Алана Инош - Ты

                 Узнав, что Анечка — подруга Ксении, Александра смягчилась, если не сказать больше. Слушая вполуха поздравления, она не сводила восхищённого взгляда с былинной красавицы, так что мне стало впору самой ревновать. Аня под её взглядом очаровательно порозовела, смущённо улыбаясь и опуская пушистые метёлочки ресниц.

                 — Хватит пялиться-то, вон — засмущали девку совсем, — бесцеремонно вклинилась Эля, насмешив всех. — Лёнечка, принести тебе скалку? А то Александра Евгеньевна изволит на чужих девушек заглядываться!

                 — Ох, Эля, ну ты и кадр, — рассмеялась Ксения. — А ну-ка, музыку!

                 Кто-то нажал на кнопку музыкального центра, и зазвучало "At Last" Этты Джеймс. Мои ноги всё ещё дрожали и плохо слушались, и я, поднявшись, зашаталась, как новорождённый жеребёнок. Но Александра вышла из положения: подхватив меня на руки, она вышла на середину комнаты и стала покачивать меня, переступая ногами в ритме медленного танца.

                 Вот так и получилось, что на каждой руке у меня теперь было по кольцу. Первое напоминало мне о тебе, а второе — о том, что у меня есть земной ангел-хранитель, родной и любимый.

                 — Ох, ну и денёк... Ой, Лёнька, устроила же ты сюрпризик. — Александра стряхнула с плеч жакет с бутоньеркой и бросила его на пуфик перед кроватью.

                 На тумбочке горели три больших фигурных свечи, отражаясь в зеркале. Я сидела на кровати, ожидая, когда мне помогут снять платье и расшнуровать корсет. Чувствовала я себя — хоть в гроб ложись: слабость, дурнота, головная боль. Подташнивало.

                 — Саш, помоги мне раздеться, — простонала я.

                 Александра, улыбаясь, присела на край кровати, потрогала краешек моего подола.

                 — Подожди, дай на тебя полюбоваться, — проговорила она, касаясь пальцами моей ноги и скользя по ней вверх, под платье. — Какая же ты красивая... Принцесса прямо.

                 Хмель затуманил её взгляд, сделав его пристально-ласковым, редко мигающим — даже мурашки бежали от него по телу. В темноте её зрачков плясали огненные драконы, и их танец меня одновременно завораживал и пугал. Но я всё-таки осмелилась протянуть руку и поймать одного из них за хвост, сконцентрировавшись на нём, как на медитативном образе.  Хвост, пасть, глаза. Шершавость чешуи, трепыхание крыльев.

                 Дракон влетел мне в грудь и разорвался там на миллионы алых искр. Пальцы Александры расшнуровали корсет, дышать стало легче, я легла и раскрылась ей навстречу. Её руки на моей груди, губы — возле моих, горячее дыхание, соприкосновение, влажное проникновение...

                 Хвост другого дракона проник в меня, пронзая стрелами безумного наслаждения. Моя пятерня — на спине Александры; что-то горячее влажно прикоснулось к шее — её язык. Мои пальцы — в её волосах, её дыхание обжигало мне ухо. Дракончики в глазах, безумная пляска огня, сплетение пальцев, сплетение ног, сплетение душ.

                 — Милая...

                 — Мм?

                 — А ты мне не снишься?

                 Обхватив меня руками и ещё для верности — ногами, Александра мягко и влажно касалась губами моей кожи, потом устроила голову у меня на плече и стала щекотно дышать в шею. Рассматривая кольцо на своём пальце, поднесла руку к моей — с таким же кольцом:

                 — Нет, всё-таки, наверно, это не сон.

                 Погружая губы в волосы над её лбом, я шептала глупые и смешные ласкательные прозвища, придумывая их на ходу, а Александра жмурилась и посмеивалась. Она сегодня сделала большие успехи, ни разу за всю вечеринку не поцапавшись с Ксенией — осталась спокойной, даже когда та пригласила меня на танец. Так, глядишь, отношения и выправятся.

                 — Лёлик...

                 — Мм?

                 — Ты знаешь, девочка, я ведь не люблю тебя.

                 — ?

                 — ...Я тебя обожаю.

                 Я тихо засмеялась и прикусила в поцелуе её нижнюю губу. Её глаза, усталые, немного пьяные, дремотно полуприкрытые, из стальных и пронзительных стали нежно-жемчужными. Очень красивые глаза, ресницы чёрные и густые — одарила же природа такими. Если бы не седина, она выглядела бы моей ровесницей... Впрочем, и в моих волосах за эти месяцы появилось много серебра. Такими темпами я скоро её догоню.

                 — Маленький мой...

                 — Что, Саш?

                 — Ты устала?

                 — Совсем чуть-чуть.

                 — Ну, тогда спи. Спи, солнышко.

                 Сама Александра уснула быстро, а мне не спалось, хотя устала я отнюдь не чуть-чуть, а смертельно. Свечи ещё горели, и из-за зеркала казалось, что их шесть, а не три. Оригинального ночника с солью больше не было: его расколотила Алиса, устроив Александре скандал при расставании.

                 Осторожно, чтобы не разбудить моего усталого ангела, я встала с кровати, накинула халат и потихоньку достала из ящика тумбочки тонометр. Неслышно ступая босиком, вышла в кабинет, забралась с ногами в солидное кожаное кресло и включила настольную лампу. Кабинет озарился приглушённым уютным светом, на столе янтарно заблестели древесные узоры под полировкой. Отражение лампы зажглось в стеклянной дверце книжного шкафа. Манжета, кнопка, привычное гудение и сдавливание. Писк, стравливание воздуха, цифры на дисплее.

                 Высоковато... Оттого-то я и чувствовала себя так неважно. Сняв манжету и отодвинув прибор, я перебралась с кресла на диванчик у окна и закрыла глаза. "Саша пусть спит, зачем её тревожить? Ничего, не помру... Будет совсем хреново — приму таблетки, хотя на них тоже далеко не уедешь. Интересно, куда теперь всю эту кучу шаров девать? Пусть повисят немного для красоты, а потом полопать их, что ли? Вот задачка..." Мои глаза открылись, потом снова закрылись, и сон наконец наполз на меня, накрыл и укутал.

                 ...Я увидела две светлых и гладких жемчужинки на какой-то серебристой, залитой тонким слоем воды поверхности. Потрясающе красивая картинка, вот бы заснять — обалденное было бы фото... жаль только, во сне у меня не было фотоаппарата...

                 Александра в коротком чёрном халате стояла в дверях, прислонившись к косяку и грустно глядя на меня. Утренние лучи озаряли кабинет янтарным светом, наполняли складки халата Александры шёлковыми переливами, оживляли вышитых на нём золотисто-красных драконов. Я села на диване, протирая глаза.