Соня Мэсси - Темное зеркало

Донахью улыбнулся в ответ, обнажив крупные белые зубы. Его улыбка — широкая, искренняя, добродушная — была своеобразным фирменным знаком заведения, неизменно привлекая посетителей и делая их постоянными на протяжении нескольких поколений.

— Ты же знаешь, дорогая, я всегда стараюсь задержать у себя подольше таких хорошеньких женщин, как ты. Особенно незамужних, замечательно исполняющих ирландские танцы. Конечно, когда у них есть настроение, — со вздохом добавил Донахью.

Элизабет улыбнулась, вспомнив, как часто она проводила свободное время в этом уютном заведении с зелеными стенами, с плавающим под потолком густым табачным дымом, с пивом «Корона», стоящим на столах. Как весело и азартно она танцевала под зажигательную ирландскую народную музыку, играла в дарт, оживленно беседовала с приятелями. Какая теплая, непринужденная атмосфера всегда царит в этом заведении! Разве можно сравнить ее со всеобщей подозрительностью и завистью, которые буквально физически ощущаются в стенах телекомпании Ярборо? И душа всеобщего праздника — всегда хозяин бара Майкл Донахью, добродушный, жизнерадостный, веселый высокий мужчина, обожающий теплое пиво, регби, ирландскую народную музыку и хороших рассказчиков. Возможно, поэтому Майкл так сильно привязался к Элизабет: она с удовольствием танцевала, постоянно снабжала его разными удивительными историями, и он даже готов был простить ей пристрастие к холодному, а не комнатной температуры пиву. И Майкл искренне огорчался, когда Элизабет покидала его гостеприимное заведение.

— Майкл, если ты станешь задерживать меня, мне придется прорываться к выходу, — улыбнулась Элизабет, шутливым жестом дотрагиваясь до кончика его носа. — Боюсь, тебе придется несладко.

Кассандра и Донахью громко рассмеялись: хозяин заведения был по крайней мере в два раза толще Элизабет и на голову выше.

— Ладно, не пугай меня, — сказал он. — Лучше поцелуй на прощание. — И он мечтательно закрыл глаза.

Элизабет поднялась на цыпочки и едва сумела дотянуться губами до румяной щеки Майкла. Он открыл глаза и сокрушенно покачал головой.

— И это все? Один небрежный поцелуй? Я-то рассчитывал на большее, надеялся…

— Надежда всегда украшает жизнь человека, — с шутливым вздохом ответила Элизабет. — Отойди, пожалуйста, дай мне пройти.

Майкл разочарованно развел руками.

— Вот так всегда… — Затем он внимательно заглянул ей в лицо и серьезно спросил: — Элизабет, ты действительно чем-то расстроена? Что случилось?

Она опустила голову и мысленно задала себе тот же вопрос.

Что случилось? Несколько раз в течение дня Элизабет испытывала внезапные острые приступы беспричинной тоски, на глаза наворачивались слезы.

«Что со мной?» — спрашивала она себя.

Раньше Элизабет была уверена, что обладает уравновешенным характером и умеет поддерживать в себе хорошее настроение. Конечно, в жизни всякое случается, и настроение не может быть всегда ровным, но чтобы в течение дня оно столько раз менялось…

Элизабет посмотрела в большие добрые глаза Майкла, и ей вдруг неудержимо захотелось положить голову на его мощное, огромное плечо и громко разрыдаться.

— Нет, Майкл, со мной все в порядке, — ответила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Не волнуйся. Просто я очень устала и тороплюсь домой.

Ее лучшая подруга и помощница Кассандра поднялась из-за стола, шагнула к ней и обняла за плечи.

— Пойдем, я провожу тебя.

Они двинулись между столиков, и многие посетители приветливо кивали Элизабет, желая ей спокойной ночи. Их лица выражали доброжелательность, улыбки были искренними и теплыми. Да, в этом заведении Элизабет многие знали еще с тех времен, когда она, учась в Хантер-колледже, подрабатывала во время летних каникул официанткой. Эти люди помнили ее как Лиз Найт — обаятельную веселую девушку, а не знаменитую сценаристку и ведущую шоу «Темное зеркало» — красивую холеную даму с пронзительным взглядом и изысканными манерами.

Оказавшись около последнего, стоящего возле входной двери столика, Элизабет и Кассандра остановились. Посетитель-мужчина угрюмо смотрел в полупустую пивную кружку, его руки яростно сжимались в кулаки.

— Норман… — Элизабет осторожно коснулась плеча мужчины. — Норман, я уже слышала о том, что произошло, и очень сожалею, что ты потерял работу. Этот Броди, мерзавец… Как он мог так поступить? Ты же был его лучшим менеджером!

Мужчина оторвал хмурый взгляд от пивной кружки и поднял голову. Элизабет заметила, что он уже изрядно пьян.

— Спасибо за добрые слова, — запинаясь, произнес он. — Спасибо.

— Норман, если я смогу тебе чем-либо помочь, обращайся ко мне. Не стесняйся. У меня есть связи, хорошие знакомства, я всегда дам тебе отличную рекомендацию. Ты прекрасный специалист, тебя с радостью примут в любую другую компанию.

— Спасибо, мисс Найт, — повторил Норман. — Я вам и так многим обязан.

Элизабет еще немного постояла около столика, потом Кассандра начала подталкивать ее к двери. Элизабет тяжело вздохнула и, обернувшись, еще раз взглянула на угрюмого Нормана, который снова опустил голову и углубился в горестные размышления о несправедливости жизни. Как же Броди мог так отвратительно поступить, в одночасье выгнав с работы одного из своих лучших сотрудников? И главное, за что? За вполне безобидный проступок! За то, что тот посмел ослушаться его! Глядя на поникшие плечи Нормана, на его сгорбленную спину, Элизабет ощущала вину перед ним и ответственность за его дальнейшую судьбу.

— Удачи тебе, Норман! — негромко сказала она. — Благодарю за все.

— И вам спасибо, мисс Найт, — не поднимая головы, глухо отозвался он.

Касс снова обняла Элизабет за плечи и успокаивающе проговорила:

— Дорогая, не мучай себя раскаянием. Ты ни в чем не виновата.

— Знаю, но мне очень жаль Нормана. А этот Броди…

— Скажи, чем ты так расстроена? — озабоченно спросила Кассандра. — Я же вижу, ты весь день сама не своя. Может, я сумею тебе помочь? Позвони мне вечером, мы с тобой все обсудим, слышишь?

— Непременно, милая мамочка, — усмехнулась Элизабет. — Ваша маленькая дочка вам обязательно позвонит.

— Я твоя лучшая подруга, а не мамочка. И не смей записывать меня в старухи!

— Не буду, конечно, не буду. Просто ты взрослее и мудрее меня. Духовно взрослее. Ладно, дорогая, мне пора. Я позвоню.

Элизабет распахнула дверь, задержалась на мгновение, обернулась. Касс возвращалась к столику, где ее ждал Донахью. Грянула задорная музыка, и один из посетителей, с которым Касс едва не столкнулась в проходе, схватил ее за руку и потянул к танцплощадке. Элизабет улыбнулась и вышла на улицу.