Наталия Весенина - Давай расстанемся...

Марина согласно кивнула. Отчитываться в своих планах она не собиралась.

— Счастливая ты! — затянула знакомую песню Верка. — Красивая, ни в чем не нуждаешься. А муж у тебя ну прям золото. Такие деньжищи загребает. Не то что некоторые! — повысила она голос и зло посмотрела на дверь своей квартиры. — А то лежат на диване, после суток они отсыпаются! Нет чтобы еще одну работу найти, деньжат подзаработать… Вчера, представляешь, — продолжала Вера, переключившись на другую тему, — мой был на сутках, тут звонок в дверь. Открываю, он стоит с цветами в руках. Я спрашиваю: «Что за повод такой?» — а он мне: «Решил тебе приятное сделать. Отпросился у ребят на два часа, чтобы с тобой побыть». Романтик хренов! Любит он меня, видите ли! Ну что мне с его цветов и секса? Сегодня цветы завяли, а через две недели еще переживай, не будет ли задержки. А то из-за его необузданного темперамента я уже три аборта сделала. Как же тебе с мужем-то повезло, Мариночка! Веришь, так бы хотелось очутиться на твоем месте… Ты не подумай, я не со злом завидую… я по-доброму. Просто вот смотрю на тебя, на вашу семью и думаю: ну почему не всем так везет! Я вон со своим козлом всю красоту растеряла.

Марина еле сдержала улыбку, взглянув на Верку и ее прическу под названием «Бигуди». Сколько она помнит соседку, та каждый день накручивает бигуди и расхаживает по дому, не прикрывая их платком. Когда же волосы расчесаны и уложены, то Вера напоминает огромных размеров одуванчик. Начесанные реденькие волосы, испорченные ежегодной химической завивкой, похожи на пушок. Картину завершает длинноватый острый нос и узкие маленькие глазки, которые Верка увеличивает с помощью черного карандаша, жирными линиями обводя их по верхнему и нижнему веку. В принципе ночью встретишь — не испугаешься, но приз за самый безвкусный макияж и прическу Верка обязательно бы получила.

Единственная попытка Марины сводить Верку к визажисту закончилась полным провалом. Соседка беспрестанно давала советы специалисту и в конечном итоге, посмотрев на себя в зеркало после упорного труда девушки, достала из сумочки любимый черный карандаш и намалевала любимые черные стрелки.

— Все ж счастливая ты, Маринка! — снова протянула соседка, завистливо осматривая наряд Марины.

— Спасибо, Вера, за добрые слова. Меня такси ждет, — постаралась избавиться от соседки Марина.

— Да, я понимаю. Приятного отдыха, — льстиво пожелала та, про себя подумав: «Чтоб тебя осьминог какой за ляжку укусил! Слишком уж ты шикуешь! Слишком…»

Мысленно благодаря соседку за то, что помешала ей вернуться, Марина вызвала лифт и уверенно вошла в узкое пространство, с которого начиналась новая, пока еще неизвестная жизнь.

— На вокзал? — поинтересовался водитель такси, укладывая чемоданы и объемную сумку в багажник.

— Нет, на улицу Строителей.

Всю дорогу она молчала, хотя общительный таксист так и норовил завести разговор. Наверное, весь день за баранкой ему было скучно, и он хотел размять хотя бы язык. Но в данном случае все попытки водителя начать новую тему разбивались о немую стену. Марина просто игнорировала его. Ей не хотелось обсуждать погоду, политические вопросы, мизерные зарплаты в стране и так далее. Она понимала, что, как только перестанет до боли кусать губы, тут же расплачется прямо перед незнакомым таксистом. Уход от Сергея ей давался так тяжело, что с каждым километром ее все больше и больше тянуло вернуться назад. И если она это сделает, то муж даже ничего не заметит и не узнает. Может быть… если соседка не растреплется. Но Марина зажала себе рот рукой, чтобы не попросить таксиста повернуть назад.

ГЛАВА 5

Съемная квартира была не очень большой (с хоромами, в которых жила Марина, не сравнить), но чистой и с хорошей мебелью. Конечно, далеко от центра, где жили они с Сергеем, но зато шансов случайно столкнуться с мужем практически никаких, да и жилье здесь подешевле, а взять из дома большую сумму Марина не захотела. Зачем? Она и так три года только и делала, что пользовалась деньгами Сергея. Теперь она постарается начать все сначала. Вычеркнуть из памяти три года. Она вернется к тому, с чего начинала. А начинала Марина с поиска работы и маленькой комнатки у бабушки-пенсионерки. Потом была еще одна съемная квартира, где никто не заставлял Марину есть каши и супы, выслушивать длинные жалобы о маленькой пенсии и возвращаться не позже десяти, потому что потом приходилось снова выслушивать наставления о том, что приличные девушки в такое время спят, а не шляются где попало. Потом успех на работе, где ее ценили как специалиста, а потом Сергей… Да что же она снова о нем! Марина даже топнула ногой по мягкому ковру. В конце концов ну не сошелся ж на нем клином белый свет.

Она стала раскладывать вещи. Потом вышла на улицу, чтобы поискать продуктовый магазин и купить какой-то еды и кофе: первые дни работы не надо будет забивать себе голову проблемой хлеба насущного.

Как мало, оказывается, ей нужно. Ну прямо как Дюймовочке, ползернышка в день. Марина купила банку кофе, сахар, полбатона, небольшой кусок сыра, немного колбасы. Все, теперь можно жить дальше. Она давно не совершала подобные покупки. Обычно поход в магазин за продуктами она совершала раз в неделю. Корзину забивала до краев, бросая туда все, что хотелось (но не обязательно потом съедалось). Марине просто нравилось покупать вот так, не задумываясь о цене, об итоговой сумме в конце длинного-предлинного чека, выбиваемого на кассе супермаркета. Наверное, так она компенсировала постоянную экономию в студенческие годы и на начальном этапе работы. Тогда Марине приходилось отказывать себе практически во всем, чтобы купить хороший деловой костюм и кожаные туфли. Она принципиально не хотела просить помощи у родителей. Даже наоборот, приезжая в гости, старалась оставить несколько сотенных купюр, чтобы убедить родителей, что ни в чем не нуждается и способна сама себя обеспечить. Чего ей это стоило, сегодня даже вспоминать не хотелось. Кефир, булочка да чай — весь рацион на день.

Потом жить стало легче — зарплата увеличивалась, а запросы она старалась все так же по привычке ограничивать…

Кто знает, может, и сейчас ей придется вернуться к давно забытому образу жизни… Да, возможно, но отметить начало новой жизни необходимо! Она остановилась у винно-водочного отдела, раздумывая, чем бы «залить» истерзанную душу. Впрочем, «залить»-то можно было чем угодно, да вот спиртное она действительно не очень любила, поэтому хотелось взять что-то легкое, то, что даст эффект легкого опьянения и на вкус не будет горчить и жечь, как водка или коньяк.