Джанет Чарльз - Одесское счастье

– У меня здесь все отлично, бабуль. Неужели я бы тебе не поплакалась, придись мне тут плохо? А денежки-то, на минуточку, капают. Давай попрощаемся, и я позвоню тебе на следующей неделе, ладно? – на этом я мягонько положила трубку.

– Извини, извини, – запричитал Тристан. – Прости меня, прости. Я люблю тебя. Я тебя люблю.

– Черт побери, да оставь ты меня в покое! – откровенно завопила я, как настоящая американка.

Схватила свой томик «Анны Карениной» и укрылась в ванной комнате – во всем доме только там имелся замок. Проторчала там чуть не весь день, лежа в ванной на полотенце и читая. И, как всегда, Толстой принялся учить меня жизни прямо с первой страницы:

«…чувствовали, что нет смысла в их сожительстве и что на каждом постоялом дворе случайно сошедшиеся люди более связаны между собой, чем они…»

Что же делать? Как несчастный Облонский, я снова и снова переживала каждое слово нашей с Тристаном ссоры, осознавая всю тупиковость моего положения и, самое горькое, мою собственную вину.

И все же… Да как он посмел прервать мой душевный разговор с бабулей?! Она права. В Одессе Тристан был любезным. Но это было тогда. А сейчас… А сейчас глаза б мои его не видели. Представила, что случайно дотронусь до него во сне, и меня передернула. Что за холера? Буду ночевать в другой комнате. То, что доктор прописал. Йокаламене, как же ж я ненавидела ощущение, когда его белесая сперма долго-долго вытекала из моего тела, сколько ночей я укладывалась на боковую с прокладкой между ногами, чтобы та впитала в себя эту его гадость.

Я постелила себе на диване в кабинете и устроилась там, рядом с пустой колыбелькой. В полночь Тристан открыл дверь и включил свет.

– Ты собираешься ложиться спать?

Я прищурилась:

– Я уже сплю.

Тристан хлопнул дверью.

На следующий день на работе я узнала, как врезать в дверь кабинета замок.

Тристан принес домой шесть вялых роз в попытке меня задобрить. Я скормила букет измельчителю мусора. Никогда прежде я так не радовалась продвинутым хозяйственным устройствам.

Уподобившись Советскому Союзу и США в начале Холодной войны, мы не воевали и не лаялись промежду собой. Мы просто не разговаривали. После шести дней, в течение которых я сладко спала в кабинете за закрытой дверью, Тристан попытался навести мосты, когда я на кухне готовила для него ростбиф из костреца, а для себя варила яблочный компот. Поперек моего свирепого взгляда он подобрался ко мне боком, словно собака, рассердившая своего хозяина. Положил на кухонную стойку очередной подарок. «Мужчины с Марса, женщины с Венеры». На этот раз подношение было выбрано правильно: я всегда радовалась книгам.

Ужин прошел в унынии. Мы не разговаривали, и тишину нарушали лишь его чавканье да скрежет ножа при разделывании мяса. После я взяла книгу и принялась читать.

Таки да. Мужчины – они другие. И потребности у них не как у нас, женщин. И желания перпендикулярные. Кто бы спорил. Между страницами я нашла письмо.

Драгоценная Дарья!

Мы не писали друг другу с твоего приезда в Калифорнию. Я скучаю по твоим письмам. В них было точно сказано, что ты чувствуешь. И когда я сам писал тебе, то всегда подолгу размышлял над каждым словом. А теперь я говорю или делаю что-то, не задумываясь, как ты это воспримешь. Возможно, мне стоит снова вернуться к написанию писем.

С твоего приезда сюда я совершил много ошибок. Я жалею, что прервал ваш разговор с бабушкой. Это хутший поступок в моей жизни. Я должен был понимать, как важны для тебя разговоры с ней. Я должен был быть более понимающим. Вы с ней должны иметь возможность говорить столько, сколько вам хочется, когда бы тебе ни захотелось. Я буду работать больше, чтобы у тебя была возможность подольше с ней поговорить.

Надеюсь, ты сможешь простить, что иногда я веду себя как кретин. Я люблю тебя больше чем что-либо или кого-либо, всем сердцем и душой, и больше всего на свете хочу жить с тобой как муж и жена, создать семью, быть настоящей семьей. Ты самая прикрасная женщина на свете, и когда я с тобой, то наконец-то чувствую и себя кем-то.

Твой любящий муж,

Тристан.

Я открыла дверь кабинета. Когда Тристан привлек меня к себе, я почувствовала лишь жалость и опустошение. Но эти эмоции связывают людей ничуть не слабее, чем любовь. Он повел меня в спальню. Судя по печали на лице, он собирался снова обсасывать наш камень преткновения. Но я такого желания не имела. Стоило мужу открыть рот, я его перебила:

– Как ты меня нашел?

В глазах Тристана блеснули слезы.

– Все началось на двадцатой встрече выпускников. Туда один перец привел жену-филиппинку, очень милую и молоденькую. Она ни слова не знала по-английски и смотрела на мужа с щенячьим обожанием. Тогда она только с месяц как приехала в Штаты. Было похоже, что он просто не хотел идти на юбилейную вечеринку один, вот и обзавелся женой. На мои расспросы ответил, что все очень просто: есть дюжины сайтов знакомств и тысячи женщин ищут славного парня. Когда он сам прочитал анкету Амелии и рассмотрел ее фото, то сразу понял – она та самая, которая ему нужна!

– Амелия – это ведь не азиатское имя, – заметила я.

– Ну, вообще-то, имя она поменяла. Ее настоящее трудно выговорить.

«Наверное, как и мое», – подумала я.

– Как она выглядела? И что о себе сообщила в той анкете?

– Невысокого роста, миленькая. В анкете написала… Ну, кто-то для нее сделал перевод, она ведь и двух слов связать по-английски не умела. Написала, что она консервативная девушка и мечтает о доме, муже и детях. Что ей не нужно богатства, а хочется доброты и уважения. Мужик поехал и вернулся с ней. И после его рассказа у меня появилась мысль: если у него получилось, то почему я так не смогу? Он такой же простой работяга, как и я, но легко заимел сексуальную жену лет на двадцать моложе. Я решил, что у меня будет больше общего с европейками, поэтому стал искать на русских сайтах. Там на каждом выложены сотни анкет. Фантастика! Поначалу я присматривался к моим ровесницам, но те выглядели лет на десять меня старше…

Так и есть, нашим женщинам на долю выпадает столько работы и тревог, что старятся они очень быстро.

– Поэтому я перешел к девушкам помоложе. Сплошные красавицы, в Америке у меня с такими шансов бы не было. И это подействовало, ну, как тпру…

– Тпру?

– Ну, показалось нереальным. Я смотрел на эти картинки и чувствовал себя отчаявшимся дураком. И решил остановиться.

Слова Тристана меня тронули – ведь и мне были знакомы те же чувства. Я взяла мужа за руку.