Наших душ глубина (СИ) - Ви Чарли

— Сергей, спасибо, конечно, но…

— Где мой Лёва? — не спрашивая разрешения войти, он оттеснил меня рукой и прошёл в квартиру.

— Лёва, сынок пойдешь с папой в парк? На карусели? — Сергей встал на колено перед сыном и протянул руки.

Сын сначала с радостью бросился к отцу, обнял его, но через минуту заявил.

— Папа, а мы к бабе Зое поедем на масине, — и тут же обратился ко мне. — Мама, а мозно я сначала в палк схозу с папой, вы меня подоздете, а потом поедем?

Я не знала что ответить. Не хотелось огорчать сына, но и поездку откладывать на завтра тоже было неудобно.

— Пойдём, пойдём я тебе и машинку куплю какую ты хочешь.

— Ну, если не долго, часа два тебе хватит с ним погулять? — я всё же решила пойти на компромисс. — Ты тогда и Алису возьми с собой. Она тоже, наверное, хочет на карусели.

Не успела я договорить, Алиса уже отрицательно качала головой.

— Нет, я не пойду.

Сергей резко поднял голову и злобно посмотрел в её сторону.

— А что это тебе папка больше не нужен?

— Сергей! Что ты начинаешь? Ну не хочет и ладно, — я уже пожалела о сказанных словах.

В дверь позвонили, в этот раз наконец это был Максим. Увидев его, глаза Сергея вспыхнули злобой, рот искривился, он опустил Лёву на пол и важной, развязанной походкой подошёл к Максиму.

— Это вот с этим уродом ты собралась до мамки своей ехать? — каждое слово он произносил будто выплевывал, так неприятен ему был гость.

— Папа, он не улод. Он холоший дядя.

Лёва не успел договорить как Сергей посмотрел на него прожигающим взглядом, малыш даже съежился, испугавшись отца.

Максим молчал.

— Нашла себе ёбаря, значит, сука. Не просто же так тебя из семьи потянуло, свободы она захотела, — продолжал распаляться он.

— Ты бы язык свой придержал, здесь дети, — сделал ему замечание Максим.

Сергей этого как будто и ждал.

— Что это ты тут развякался? Пошёл на хуй отсюда урод!

Предчувствия, что добром это не кончится, я подбежала к ребятишкам и, схватив Лёву на руки, отвела Алису в дальний угол комнаты, отгородив её собой. Сергей уже принял бойцовскую стойку, у него так и чесались кулаки. На фоне стройного тела Максима, его фигура выглядела грузно и неуклюже. Он пытался подавить и напугать своей мощью. Мне не раз прилетало от него, когда он в порыве ярости бросался на детей, а я закрывала их собой, поэтому знала насколько тяжёлая у него рука. От страха я отвернулась и обняла детей. Лёва тихонько подвывал, все лицо стало красное, Алиса тряслась молча, пытаясь спрятать свою голову у меня на груди. По матам, раздававшимся за спиной, я поняла, что Сергею не удаётся попасть по мишени. Раздался громкий треск битого стекла, я обернулась, и увидела, что висевшее на стене зеркало, разлетелось на мелкие осколки. Кулак Сергея тут же покрылся кровью, она стекла по руке и разлеталась по стенам, каждый раз, когда он снова делал выпад и снова промахивался. Максим ловко уворачивался от мощных кулаков. Я вновь отвернулась, чтобы не дать детям увидеть эти кровавое зрелище. Но внезапно поток ругани резко прекратился, раздался тихий звук удара, а следом оглушительный грохот — это Сергей упал без сознания. Я накрыла детей покрывалом и запретила выглядывать. Максим уже звонил в полицию. Вся его рубашка была забрызгана кровью, но сам он держался спокойно, лишь пульсирующая жилка на виске выдавала его напряжение. Я принесла полотенце, чтобы обмотать руку, лежавшему без сознания драчуну. По одному я вынесла ребятишек в подъезд, чтобы уберечь их детскую психику каждого заматывала простыней.

Сотрудники полиции прибыли в квартиру на удивление очень быстро. Составили протокол, спросили буду ли я заявлять на него, но я лишь рассеянно мотала головой, пока не почувствовала руку на своём плече. Максим спокойно предложил всё-таки заявить на бывшего, ведь это может оградить нас от подобных сцен в будущем и я согласилась. Сергей начал приходить в сознание и когда увидел полицию бросился к ним рассказывать как этот урод, показывая на Максима, напал на него и оглушил. Выслушав его полицейский, лишь усмехнулся, хорошо, что парни попались адекватные, они вывели Сергея из квартиры и обещали дать ему пятнадцать суток, если тот не прекратит.

Когда осколки зеркала были собраны, а кровь вымыта, мы обессиленные сели на диван. Я готова была уже от всего отказаться, но Максим как ни в чем не бывало, подхватил Лёву на руки, обнял Алису и весело спросил:

— Ну что? Пойдём гулять? Хотите пиццу?

— Да, — восторженно согласился Лёва.

— Да, — удивлённо муркнула Алиса.

Всё посмотрели на меня.

— Конечно, пойдём, — я тоже согласилась, радостная от того, что Лёва не замкнулся в себе, как это было каждый раз после скандала.

— Только как быть с твоей одеждой?

Его рубашка, забрызганная кровью, больше подходила для хэллоуина, чем для прогулки в кафе.

— А есть рядом магазин одежды какой-нибудь?

— Да. В соседнем доме есть социальный рынок.

— Отлично!

Мы без лишних слов отправились туда.

Как мне не было жалко его рубашку, но он не стесняясь никого, снял её и безжалостно отправил в мусорку. Продавщица, не молодая дама, стыдливо отвела глаза, украдкой поглядывая на его обнажённую широкую грудь, пока он выбирал футболку.

Маленький бутик с трудом вмещал в себя продавщицу и покупателя, и чтобы не мешать Максиму я пошла вслед за ребятней в магазин игрушек. Алиса молча рассматривала витрину с художественной утварью, она как и я любила рисовать. А Лёва пожирал глазами все игрушки, которые хоть как-то напоминали машину и имели колеса. Обернувшись ко мне он сразу заверещал.

— Мама, мама, купи масинку. Вон ту зелёную, у неё много колёсиков. А ещё вон ту классную пожалную масинку купи. Мне она сильно нлавится. Купи, купи, купи.

Я попыталась с ним договориться

— Лёва, выбирай или зелёную или пожарную. Ты же знаешь две я не смогу купить.

— Ну почему? — захныкал сынишка.

— Ты же знаешь, что вас двое, Алиса тоже хочет.

— Ну и что? — продолжал подвывать Лёва.

— Потому что у меня с собой немного денег, а мне хотелось бы купить игрушку и тебе и Алисе, — Лёва замолчал, пытаясь придумать вескую причину, что ему нужнее.

Тут неторопливой походкой в магазинчик вошёл Максим, на нем как влитая сидела чёрная футболка без какого-либо рисунка.

— Ну ребята, кто что выбрал? — он осмотрелся и, увидев мокрые глаза Лёвы, подхватил его на руки.

— Так, что это за несерьёзное поведение? — обратился Максим. — Мужчине нужна машина? Так? Значит надо выбрать.

— Я уже выблал… две, но мама не хочет покупать, — опустив голову, пожаловался Лёва.

Из магазина мы вышли с двумя полными пакетами. Алиса радостная и смущенная не поднимала глаз, боясь увидеть моё осуждение, а Лёва сиял от счастья. Теперь Максим стал его кумиром окончательно. А я злилась на него и на себя, понимая, что надо порадоваться с детьми, разделить их радость, но не могла выдавить даже улыбку. Я не любила подарки, мне всегда казалось, что меня это обязывает, будто Максим купил моё расположение.

— Я уж думала ты решил весь магазин скупить, — не выдержала я, и заворчала.

— Ба, это что такое, — Максим недоумевая посмотрел на меня. — Кажется кто-то недоволен.

— Ну, а как мы сейчас в пиццерию пойдём? С этими аулами, — пыталась я оправдать своё недовольство.

— Не пойдём, а поедем, а аулы в машине оставим. Так лучше?

Казалось ему вообще ничего не может испортить настроение. Мы шагали в сторону дома, Лёва довольный бежал рядом с Максимом, еле поспевая за ним.

В пиццерии как и в магазине Максим заказал в два раза больше того, чем мы могли съесть, у ребятишек разбежались глаза от такого разнообразия пиццы, я редко когда две брала, чаще всего мы ограничивались одной. Попробовав всего по кусочку Алиса с Лёвой попросились в игровую комнату, и мы за столиком остались одни.

— Почему ты не рассказывала о муже? — внезапно озадачил меня Максим.

— А что я должна была тебе рассказать? — я сделала вид, что не понимаю.