Доверие - Кайли Скотт

class="p1">— Как, черт возьми, ты это сделала? — спросил он, скрестив руки на груди и устроившись поудобнее.

— Ударила девочку в школе.

Его лицо нахмурилось.

— Она это заслужила?

— О, да. Давно напрашивалась. Она издевалась надо мной годами.

Он покачал головой.

— Цепляться к другим людям, унижать их, чтобы почувствовать себя взрослым, откровенно говоря, это дерьмово в любом возрасте.

— Не могу не согласиться.

— Дай мне свою левую руку, — сказал он, протянув руку.

Он поднял свою ладонь, как знак «стоп».

— Давай посмотрим на этот удар. Ударь меня.

Я сильно ударила его левой рукой. Раздался громкий шлепающий звук.

— Ладно, вот в чем проблема, — сказал он. — Хорошая новость в том, что ты вращаешь кулак и пробиваешь цель. Ты прирожденный боец. Плохая новость — это большой палец.

Осторожно он перевернул мои пальцы, затем вытянул мой большой палец вдоль нижней части моей ладони.

— Вот так, — сказал он. — Большой палец снаружи, прикрывает остальные пальцы, ясно?

— Ясно.

— Ты должна бить вот этими двумя плохими парнями, — сказал он, постукивая по двум костяшкам моих пальцев. — Все остальное приведет к тому, что ты снова окажешься здесь со смещением или переломом. Поняла?

— Поняла. Спасибо.

— Я тебе этого не показывал.

— Конечно, нет. — Я улыбнулась. — Скажи, ты не женат? Нравятся девушки?

— Я немного староват для тебя.

— Я больше думала о своей маме.

— Ха, — засмеялся он. — Я кое с кем встречаюсь. Извини, ребенок.

Не могла винить себя за то, что пыталась.

— Рада была снова тебя видеть, Билл.

Покачав головой, он ушел. Была работа, которую я не могла бы выполнять, будучи фельдшером скорой помощи. Представьте, что вы лечите людей, пытаетесь собрать их по частям достаточно, чтобы отвезти их к врачу. То, что он, должно быть, видел. Особенно, в ту ночь, в «Дроп-стоп»… И возникла мысль, которая ни к чему хорошему не вела. Мой желудок тошнотворно сжался в знак согласия.

Мне нужно было выбраться из этого места. Зрелище и запахи — все это слишком напоминало ту ночь. К счастью, мама закончила разговор с доктором и направлялась в мою сторону.

— Пойдем, — сказала она, пройдя мимо меня прямо к дверям. На ее лице не было прежнего счастливого выражения. Думаю, она получила новости из школы о дисциплинарных мерах.

Директор Ли прочитала лекции мне и Каре, пока мы ждали наших родителей. К счастью, идиотка Кара решила напасть на меня в поле зрения камеры видеонаблюдения. Нужно любить идиотов за то, что они все облегчают. Тот факт, что она, очевидно, начала представление и первой потянулась ко мне, очень помогло, благослови ее господь. Из-за всей этой истории с ударом никто не называл меня жертвой, но все же.

Снаружи ярко светило летнее солнце, пели птицы. Несмотря на плохое настроение моей мамы, я чувствовала себя прекрасно. Доктор дал мне обезболивающее.

Мама все еще не улыбалась.

— Я только что разговаривала по телефону с твоим директором. Ты отстранена на неделю. Учитывая недавние травмирующие события, она решила быть с тобой помягче.

— Я не собираюсь туда возвращаться.

— Что? — мама остановилась, пристально посмотрев на меня поверх крыши своего седана.

— Я никогда туда не вписывалась и никогда не буду вписываться, — сказала я, встретившись с ней глазами. — Особенно после этого. Это место — одно из самых богатых — ты понятия не имеешь, какие они. Кара сделает мою жизнь несчастной, а я к этому не готова.

— Милая…

— Я не вернусь, — сказала я ясным голосом. Без сомнений, без колебаний. В эти дни мои границы были для меня слишком ясны. — Вместо этого я пойду в местную среднюю школу.

Мама нахмурилась.

— Нет. Ты этого не сделаешь.

Я чувствовала себя дерьмово, сражаясь с ней. Обычно мы вместе принимали важные решения. Будучи родителем-одиночкой, вынужденным бросить колледж, чтобы родить меня, маме пришлось нелегко. Она пожертвовала собой. В конце концов, бабушка пришла и помогла, но на это ушло время. Время, в течение которого мама была совершенно и полностью одна. Мне не хотелось усложнять ей жизнь. Однако на этот раз я не могла пойти на компромисс. И не могла отступить. Более чем достаточно монстров уже было в моей голове, они пировали моим здравомыслием, подпитывали мою неуверенность. «Кара и Ко» официально было чересчур.

— Иди, мы говорили о твоем образовании, — умоляюще сказала она. — Твоем будущем.

— Знаю. И я могу учиться в местной школе так же хорошо, как и в этом месте. — Я прислонилась к машине, положив руки сверху. — Наверное, даже лучше. Бабушка переживет это.

— Я поговорю с директором о том, чтобы держать эту девушку подальше от тебя. Позабочусь о том, чтобы с этого момента ты была защищена.

— Это хорошая идея, но она не сработает, мам.

— Я, черт возьми, заставлю это сработать.

Я с сомнением посмотрела на нее.

— Дорогая, она больше не будет тебя беспокоить. Я обещаю. Но подумай вот о чем. Где бы ты ни была, везде будут люди, с которыми ты не поладишь. Это печальная часть жизни — делить планету с миллиардом или около того других людей, — сказала она. — Люди просто могут быть придурками. Я знаю, что ты через многое прошла, больше, чем я могу понять. Но убегать каждый раз, когда возникает конфликт, не выход. Это создает для тебя очень тревожный прецедент.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — сказала я. — Понимаю. Но есть пределы, мама, и ежедневные преследования выходят за рамки моих.

Ее плечи поникли.

— Тебе не кажется, что это только добавит хлопот к твоей в последнее время и так нестабильной жизни?

— Нет.

Тишина.

— Послушай, просто… Давай сначала поговорим с директором. Посмотрим, нельзя ли что-то сделать. — Брови мамы почти сошлись. — Ты учишься в выпускном классе, Иди. Смена школы сейчас была бы огромным потрясением.

— Нет, мам, — сказала я резче, чем намеревалась. — То, что меня чуть не убили, было огромным потрясением. Смена школы была бы облегчением.

Долгое мгновение она просто смотрела на меня. Затем надела темные очки, скрыв разочарование и беспокойство в своих глазах.

— Давай поговорим об этом дома.

Я пожала плечами, почувствовав себя плохо из-за того, что мне придется отвергнуть ее решение. Как бы странно это ни звучало, часть меня была рада, что я чувствовала себя плохо из-за этого.

Для моих ушей Джорджия, Кара и директор звучали так, как будто они жили в эхо-камере. Они могли разговаривать, но все это на самом деле не имело значения. Теперь я знала, что имело значение. Что такое жизнь и смерть. Все остальное было просто ерундой, повседневными деталями.

Но моя мама все