Эйлин Гудж - Снова с тобой

Она имела в виду торговый центр «Крэнберри», строительство которого компания «Ван Дорен и сыновья» в конце концов возобновила после длительного перерыва. Торжественное открытие было намечено на конец июля, до него оставалось еще три недели. И Триш, подобно другим владельцам небольших городских магазинов, которым грозило разорение, втайне дрожала от страха, не зная, что теперь с ней будет.

Мэри вдруг рассердила пассивность сестры. Она обернулась на табурете.

– Почему же ты до сих пор сидишь сложа руки?

– А что я могу поделать? – Плечи Триш поникли.

Навыки хозяйки рекламного агентства сработали мгновенно.

– Во-первых, ты можешь начать распространять собственные листовки – как ты сделала в случае с желтохохлой славкой. Напомни своим постоянным покупателям, что ради них ты готова пойти на лишние расходы.

– Звучит неплохо, – задумчиво кивнула Триш.

– Затем организуй какое-нибудь мероприятие – к примеру, показательный урок кулинарии. Или обратись в общество «Роза», чтобы прорекламировать какую-нибудь книгу по садоводству: пожилые дамы из общества будут рады любому поводу для чаепития. – Мэри самой понравилась эта идея. Она возбужденно добавила: – Ты могла бы даже проводить такие мероприятия регулярно – скажем, устраивать раз в месяц завтрак с каким-нибудь известным автором.

– Зачем известный автор потащится в Бернс-Лейк? – с сомнением спросила Триш.

– Чтобы продать побольше книг, разумеется! А еще потому, что ты умело преподнесешь эту идею издателям!

– Я?

– Все будет выглядеть так, – начала Мэри. – Сначала ты станешь продавать билеты на встречу и узнаешь, сколько человек будет присутствовать на ней. Скажем, человек пятьдесят – а со временем их количество вырастет. В стоимость билета должна быть включена цена книги, кофе и сладостей. Таким образом, тебе гарантирована продажа сразу пятидесяти экземпляров книги да еще прибыль. Но прибыль должна быть небольшой, чтобы билеты лучше расходились. Благодаря этому у тебя появятся не только деньги, но и благосклонность авторов, и постоянный приток покупателей.

– Блестящая идея! – Триш просияла. – Осталось только одно: найти такого же опытного помощника, как ты. – Она вскинула руку, не давая Мэри перебить ее. – Сначала выслушай, а потом будешь создавать меня по своему образу и подобию. Мне понадобилось полжизни, чтобы примириться с тем фактом, что мы с тобой – разные люди. И не смотри на меня так, я говорю серьезно. Знаешь, каково мне было расти в твоей тени? Мы напоминали деревенскую мышку и ее столичную родственницу.

Мэри мгновенно утратила весь азарт.

– Я не всегда жила в столице.

– Да, но даже когда ты была здесь, мы с тобой заметно отличались друг от друга. Ты умела выглядеть стильно, ты всегда была более решительной. И умной. Гораздо более умной, чем я.

– Ты недооцениваешь себя, – возразила Мэри.

Триш нахмурилась и покачала головой:

– Дело не в этом. Я просто объясняю, каково мне было.

– А ты вспомни, что стало со мной. Несмотря на весь ум, я чуть не потеряла свою единственную дочь и единственного любимого человека. – Волна одиночества захлестнула Мэри, солнечное тепло комнаты вдруг превратилось в удушливый зной пустыни.

– Ум и умение радоваться жизни – разные вещи, – возразила ей сестра с тонкой иронией женщины, которой понадобилось полжизни, чтобы избавиться от роковых заблуждений.

– Ну, раз тебе известен секрет счастья, буду признательна, если ты поделишься со мной. – Выслушав собственный колкий ответ, Мэри нахмурилась. Неужели случилось то, чего она особенно боялась, и она быстро становится сварливой, как ее мать?

Триш засмеялась и зашарила ладонью по одеялу в поисках катушки. Оторвав нитку длиной с руку, она прищурилась, глядя сквозь игольное ушко, как пират в подзорную трубу.

– Главное – быть удачливым, но многое зависит и от того, умеешь ли ты ловить удачу.

– То есть?

– Ну, возьмем, к примеру, твою карьеру. – Триш снова взялась за шитье, гораздо прилежнее, чем это было необходимо, по мнению Мэри. Игла замелькала, пронзая серебристую ткань. – Ты могла бы заниматься своим делом не только в Нью-Йорке, хотя я понимаю, что это не одно и то же. Конечно, тебе понадобилось бы приспосабливаться к переменам, ты вряд ли сумела бы зарабатывать столько же денег, как сейчас. Но попробовать ты могла бы.

Уже догадываясь, к чему она клонит, Мэри ответила чересчур резко:

– Ладно, допустим, и в какой же роли ты меня представляешь?

– Ты же сама сказала, что моему книжному магазину не помешает реклама, – напомнила Триш. – А как насчет других небольших заведений, которые неизбежно пострадают, как только откроется торговый центр? Если сведущий человек укажет нам, мелким предпринимателям, верный путь, мы будем только благодарны. Иначе нам не выжить.

– По-моему, это шантаж. – Мэри гневно уставилась на сестру.

– Просто доводы здравого смысла, – возразила Триш. – Я часто читаю про тихие городишки вроде нашего – «забытые Богом медвежьи углы», как их обычно называют, – которые какой-нибудь находчивый человек превращает в модные курорты.

– Например, организует экскурсии в птичьи заповедники?

– Вот именно! – На лице Триш отразилась такая невинная радость, что на нее было трудно не купиться. Она воодушевленно продолжала: – Как видишь, даже здесь, в Бернс-Лейк, можно многого добиться, стоит только взяться за дело.

– Почему-то кажется, что мне предлагают работу, на которую я и не думала проситься.

Ее сестра приуныла.

– Я просто размышляла вслух. Конечно, тебе незачем прислушиваться к моим советам. Я хотела объяснить, что счастливым и преуспевающим можно быть в любом месте, где захочешь поселиться. – Она завязала узел, откусила нитку и предъявила Мэри подшитое платье. – Вот, посмотри. Подол ровный?

Тема была закрыта. В вихре неотложных дел Мэри забыла о ней и вспомнила только после того, как очутилась в церкви, на передней скамье из светлого дерева, которой чистота линий заменяла вычурность. Мэри смотрела, как Ноэль шагает по проходу между скамьями под руку с Чарли, и повторяла про себя недавние слова сестры: «Счастливым и преуспевающим можно быть в любом месте, где захочешь поселиться…»

Но Бернс-Лейк она не выбирала. Напротив, почти всю жизнь она стремилась вырваться отсюда.

«А ты уверена, что это не бегство от того, с чем ты не желаешь бороться? От людей, которые причинили тебе боль, предали или были вынуждены предать тебя? От матери. И Ноэль. И Чарли».

Мэри решительно отогнала эти мысли и устремила взгляд на дочь.

Ноэль казалась чудесным видением в атласе и кружевах, ее платье было простым и элегантным, как сама церемония: без подружек невесты, без шаферов, с единственным букетом у алтаря и веткой бледно-розовых орхидей в руке самой невесты. Когда Чарли с дочерью проходили мимо, Мэри позволила себе вспомнить свою давнюю свадьбу. Тогда Чарли выглядел взволнованным, но сияющим от счастья, как и теперь. Он вырядился в плохо подогнанный темно-синий костюм, а Мэри надела платье, в котором конфирмовалась три года назад, предварительно распустив швы на округлившейся талии. Церемония состоялась в здании городского совета, на ней присутствовали только Коринна и родители Чарли. На их лицах застыло болезненное и слегка виноватое выражение людей, которые считают себя достойными осуждения.