Алёна Лепская - Анафема в десятый круг

Мне всегда было интересно, почему она почти не задаёт вопросов о моей жизни, о том как я вообще стал тем, которого она застала, и кого так до конца и не знает. Хотя чему тут удивляться, я бы и сам на её месте не стал бередить прошлое такого человека, как я. Ясно ведь, что ничего хорошего не услышишь.

― Ты боишься Рената? ― решил я спросить. Она долго смотрела в мои глаза, прежде чем ответить.

― Я не хочу, чтобы он… пробудил воспоминания, которые лишь подкармливают мою болезнь. ― заявление было серьёзным и явно не раз обдуманным. В её словах нет ни тени сомнения, но взгляд её потерянный, горький.

― Ты не сможешь вечно прятаться от этого… затмения в сознании. Я вижу, что это забвение затравливает тебя. И ты не можешь этого отрицать.

Она серьёзно смотрела в мои глаза, практически воинственно. Зря я это сказал, она может захлопнуть эту дверь прямо перед моим носом, просто потому, что я сую нос не в своё чёртово дело. По крайней мере так она думает.

― Я была рождена и воспитана, чтобы побороть всех! Потому, я привыкла скрывать то, что таится во мне, в том числе от самой себя. И я его не боюсь, Раф. Нас растили в этом безумии, и теперь мы живём сами по себе. Его оставили в этой темноте, наедине с самим собой, так же как и меня. И неужели ты думаешь, что он может напугать меня?

А вот это интересно…

― Это делает тебя бесстрашной? ― повёл я бровью, в провокационно-подшучивающей манере, ― Поэтому ты раз, за разом бросаешь мне вызов, и сражаешься со мной? Вроде как, уже нечего терять?

― У-у. ― мотнула она головой, подаваясь вперёд, ― Ты не может жить без огня. Я не могу жить без воздуха. При взаимодействии ― это именно тот жар, что делает меня сильнее, при том, что для меня все желания ― это наркотик, они преграждают мой путь ― вот с чем я обречена сражаться изо дня в день. Не с тобой. С тобой я сражаюсь исключительно потому, что ты наглый подавляющий тиран. ― заявила она с провокационной ухмылкой на губах, ― Ты когда-нибудь поймёшь наконец, что мне нужно пространство в отношениях?

Она когда-нибудь поймет, что не стоит использовать такие интонации и взгляды в разговоре со мной? У нее вообще, есть одна интересная мимическая особенность: воспламенять, всегда при этом сохраняя сдержанный царственный холод. Особенность, от которой у мужской половины планеты сей, спешно улепётывают все рациональные мысли, и возникают мысли чертовски безрассудные, или не возникают вовсе, оставляя только желание. С такого ракурса, вообще не удивительно, как я смог увидеть свой мир иначе, мгновенно находя в нём место для неё. Место, которое рискует стать синонимом её боли и разочарования…

Не думать об этом!

Я запихал эти мысли подальше, пока это не стало проблемой. Это может выводить меня из себя. Я скользнул рукой по её волосам, пропуская жемчужные спирали, сквозь свои пальцы, словно ведя по струнам любимой гитары. Мне нравится это ощущение, никогда не испытывал притязаний к волосам девушки. Мне было как-то наплевать, хотя однажды мне всё же раскрыли глаза, на тот непреложный факт, что все девушки, с которыми я имел близкие отношения, последние пару лет ― блондинки. Все, поголовно. Хотя до неё, это вообще не имело значения для меня.

Она взметнула взгляд в мои глаза, заставляя моё сердце биться быстрее. В её глазах сверкнуло что-то призрачное, и в то же время ужасно знакомое, словно она была чем-то изумлена. Где-то в глубине моего сердца, постоянно что-то барахлит, то разгоняясь, то замирая, и пульс становится фоном. И всё это там, где мы просто тени, в бесконечной дилогии вероятностей. Она опустила взгляд, застряв им на пламени свечи. Её губы легко изогнулись в мягкой улыбке. Но это было не так. Скорее горько и грустно и понять причину было пожалуй не под силу самому опытному психологу, какого чёрта вообще говорить обо мне?

И вот оно ― замешательство. Я не представляю, что делать в подобных ситуациях, когда её перемены настроения, просто ставят меня в тупик. И раз за разом, я вынужден отбрасывать клеше и шаблоны, и читать по глазам. Подбирать коды, ломая каноны, в поисках внутри неё хоть каких-то закономерностей, чтобы обесточить это замыкание. И в этом пути, в этом временном промежутке, от тишины, до неизвестной вероятности, я теряюсь. Я не представляю, что мне делать, когда глаза её кричат о чём-то, словно на алтарь сложив все мысли, но она молчит, не на секунду не отрывая глаз от моих.

Да, к чёрту!

Спешно преодолев расстояние между нами, я накрыл его губы поцелуем, не видя иного выхода. К тому же это куда более приятнее, чем пытаться копаться в её душе.

― Это священное место между прочим! ― пробормотала она недовольно, но уже веселее. Вообще-то это и вправду опрометчиво, оторваться от неё весьма сложная задача. Вот, что она со мной делает. И раз за разом, я ловлю себя на мысли, что она что-то безвозвратно перевернула во мне.

Нехотя отстранившись, я прислонился к её лбу своим. Её взгляд скользнул куда-то ниже.

― Откуда он берётся постоянно?

― Кто? ― не понял я. Вика отстранилась, и коснулась моей шеи слева. Я хмурился озадаченно взирая на неё пару мгновений, а потом до меня дошло.

― Синяк? ― решил я уточнить. Она кивнула, неотрывно смотря на мою шею. Мой рот невольно сложился в полуулыбку.

― Всё то тебе надо знать? ― прищурился я, ― А, как же пространство, Вик?

Она пожала плечами, обвивая меня за шею.

― Просто, спросила. ― сказала она без энтузиазма. Голос звучал расстроенно.

― Это скрипка.

Девушка пару раз рассеянно моргнула, и её брови устремились вверх.

― Что?

― Скрипка, Вик, ― повторил я, видя, что пояснить придётся, ― Я играю на скрипке, иногда она может оставлять этот след на шее.

― Нет, это я знаю, ― проговорила она хмурясь, ― Просто… ты играешь на скрипке? Ты никогда не…

― Ты не спрашивала, я не говорил, ― прервал я её замешательство. Окинув меня подозрительным взглядом, Вика сменилась в лице, каким-то подозрительным выражением.

― Слушай… а, ты случайно не скрытый маньяк-убийца, нет?

― Я не убийца, ― опроверг я, вторя её тон.

― Ага? А, насчет маньяка, комментарии будут?

― А надо? ― повёл я бровью. Медленно, она кивнула, с ухмылкой на губах, что обличала ямочку на щеке.

― Желательно. А то мало ли, я как-то раньше не спрашивала.

Окинул взглядом её лицо. Порой она проницательнее, чем мне кажется. Порой даже проницательнее, чем кажется ей самой. Она неотрывно смотрела мне в глаза, из под ресниц. Вот, чёрт, я тону…

― Очень мило с твоей стороны, мышка, завести меня в место столь необычное по своему смыслу, а посему ограничивающие мои действие, а потом делать всё чтобы меня соблазнить.