот откуда исходит звук. Потому что я не помню, чтобы так громко работал кондиционер.

У меня нет шумного приложения на телефоне. У меня вообще стоит пароль на нем.

Мой пароль на телефоне — число, когда мы освободились.

Мое дыхание учащается. Я испытываю легкое головокружение и тошноту.

Мои глаза наполняются слезами и стекают по щекам, когда я прижимаю телефон к груди. Зачем он все это делает: покупки для меня, ботинок между дверью, шумовое приложение? Почему он так себя ведет, как будто ему есть до меня дело?

Я прижимаю ладонь ко лбу и начинаю всхлипывать, плечи подрагивают. Опускаюсь в кресло, обнаженная и усталая, я просто отпускаю свою печаль. В комнате темно и тепло; секунду я волнуюсь о болезнях, которые могу подцепить от того, что сижу, обнаженная на кресле в дешевом отеле, но скоро эти мысли выветриваются, и рыдания берут верх. А чуть позже, я немного успокаиваюсь.

Когда от выплаканных слез, мои глаза опухают, а нос становится забитым, я вытираю лицо платком. Я убеждаю себя, что это все из-за того, куда мы собираемся завтра ехать.

И все это из-за него… Только… из-за него.

Я так многого ожидала от него. А что бы сказал мой терапевт?

Люди меняются.

Они делают это.

Посмотрите на меня.

Я направляюсь в его комнату, хотя осознаю, что это плохая идея. Прекрасно знаю, что это именно то, что он сказал мне не делать.

Я медленно иду мимо двери, за которой горит свет, скорее всего это ванная, и затем на носочках заворачиваю за угол, задерживая дыхание. Я осматриваю его комнату, там стоит двуспальная кровать с высокими, тонкими прикроватными столбиками. Я чувствую легкое дуновение холодного воздуха, исходящее от стены, рядом с которой находится окно, завешенное шторами.

Мой пульс учащается, когда я вижу с места, где стою, часть его кровати.

На краткий миг мне кажется, что он говорит во сне.

Оценив иронию положения, мной овладевает желание забраться к нему в постель. Сегодня мы спим по разные стороны стены, но вместо дыры в стене у нас дверь. Приоткрытая дверь.

Но ведь он сам сказал, что не желает моей компании.

Я испытываю свою силу воли и тихонечко на цыпочках направляюсь к кровати, останавливаясь рядом со спящим Гензелем.

По крайней мере, мне кажется, что он спит.

Он спит щекой на подушке, его здоровая рука сжата в кулак и лежит около подбородка.

Я борюсь с потребностью прикоснуться к нему, сражаюсь с запретным желанием склониться настолько близко, чтобы прикоснуться губами к его волосам. Оттуда, где стою, я могу чувствовать запах шампуня, которым он пользуется. Он фруктовый, сладкий. В довершение ко всему, у него большое накаченное тело. Это лишь подстегивает хотеть его еще больше. Он передвигает бедра, и простынь, которая накрывает его, сползает, обнажая мощные плечи, твердые, гладкие мышцы груди и верхнюю часть его невероятно привлекательных рельефных кубиков пресса.

О, мой Бог.

Ох, как много мышц здесь.

Я делаю шаг назад, непрошенная радость заполняет мое тело, потому что я такая плохая, плохая, а он настолько красивый, что я не могу отойти и наблюдаю за ним спящим.

И в этот момент, внезапно, он вскидывает руку и хватает меня за запястье.

Я вскрикиваю, когда он начинает тянуть меня по направлению к кровати. Затем он садится. Обхватывает руками мою талию и усаживает меня к себе на колени, поглаживает мои бедра, поднимаясь вверх, обводя плавные изгибы, гладит обнаженные плечи, поглаживая шею, прежде чем сильно схватить меня ладонью за лицо.

— Что я тебе говорил, — шипит он. — О том, что не следует приходить ко мне?

Возбуждение пронзает меня. Я сижу на коленях Гензеля. Он сдвигает ноги, все еще прожигая меня своим темным взглядом, и я могу чувствовать растущую эрекцию подо мной; он толкается напротив меня бедрами, покрытыми простыней, его горячая длина упирается в доверчиво отрытую и обнаженную для него киску.

Он продолжает двигать бедрами под простыней, подразнивая мою киску прикосновениями, я явственно ощущаю, как тепло разливается по телу, охватывая его сильным желанием.

Гензель резко вскидывает руку и жестко хватает меня за лицо.

— Что я говорил тебе, Леа? Ответь мне!

Ослабив хватку, он разжимает пальцы и отпускает мое лицо. Когда он смотрит мне в глаза, я вижу, как там плещется жидкий огонь. Опасно. Приятно. Опасно. Он склоняет голову к моей груди и втягивает сосок в рот, играя с ним, поддразнивая. Его губы, язык и зубы беспощадны в своих ласках. Он покусывает, кружит кончиком языка вокруг напряженного соска, посасывает, пока я не начинаю прижиматься к нему теснее. Я ничего не могу с собой поделать. Я запускаю пальцы в его волосы и притягиваю его ближе.