Маргарита Южина - Нервных просят утопиться

Ознакомительный фрагмент

– Да что ты, Варь, неудобно как-то гостя в ванной-то селить, – зашипела Гутя и весело защебетала:– Ой! А как мы вам рады-то! Это как же славно, что вы нас навестить догадались! А Фомочка о вас столько говорил!

Фомочка и вовсе никогда не рассказывал про босоногое детство, только раза два проронил, что воспитывали его в строгости и дед по субботам ради профилактики устраивал упражнения с ремнем. Но не говорить же об этом пожилому человеку, тем более что тот, судя по чемодану, прибыл издалека.

– А я ведь к вам из Омска, да-с, – сообщил гость после того, как все уселись за стол. – И тоже, надо сказать, не с пустыми руками прибыл.

Он шустро подскочил и выудил из чемодана мокрый, неприятный пакетик.

– Вот, гостинчик вам привез. Это омское мороженое, угощайтесь, у нас его чудно готовят. Только оно уже совсем растаяло, как-никак двое суток в поезде, однако ж… Кушайте, кушайте. Варенька, можете даже пакетик облизать, я отвернусь. Только…

Дедушка Фомы теперь мило улыбался Аллочке, хотел даже приладиться, чтобы лобызнуть ручку, да отчего-то передумал. Зрелая девица алела маком и смущенно грызла ногти. А Лось не умолкал:

– …Простите, дражайшая, не упомнил вашего имени-отчества…

– Аллочка.

– Только вот вам, Аллочка, гостинца не досталось. Фома писал про вас, но я думал, вы уже съехали, замуж вышли, а вы, смотрю, все еще в нахлебницах…

– В чем? – вытаращилась Аллочка.

– Ой, да что вы! – суетливо замахала руками Гутя. – Аллочка совсем не нахлебница! Она и хлеба-то не ест вовсе!

– Да! Не ем! – обиделась Аллочка. – И потом с чего вы взяли, что я… Короче, вы что же решили – что я и не работаю совсем? Я здесь тружусь, как… Вот в данный момент вы все лопаете чай этот, с раскисшим мороженым, а я работаю! Да, Варя, и не выпучивай глаза! Я сейчас, между прочим, расследую важное запутанное дело! И сидеть мне с вами некогда, я думать пошла!

Аллочка ни за что бы не покинула стол, если бы, помимо гостинца с Омска, не кончился тортик, за которым сносилась Варька. Но теперь на тарелках от него остались только крошки, и самое время было обидеться.

– Зря вы так, – покачала головой Гутя. – Аллочка очень ранимая натура, и к тому же действительно сейчас работает частным детективом.

– И много платят? – собрал белесые бровки старичок.

– Да кто ж ей платить станет?! Хотя… как знать… Ой, а чего вы конфетки не кушаете?! А вареньице? Я вам сейчас еще батончика нарежу, – засуетилась Гутя.

Но гость не хотел батончика. И конфеток тоже. Он глубокомысленно пожевал собственные губы, а потом изрек:

– Детективом? А чего ж, надо и мне поработать. Я, пожалуй, останусь у вас на месяцок-другой… Ох ты, недомыслие какое, надо ж, пока я там в Омске пытаюсь разводить томаты, здесь беззащитные женщины контролируют преступность! Нет, я определенно останусь у вас до зимы! Я просто обязан вам помочь! И потом я слышал, вы сватовством балуетесь?

Вместо Гутиного ответа в прихожей оглушительным звоном зашелся звонок.

– А вот и Фома! – радостно вскочила Варя.

В дверях появился уставший зять.

– Здорово, дед, – поздоровался он с родственником так, будто расстался с ним на вчерашнем закате. – Варь, я есть не буду, потом. Гутиэра Власовна, я вашего больного…

– Позволь, внучок, – недовольно нахмурился дедушка и гусаком вытянул шею. – Как это понимать – не будешь есть? А отчего, позволь спросить? Ты не бережешь свой желудочный тракт? Или, может, какая молодка тебя уже попотчевала?

Варенька при этих словах судорожно сглотнула.

– Фома, так ты расскажи про Севастьяна. Как он там? – кинулась к зятю Гутиэра.

Усталый Фома пытался одновременно умываться, скидывать грязную одежду и отвечать на вопросы.

– Больной? Стабильно, а это уже неплохо. Конечно…

– Я бы настоятельно попросил не прерывать мой воспитательный процесс, – вдруг тяжело задышал Карп Иванович. – Так ответь мне, негодник, какая тебя красотка сегодня ублажала?

Варька снова непроизвольно сглотнула.

– Ну, в общем, состояние его не смертельное, – рассказывал про больного Фома, не реагируя на восклицания деда. – Только вот у нас не предусмотрено длительное содержание, надо куда-то вашего избиенного определять.

– К нам и определим, – мгновенно решила Гутя. – У нас его можно содержать сколько угодно длительно. Так… Аллочка! Сегодня же перебирайся ко мне, завтра в твою комнату въедет Севастьян. Он немножко поживет у нас.

– Нет, нет и нет! У нас буду жить я!! – вдруг крикливо запротестовал дедушка Лось. – Фома! Немедленно осмотри меня, я тоже жутко нуждаюсь в лечении! И мне требуется сиделка. Вот вы, дамочка, простите, никак не запомню, как вас зовут…

– Аллочка! – набычилась «дамочка».

– Ага, так вот вы, любезная, просто идеально подходите на роль сиделки.

Аллочка раздулась так, что на ней затрещала юбка, однако Фома лихо вернул деда на место.

– Дед, сейчас ты мне расскажешь, что у тебя болит, а завтра я подыщу тебе нужный санаторий.

Дед мгновенно выбросил перед носом внука кукиш. На этом процесс воспитания был приостановлен.

Поздно вечером Варька перемывала посуду, а Гутя варила коту Матвею рыбу.

– Мам, а ведь этот дедушка к нам совсем не из-за Фомы прибыл, – шепотом говорила дочь. – Он к тебе. Рассказывал, что у него нежная мечта – жениться на молоденькой. Я вот думаю – хорошо бы ему нашу Аллочку сосватать, а? В Омске бы жила…

– Ну ты тоже скажешь! – также шепотом отвечала мать. – Какая ж Аллочка молоденькая?! Ей уже сорок с хвостиком! Я бы даже сказала, с хвостом!

– Ой, мама, для него-то она еще девочка, чего ты!

– А может, ты и права, этому лосю только такая серна и требуется…

Всю ночь Гутя не могла уснуть. Она представляла, как завтра вечером к ней переедет Севастьян, такой больной, побитый… нет, не так – израненный! Он будет слабо стонать, а она, Гутя, сядет возле его кровати и будет нежно утешать… А вот утешить его и нечем. Лучше всего было бы взять и выдать ему имена обидчиков или даже их самих – пусть делает с ними что хочет. Но вот как их найти? Даже ни одной тоненькой ниточки. Мужчина спокойно отдыхал, хотел сделать предложение руки и сердца… А что же еще он хотел ей предложить? Но потом его кто-то не вовремя позвал и потом… и потом он пропал. Позже, конечно, нашелся, но в весьма потрепанном, нет, в тяжелом состоянии. Еще звонила какая-то секретарша-самозванка, просила перегнать машину… Определенно надо завтра же сбегать на стоянку посмотреть, там ли автомобиль Севастьяна. Только вот маленькая заковырка – Гутя совсем не видела номера той машины и, конечно же, не знает названия автомобиля. Но… Но ведь Семушка же знает, он же перегонял! Решено – она завтра же с утра позвонит Светлане и попросит к телефону Ромочку. А уж тот ни за что не отвертится, все выложит.