Джейн Кренц - Таинства ночи

Да нет, она не оставляла его. Он сам остался. Мерси опять начинала злиться. Как у него это получилось?

Она посмотрела на Крофта. Его взгляд был необычайно серьезен.

— Я понимаю, что вы чувствуете: Однако думаю, что для вас все закончилось наилучшим образом. Стоило вам только сделать хотя бы еще один шаг к мести, которая, не сомневаюсь, была бы весьма жестокой, то уже непросто было бы остановиться. И вы могли бы пострадать от вашей мести ничуть не меньше, чем он. Стоит лишь однажды жестокости появиться на свет, как в движение приходят силы, которые не всегда можно контролировать. Так образуется новый Круг, и он должен быть непременно замкнут.

Она удивленно смотрела на него.

— Круг?

Он кивнул.

— Некая субстанция в структуре реальности Вселенной, которая для предотвращения осложнений в других обстоятельствах жизни непременно должна быть заполнена.

— О чем вы говорите? — удивилась она. — Что еще это за история про какой-то Круг?!

— Концепция.

— Ваша собственная?

Он пожал плечами.

— В какой-то степени мой стиль занятий боевыми искусствами тоже мой собственный. Каждый из нас в ответе за то, что совершает в этой жизни.

Мерси замялась. Она никак не могла понять, о чем он говорит.

— Эта концепция о Круге — ваша… ваша жизненная философия, так?

— Можно сказать и так.

— Расскажите мне о ней, — попросила она. Мерси совершенно забыла о недавнем своем возмущении, неловкости и даже ее собственном сексуальном влечении к этому незнакомцу. Ей хотелось узнать как можно больше о Крофте Фальконе.

Он замолчал, подбирая слова. Когда он снова поднял голову, то в глазах его было какое-то Странное выражение.

— Это связано со способом познания. Способом понимания… Жизни. Вы правы. Это моя философия жизни, Я научился ей для того, чтобы поддерживать равновесие в моем собственном мире, а для этого в первую очередь необходимо, чтобы все Круги реального мира были замкнуты.

— Боюсь, что я все равно не понимаю…

— Вам и не нужно все понимать. Возможно, однажды я объясню вам все более подробно.

— Но не сегодня вечером?

— Нет, не сегодня. Поверьте мне на слово. Вы поступили мудро, не став мстить и тем самым открывать новый Круг жестокости. Вы не умеете правильно с ним обращаться.

Она затаила дыхание, почувствовав какую-то странную убежденность в его словах. Его взгляд светился странным, недоступным другим людям знанием. Это одновременно пугало и завораживало Мерси. Она не могла бы объяснить почему, но она действительно верила Крофту. Но понять его было уже сложнее. Этот мужчина не только знал о той яростной силе, что таится в физическом насилии, но и умел подчинять себе жестокость. Он сказал ей, что область его интересов — философия насилия, и как-то вдруг до Мерси дошел истинный смысл его слов.

— Знаете ли вы, — непринужденно продолжал Крофт, как будто не замечая, что Мерси смотрела на него, как на инопланетянина, — что сильное сексуальное влечение имеет много общего с насилием?

Он подошел к ней. А Мерси словно приросла к месту, не в силах ни отступить, ни хотя бы опустить глаза. Он приблизился к ней и, едва касаясь, провел рукой по щеке, словно нарочно.

— Стоит только сделать первый шаг, и человек теряет контроль над пробудившимися силами. Рождается новый Круг.

Огромным усилием воли Мерси удалось вернуть самообладание.

— Отлично, — заявила она, повернувшись спиной к плите, — нам остается только убедиться в том, что первый шаг еще не сделан, не так ли?

Глава 3

Ужин подходил к концу, когда Мерси вдруг показалось, что изображенный на триптихе леопард ожил и тихо пробрался из гостиной на кухню. Да, он был здесь, этот пришелец из другого мира. И вместе с ним пришла опасность. Но несмотря на это, Мерси была очарована и заворожена этим неожиданно появившимся в ее доме незнакомцем, власть которого над ней становилась с каждым мгновением все больше и больше.

Понимание же того, что он чувствует ее влечение к себе и пытается воспользоваться им, не столько пугало Мерси, сколько странным образом возбуждало.

Крофт Фальконе был именно тем человеком, которого ей всегда хотелось встретить. И несомненно, этот ее интерес был в какой-то степени физическим влечением. Мерси была слишком большой реалисткой, чтобы попытаться отрицать это. Своим легким прикосновением он затронул каждую клеточку ее тела. Задрожали даже завитки волос на ее шее, а в душе Мерси что-то перевернулось.

Конечно, у нее уже очень давно не было мужчины. По правде говоря, в жизни Мерси не было никого после разрыва помолвки. Арон Сандерс, ее избранник, был ее первым и единственным сексуальным партнером. Те несколько раз, что она провела с ним в постели, не вызвали в ней ничего, кроме удивления: отчего это все вокруг так превозносят секс?

Однако сегодняшний необыкновенный вечер, казалось, мгновенно стер из ее памяти два проведенных в одиночестве года. В последнее время она часто встречалась с различными мужчинами. Однако ни одно из знакомств не закончилось постелью, что нисколько не расстраивало Мерси.

Секс никогда не играл в ее жизни важной роли, а потому она без труда могла подавить и свое физическое желание. Хотя ее воспитали довольно строго, вовсе не это было причиной ее небогатого сексуального опыта. Правда заключалась в том, что и эти последние два года, да и все время до знакомства с Ароном, она чувствовала себя просто прекрасно. Ей совершенно незнакомо было страстное, всепоглощающее желание ощутить рядом с собой мужчину. И Мерси уже не на шутку встревожилась, не фригидна ли она?

И только сейчас она впервые почувствовала, что природа наделила ее всеми необходимыми женщине гормонами и инстинктами.

Чувственное влечение словно наполняло собой воздух. В кухне повисло неловкое молчание. Мерси вновь и вновь повторяла про себя слова Крофта, что у любви много общего с насилием. Насилие и сексуальное влечение были похожи тем, что не поддавались контролю разума. Для Мерси это было открытием невероятной важности.

И все же, несмотря ни на что, Мерси была волевой женщиной. Ей многое пришлось пережить с тех пор, когда она узнала о чудовищном преступлении Арона Сандереа, пытавшегося воспользоваться ею для достижения своих грязных целей. Мерси была уверена в себе. Она сможет контролировать сильное физическое влечение, пусть это и было чем-то незнакомым, завораживающим. В конце концов, она может относиться к Крофту как к экзотическому, неотразимому, великолепному, манящему и интригующему произведению искусства, которое, однако, было ей недоступно, так как являлось слишком дорогим удовольствием. Мерси могла восхищаться им, возможно, даже мечтать о том, чтобы стать его обладательницей, и в то же время равнодушно пройти мимо, слегка вздохнув и пожав плечами.