Разрушу твою семью (СИ) - Бонд Юлия

– Мам, надень. Я думаю, оно тебе будет к лицу.

Я не спеша поднялась с кровати. Подошла к Саньке и стала рассматривать ткань, из которого было сшито платье.

– Саш…

– Да, мам? Не нравится платье?

– Нет, нравится. Я не об этом.

Санька напряглась. Я нутром почувствовала, как дочка запаниковала. Но отступать не передумала.

– Мам, надень. Я думаю, оно тебе будет к лицу.

Я не спеша поднялась с кровати. Подошла к Саньке и стала рассматривать ткань, из которой было сшито платье.

– Саш…

– Да, мам? Не нравится платье?

– Нет, нравится. Я не об этом.

Санька напряглась. Я нутром почувствовала, как дочка запаниковала. Но отступать не передумала. Малышке уже двадцать лет, она поймёт меня. Ведь так иногда случается у людей: была семья и нет семьи. Разрушилась.

– Саш, мы с папой будем разводиться, – выпалила на одному духу, но облегчения не почувствовала.

– В смысле "разводиться"?

– Официально. Развод и штамп в паспорте.

Санька зависла, обдумывая мои слова. А я решила не ходить кругом да около и вкратце рассказала о вчерашней истории. Про труселя не забыла даже сказать.

Опешив, дочка медленно села на кровать. В её глазах читался испуг, почти как детстве, когда однажды в лесу, где мы отдыхали всей семьёй, на нас решил напасть дикий кабан. Его тогда Вадик отогнал, всё закончилось благополучно. Но тот леденящий душу страх, застывший в больших глазищах моей пятилетней девочки, я помню как сейчас.

– Малышка, ты уже большая девочка. И для тебя ничего не поменяется. Мы с папой не станем любить тебя меньше чем когда-либо. Помогать будем так же…

Я не успела договорить. Саша взяла меня за руку, и я вдруг увидела на её щеках горошины слёз.

– Мам, как же так? Я всегда считала вас с папой идеальными… – всхлипнула дочь. – Вы были образцом для подражания всем нашим знакомым. Да нам же все завидовали, помнишь? Вы с папой друг у друга первая любовь и я, как продолжение вашей неземной любви. А теперь что, мам? Получается, любви не было и всё было не по-настоящему?

Я закачала головой. Саньку обняла крепко и к груди прижала.

– Доченька, в мире нет ничего вечного. Всё может закончиться в один миг. Была любовь и нет любви. Но она была, слышишь? И я ни о чём не жалею, правда. И ты не жалей. Строй свою семью. У тебя такой Тёма хороший.

– Мам, мне больно. Я в шоке, прости, – продолжила глотать слёзы Санька, да и я всплакнула вместе с ней, потому что мне тоже было больно. Я не хотела, чтобы наши с Вадиком отношения хоть как-то повлияли на Саньку.

Саня подозрительно притихла, а затем дёрнула подбородком вверх и сосредоточила взгляд на моём лице. Ладонью решительно растёрла по щекам дорожки от слёз. Улыбнулась.

– Мам, прости. Я не должна была плакать. Разревелась как сопля, – бодренько заявила Саша и крепче сжала мою руку. – У меня последний месяц гормональный фон шалит. Я могу разреветься на ровном месте. Даже вот вчера увидела бездомного котёнка и расплакалась.

Тревожные мысли заползли в голову. Уж не покатаем ли с бывшим следователем Стрельцовой колясочку в следующем году? Мама спит и видит, как она будет нянчиться с пупсом, а вот я ещё морально не готова стать бабушкой. Бр-р-р… Да какая нафиг с меня бабушка? Просто у моей дочери будет дочь или сын. Как в том видео из тик-тока: “Это моя дочь, а это её дочь. Так вы бабушка? Нет. Что вы? Просто у моей дочери есть дочь”.

– Сань, а ты не в положении случайно? – я подозрительно сощурилась и сразу же уловила алый румянец, вспыхнувший на щеках дочери.

Дочка закивала. А у меня от неожиданности всё внутри перевернулось.

– Правда?

– Да. Шесть недель. Я уже у гинеколога была.

Чувствуя, как шею сдавливает невидимыми тисками, я оттянула пальцами ворот водолазки. Спокойно, Тоня… Глубокий вдох носом. Выдох через рот. А ни хрена не помогает! Эмоции накатили такой удушливой волной, что привычная дыхательная терапия с ними не совладает.

– Мам, ты не рада? – обеспокоено спросила Саня, и я вымученно улыбнулась.

Рада ли я?

Ой, да так сразу и не скажешь.

Вчера меня ошарашили новостью о свадьбе, сегодня о грядущем материнстве взрослой дочери, ещё вдобавок муж объелся груш, и подруга нож в спину воткнула. Какая насыщенная однако жизнь, хм… А я даже и не знала, что ближе к сорокету взрослым девочкам может быть так “весело”!

Но я быстро пришла в себя. Как же я не рада? Рада, конечно. Материнством насладиться я не успела, зато хоть внучку вдоволь понянчу.

– Санечка, я рада. Очень рада…

У меня закончились слова. Всему виной эти долбанные эмоции. Я просто обняла дочь за плечи, поцеловала её в макушку, как маленькую девочку и прижала к своей груди. Да и почему как маленькую? Саня всегда будет моей малышкой, сколько бы ей ни стукнуло лет.

Отпрянув, я обхватила лицо дочери обеими руками. В глаза её заглянула.

– Ты почему вчера не сказала, что ждёшь ребёночка? – спросила ласковым тоном.

– Испугалась.

– Отца, что ли, испугалась?

– Да. Он так вчера на Артёма посмотрел, когда я сказала вам, что выхожу замуж. Мам, папе Тёма не понравился, поэтому я не смогла признаться, что беременная.

– Глупышка моя. Какая разница: понравился твоему отцу твой будущий муж или нет?! Это твоя жизнь, Санька. Тебе нею управлять. Тебе и только тебе решать, как её прожить.

– Правда, мам? – спросил Саша и я кивнула. – Думаешь, папа несильно разозлится, когда узнает о моей беременности?

Я усмехнулась. Пальцы невольно сжались в кулаки, но я сдержала в себе порыв раскритиковать Вадима. Чтобы между нами не произошло, я не имею морального права поносить Вадика перед дочерью. Могу только констатировать факты, как с красными труселями, которые я вчера нашла в машине Астапова.

– Саша, папа может и разозлится. Но это его проблемы. Не забывай, что я тебя родила в девятнадцать лет. Яблоня от яблони недалеко падает. Твоему папе тоже было двадцать, когда ты родилась. Так что… – развела в стороны руки. – Как видишь, история повторяется. Переведёшься на заочку. А когда ребёночек подрастёт, отдашь его в детский сад и пойдёшь на работу. К тому времени уже диплом получишь. Я через всё это прошла, поэтому знаю точно: всё у тебя будет хорошо!

– Мам…

– Да?

– Я люблю тебя!

Санька прильнула к моей груди. И я обняла её в ответ. На душе стало спокойнее. Мысль о том, что в следующем году я стану бабушкой, уже нисколько не пугала. А наоборот! Я представила себя с коляской. Иду вся такая модная бабушка, на шпильках, с макияжем и обтягивающих джинсах. Будет круто, наверное.

– Я тоже тебя люблю, моё солнышко, – запоздало ответила я.

– Мам, я понимаю, что не имею право лезть в твою личную жизнь. И если вы с отцом разведётесь, то это будет только ваше решение. Но мне бы хотелось видеть вас на своей свадьбе в качестве пары. Я не хочу, чтобы отец припёрся со своей Анькой. Мам, пообещай мне, пожалуйста?

– Что я должна тебе пообещать?

– Ради меня побудьте с папой парой на моей свадьбе, пожалуйста. Я не хочу, чтобы все наши родственники обсуждали ваш развод за праздничным столом. Пусть это будет потом, после свадьбы.

Я призадумалась. И горько вздохнула, представляя выражение лиц “любимой” родни мужа, когда они узнают о нашем с Вадиком разводе. Да уж… Кости мыть они будут знатно: мне, моей маме, да и всей моей большой семье.

– Хорошо, Сань. Я обещаю тебе, мы с твоим отцом разведёмся после твоей свадьбы.

Пообещала и вздохнула.

Нет, мне абсолютно плевать на родню без пяти минут бывшего мужа. И кости пусть моют, чище на тот свет уйду. Но дело не в этом – дело в Саньке. Моя малышка выходит замуж, а ещё она беременная. Разве я могу её огорчить? Разве я ради любимой девочки не потерплю этого мудака ещё немножечко? Да ради счастья дочери я и на горячих углях станцую, если понадобится.

– Спасибо, мама. Ты у меня самая лучшая, – заулыбалась Сашка и поспешила поцеловать меня в щеку.

– Да ладно тебе, подлиза. В знак благодарности можешь просто сделать мне кофе.