Надеюсь и люблю - Светлана Талан

побледнел, его глаза потемнели, пальцы мелко дрожали.

— Извини меня, — сказала я, выдержав его тяжелый, осуждающий взгляд.

— Катя, подумай хорошенько, чтобы потом не жалеть всю жизнь. Правильно ли ты поступаешь?

— Надеюсь, что да, — ответила я и добавила: — Не кляни меня. Если сможешь — прости.

— Будь счастлива! — бросил Сергей, и я увидела, что его глаза увлажнились.

Он резко повернулся и выбежал из комнаты.

— Мама, папа, пойдемте! — донеслось уже со ступенек.

Олег Владимирович бросил на меня укоризненный взгляд и, тяжело вздохнув и опустив голову, пошел за Сергеем.

— Ты… Ты… Ты испортила моему сыну жизнь! Опозорила его и нас! Сволочь! — зло прошипела Лилия Васильевна и громко хлопнула дверью.

Я понимала, что она права, но дело было уже сделано и дороги назад у меня не было. Чувствуя на душе осадок, я вернулась в свою комнату и стала дальше упаковывать вещи, думая о том, что вторую, еще более тяжелую атаку мне придется выдержать со стороны своих родителей. Долго ждать не пришлось — вскоре в квартиру ворвались разъяренные мама и папа.

— Что ты надумала?!

Первой в комнату ко мне влетела мама. Она была вне себя от гнева.

— Вы уже все знаете, — ответила я, собираясь с духом, чтобы выдержать неприятный разговор.

— Катерина, сейчас же догони Сергея и извинись, — безапелляционным тоном сказал отец и добавил: — Немедленно!

— Я перед ним извинилась, но право решать свою судьбу оставляю за собой.

— Мы с матерью тебя содержим, мы купили вам квартиру, сделали ремонт, и нас пока что никто не лишал родительских прав, — сказал отец.

— Мама, папа! Я знаю, что виновата перед вами, и прошу у вас за это прощения. Мне не надо ни квартиры, ни свадьбы — ничего. Только дайте мне жить своей жизнью, — со слезами на глазах попросила я, но мои слова не произвели на родителей должного впечатления.

— Как ты можешь?! Что же ты творишь?! Для чего мы с отцом тебя растили? Для позора?! — схватилась за голову мама.

Мне было жаль ее, но в данной ситуации я не находила слов утешения.

— Катерина! Я по-прежнему настаиваю, чтобы ты извинилась перед семьей Архиповых, и мы раз и навсегда забудем этот инцидент, — гремел голос отца.

— Нет! Я не вернусь к прошлому! — крикнула я. — Не лезьте в мою личную жизнь!

Глаза отца засверкали гневом, и он влепил мне пощечину. От неожиданности я упала на кровать. Это было впервые в моей жизни, и на несколько секунд я так опешила, что потеряла дар речи.

— Все! Я ухожу из этого дома и никогда сюда не вернусь!

Я вскочила с кровати и, рыдая, продолжила запихивать вещи в сумку.

— Неблагодарная! — крикнула мама и обратилась к отцу: — Ну сделай же что-нибудь! Останови ее!

— Я закрою эту комнату на ключ, и ты никуда не пойдешь!

Отец взялся за дверную ручку.

— Ах, так! Тогда я выброшусь из окна, и моя смерть будет на вашей совести! — закричала я и кинулась распахивать окно.

— Катя! — остановил меня голос матери. — Не дури!

— Вы бессердечные! Вы меня не любите! Вас даже не интересует, к кому я ухожу! — воскликнула я.

— Не интересует! — прогремел голос отца.

— Тогда я сама вам скажу, — уже плохо соображая, выпалила я. — Он женат, и у него двое детей. Вот!

— Боже мой! Боже мой! — запричитала мама, заламывая руки.

— Убирайся! Вон из нашего дома! — указал отец пальцем на дверь. — Уйдешь голодранкой — скоро приползешь домой без штанов!

— Я без вас не пропаду! Вы еще узнаете, на что я способна! Я приеду под окна вот этого дома на самой дорогой машине! И не считайте себя такими уж крутыми! У меня будет денег в десять, нет, в тысячу раз больше, чем у вас. Я буду богатой и счастливой, и тогда посмотрю, что вы мне скажете! — орала я сквозь слезы, застегивая сумку.

— Не будет этого, Катя! Ты станешь нищей любовницей женатого мужчины, и никем больше, — пыталась меня вразумить мама.

— Нет, я слов на ветер не бросаю! Вот увидите, я всего сама достигну в этой жизни!

Я сделала ударение на слове «сама», гордо вскинув голову.

— Иди, Катерина, но запомни, что с этого момента ты мне больше не дочь, — неожиданно, но твердо сказал отец.

У матери из глаз покатились слезы.

— А что ты скажешь, мама? — вытерев глаза и уже спокойнее спросила я.

— Не называй меня мамой, — сквозь слезы отрешенно произнесла она. — У меня нет дочери.

Отец обнял плачущую жену за плечи и увел ее на кухню. В моей душе все кипело. Открыв шкаф, я наткнулась на свое белоснежное свадебное платье. Схватив ножницы, я стала кромсать его, изливая злость. «Мое платье, что хочу, то и делаю», — решила я, продолжая его резать. Покончив с платьем, я забрала две увесистые сумки и потащилась с ними к выходу. Остановившись у двери, я положила ключи от квартиры на тумбочку и повернулась в сторону кухни.

— Пожелайте мне удачи, мама и папа, — сквозь слезы попросила я.

Кухня ответила мне молчанием, лишь мама тихо всхлипывала.

* * *

Я жила в квартире у Макса и наслаждалась жизнью. С работы я летела домой как на крыльях, чтобы успеть приготовить ему что-нибудь вкусненькое, и ждала его. В день моей несостоявшейся свадьбы мне стало немножко грустно, но с приходом Макса я забыла обо всем на свете. Были только он и я, остальное было не важно. Правда, мне пришлось смириться с тем, что Макс ночевал у меня очень редко.

— Когда ты подашь на развод? — спрашивала я.

— Кэт, милая, ну потерпи немножко. На работе аврал. Получили большой заказ из Белоруссии, его надо срочно выполнить, — уговаривал он меня, и я терпеливо ждала.

Однажды утром, когда я села завтракать, меня вдруг стошнило. Мое сознание пронзила догадка, которую на следующий день подтвердил тест на беременность. В первое мгновение мне захотелось сразу же позвонить Максу и сообщить новость, но что-то меня остановило, и я стала размышлять. С момента нашего знакомства прошло два месяца, но он постоянно находил какие-то причины, чтобы не подавать на развод. «А вдруг он вообще не собирается разводиться и обманывает меня?» — пронзила меня мысль, и в висках сразу же зашумело от волнения. Но я до сих пор ему верила. Значит, у меня было два варианта. Первый: сделать тайком аборт и продолжать настаивать на разводе. Второй: дождаться момента, когда аборт делать будет уже поздно, и лишь потом сообщить обо всем Максу. Тогда