Марина Ночина - Стоп-кадр из забытого фильма

   Марина улыбнулась внезапно всплывшим в памяти воспоминаниям, но тут же помрачнела - пора было смотреть результат теста.

   Наверное, ещё ни одна женщина не подходила к этой маленькой полоске, словно к гремучей змее. Пришлось даже зажмуриться, чтобы сделать короткий шаг к раковине, на котором лежал тест, а потом...

   Роман проснулся рывком. Сел в постели и несколько раз, сонно моргнув, зевнул. Кажется, он задремал. А ведь пришёл будить Марину. Время приближалось к обеденному и...

   Он пару минут смотрел, как спит его любимая, потом прилёг рядом и, да, виноват, задремал.

   А Маринка молодец. Сама проснулась. Видимо, проголодалась. И если её где и искать сейчас, то делать это лучше всего на кухне.

   Роман слез с кровати, потянулся до хруста костей, встряхнулся и направился на поиски любимой жены, которая в последнее время стала чересчур капризна. Ну что ей стоит сделать этот чёртов тест? Сама же себя накручивает, а потом нервничает. А ей, возможно, нервничать противопоказано.

   Исаев хмыкнул и пробежался вниз по лестнице. Завернул на кухню и присвистнул...

   Кухня выглядела как после нашествия его тёщи - большой любительницы домашней выпечки. Однако пекла мама Рины так...

   Роман вспомнил пирог из ананасов, сделанный в позапрошлые выходные тёщей и сглотнул слюну. Видимо, кулинарный талант Марине передался от матери. Неужели теперь неожиданно проснулась и любовь к выпечке?

   Нет, Ринка, периодически, что-то пекла, по праздникам, например, а вот что бы так...

   - Марин! - позвал Роман, пробираясь мимо рассыпанной по полу муки.

   - Я здесь! - из гостиной откликнулась девушка.

   - А что у нас сегодня за праздник? - входя в комнату, поинтересовался Исаев. Марина сидела на диване, наклонившись над вазочкой с конфетами, и недовольно морщила нос. Видимо, ей ничего не нравилось, хотя он специально покупал именно её любимые конфеты. Особенно в последние две недели.

   - Грандиозное открытие кинотеатра! - оторвавшись от конфетницы, серьезно сказала девушка и всё-таки взяла одну конфетку, первую, которая попалась под руку. Встала с дивана и подошла к Роману.

   Исаев подозрительно прищурился, осматривая жену с ног до головы, и поинтересовался, что она пекла.

   - Круассаны. Ты ведь их любишь.

   - Люблю, - не стал отрицать Роман и ещё больше проникся подозрением, что здесь что-то не так. Марина никогда в жизни не пекла круассаны. Всегда покупала в булочной недалеко от детского центра, в котором работала. Максимум, что можно было ожидать от жены - шарлотку или пирожки с капустой.

   - И всё-таки, с чего вдруг?

   - А почему нет? - Марина пожала плечами и распаковала конфету. - Открой рот.

   Роман машинально открыл, получил конфету и зажевал, а Рина, как ни в чём не бывало, всучила ему фантик и отправилась на кухню.

   - Ничего не понимаю, - пробормотал мужчина и подошёл к вазочке с конфетами, дабы оставить там фантик. Не таскать же его с собой. Но тут взгляд Исаева наткнулся на продолговатую белую полоску, похожую на странного вида градусник, лежащую рядом с конфетницей и как-то резко дисгармонирующую с тёмной мебелью.

   Роман подхватил "градусник" и несколько секунд непонимающе смотрел на две красные полоски в квадратной ячейке в центре.

   - Мари-и-ин! - немного нервно позвал он, но жена не откликнулась. Тогда Исаев подхватил "градусник" и побежал на кухню.

   Рина, словно ничего не произошло, спокойно стояла возле открытого холодильника и снова что-то придирчиво выбирала.

   - Марина! - грозно окликнул Роман.

   - Ну что? - обернувшись, раздражённо спросила она.

   - Это... - слова внезапно застряли в горле, Роман прокашлялся, снова посмотрел на белую полоску в руке и...

   - Я беременна, Ром, - не став мучить, подсказала она.

   Исаев откинул тест и, резким широким шагом обойдя стол, подошёл к жене, и подхватил Марину на руки. Она взвизгнула от неожиданности и крепко вцепилась в воротник рубашки Романа.

   - И ты решила мне сказать об этом таким необычным способом? - вынося девушку с кухни обратно в гостиную, ласково поинтересовался он.

   - Я... А-а-а! Рома! - взвизгнула Рина, когда муж уронил её на диван, на котором она недавно сидела, выбирая конфету. - У меня круассаны сгорят!

   - Пускай горят, - отмахнулся Роман и, наклонившись, поцеловал. Нежно, долго, у Марины перехватило дыхание, сердце забилось быстро-быстро, и захотелось, чтобы поцелуй не заканчивался, а любимый мужчина не выпускал из объятий. Исаев, словно прочитал её мысли, лишь углубил поцелуй, скользнув ладонями под легкую кофту, на пока ещё совершенно плоский живот.

   А круассаны всё-таки сгорели, забытые всеми в духовке.