В объятиях Элиты (ЛП) - Станич К.М.

Мне действительно следует поговорить с ней наедине.

— Все в порядке. Пошли. — Я поворачиваюсь к женскому туалету, с удивлением обнаруживая, что дверь не заперта. Когда я вхожу внутрь, я вижу расколотую дверную раму и понимаю, что кто-то недавно вломился сюда. Неудивительно.

Я останавливаюсь у входа, моя правая рука на двери, мои глаза прикованы к большой кабинке в конце, той самой, где я сидела и глотала все те таблетки.

— Мы не обязаны этого делать, — говорит Зак, останавливаясь позади меня. — Мне жаль, что я вообще предложил нам прийти сюда. Я не знаю, о чём, чёрт возьми, я думал.

— Ты думал, что нам нужно справиться с этим вместе, — отвечаю я ему, входя в комнату и направляясь к той кабинке, где я чуть не рассталась с жизнью. Я толкаю дверь внутрь и смотрю в пол. Пахнет отбеливателем, и на старой плитке нет мусора. Уборщик, должно быть, был здесь недавно.

Я сажусь на пол рядом с унитазом и обхватываю ноги руками.

Зак присоединяется ко мне, сползает по стене и садится на пол.

Некоторое время мы ждём там в полной тишине.

— Как ты узнал, где меня найти? — спрашиваю я наконец, потому что на самом деле мы ещё не говорили о том, что здесь произошло. Мы затронули эту тему, но я хочу встретиться с ней лицом к лицу и двигаться дальше.

— Я не знал. Я только увидел, что тебя не было на занятиях. Ты всегда была на занятиях, так что… — он делает паузу и выдыхает, вытягивая ноги перед собой. — На самом деле я не знаю, зачем я пошёл на поиски. Я… — Зак замолкает и проводит пальцами по своим шоколадно-каштановым волосам. — Я думал, может быть, ты будешь здесь плакать или что-то в этом роде. Потом я увидел твои ноги под дверью кабинки.

Я наблюдаю за ним и вижу, что ему больно, но мне… Мне нет. Я пытаюсь решить, не оцепенела ли я просто изнутри, но это не так. Нет, я просто нахожусь в другом месте своей жизни. Я стала сильнее. — Я спас тебя, а потом рассказал об этом Лиззи.

— Подожди. — Я поднимаю взгляд и прищуриваюсь. — Ты спас меня, а потом рассказал об этом Лиззи? У меня сложилось впечатление, что она уже отменила свою часть пари?

— Нет, это было после… — Зак поднимает на меня взгляд. — А что?

— Я… не обращай внимания. — Я переворачиваю руки и смотрю на отметины на запястьях. Есть слабые шрамы, настолько поблёкшие, что я их почти не вижу. После моей неудачной попытки с таблетками я три дня отдыхала дома, а потом попыталась перерезать себе вены в душе.

Папа только что купил те новые кухонные ножи с магнитной доской и красивыми принтами в виде галактик на лезвиях. У них были ярко раскрашенные ручки, и они были чертовски острыми. Было не так больно, как я думала, но крови было так много, словно красные ленты, стекающие в канализацию.

Тогда я запаниковала и побежала за Чарли.

Головокружение, вот что по-настоящему напугало меня, слабость, охватившая моё тело. Это было осознание того, что я никогда не смогу стать чем-то или кем-то в этой жизни, что я подведу папу, что я отказываюсь от самой важной вещи в мире: шанса. У меня был шанс всё изменить, и я сказал этому «нет». Наверное, просто не в моём характере сдаваться. Однако чувства одиночества и беспомощности были такими сильными. Жаль, что кто-то заранее не заметил, как сильно мне было больно.

После этого я некоторое время выздоравливала в больнице, и как только они решили, что я больше не представляю опасности для себя, они отправили меня домой. Мы с Заком начали встречаться, а потом разделили наш первый поцелуй. Он порвал со мной, и на этом всё закончилось. Я больше его не видела.

До тех пор, пока он не вышел из того лимузина возле Академии.

— О чём ты думаешь? — спрашивает он меня, и я поднимаю глаза, вспоминая, как он прижимал меня к себе, как его пальцы открывали мне рот, отчего меня тошнило. Я всё всхлипывала и всхлипывала, пока он укачивал меня, мои пальцы цеплялись за его рубашку. Он так меня унизил. На спор. Для игры. Для грёбаного Клуба Бесконечности.

— Что ты почувствовал, когда нашёл меня здесь в таком виде? Что творилось у тебя в голове?

Зак обхватывает ноги руками и кладёт подбородок на колени. Его взгляд так далеко, что я могу сказать, что в данный момент он не здесь, со мной нынешней, а скорее в прошлом, с девушкой, которую он так упорно пытался уничтожить.

— Позор. Гнев. Ненависть. Но не по отношению к тебе, а по отношению к самому себе. Я не знаю, помнишь ли ты, как я кричал. Не думаю, что остановился, пока они не увели тебя, и я ударил кулаком по стене с такой силой, что сломал костяшки пальцев. — Он садится и указывает на плитку, всё ещё потрескавшуюся после того давнего инцидента. Наверное, это похоже на жизнь, когда одно маленькое действие может навсегда изменить судьбу мира.

— А твой дедушка… почему он вообще бросил твоих родителей? — губы Зака сжимаются в тонкую линию, и он отводит взгляд, сосредоточившись на члене, нарисованном фломастером рядом с унитазом. Там написано: «Эмили нравится член Брэда». Я встаю и на мгновение роюсь в своей сумочке, достаю свой собственный перманентный маркер и зачёркиваю слова, скрипя ручкой по плитке.

— Мой отец и его отец, они не совсем сходятся во взглядах… ну, ни в чём. Политика, религия, экономика. Они полярные противоположности. Они поссорились из-за руководства компанией. Мой отец никогда не вступал в Клуб. Он хотел честно зарабатывать на жизнь своим бизнесом. Мой же дедушка… — усмехается Зак, когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Он сказал, что без Клуба не было никакого шанса заработать реальные деньги. Кстати, он был прав.

Зак встаёт и прислоняется спиной к стене, пока я обдумываю идею написать несколько отборных фраз на плитках самостоятельно. Но потом мне просто становится жаль уборщика, и в конце концов я снова убираю маркер.

— То есть он прав насчёт денег. Но он никогда не должен был подталкивать меня присоединиться к ним, и мой отец никогда не должен был позволять ему. — Зак на мгновение смотрит в пол, и когда он поднимает на меня взгляд, я вижу в нём беспокойство, беспокойство о том, что я никогда по-настоящему не смогу простить его и Лиззи за то, что они сделали. — Я был молод и глуп. Если бы я мог вернуться в прошлое, я бы не стал делать этого снова. Вместо этого я бы пошёл в Лоуэр-Бэнкс-Хай. Я сожалею только о том, что мне не удалось пойти с тобой в Бёрберри.

— Миранда говорит, что ты слишком идеален, — молвлю я ему, оборачиваясь и пытаясь оценить его реакцию. — Она говорит, что ты делаешь все правильно и говоришь все правильные вещи, но что ты, вероятно, полон дерьма.

Зак ухмыляется и пожимает плечами.

— Возможно, она права. Марни, я нехороший человек. Я учусь, но… Мне ещё предстоит пройти долгий путь. — Он выдыхает, и его ухмылка превращается в сдержанную улыбку. — Ты не хочешь взять еду, которую я купил на вокзале, и прогуляться до начальной школы? Я покачаю тебя на качелях, и мы сможем съесть блинчики за серебряный доллар на столах для пикника?

— Думаю, я увидела здесь всё, что мне нужно было увидеть, — говорю я, позволяя Заку обнять меня за плечи и вывести обратно на улицу, к забору. Как раз перед тем, как пролезть, я в последний раз оглядываю кампус, молча прощаюсь и в последний раз покидаю среднюю школу Лоуэр-Бэнкс.

Глава 5

Чарли был не совсем в восторге от идеи, что я поеду на рок-концерт с кучей парней, но я думаю, что присутствие там Миранды и Лиззи немного смягчило его. И плюс он снова выдал мне целую речь: тебе скоро исполнится восемнадцать.

Почти уверена, что скрытый подтекст этого разговора заключался в том, что я не буду рядом вечно, так что тебе, взрослой, нужно делать разумный выбор. Я предпочла проигнорировать эту часть. Ну, а именно часть о том, что я не буду рядом вечно. Я всегда стараюсь делать разумный выбор.

Туристический автобус — это в значительной степени версия фургона для богатых людей. Я имею в виду, мне он нравится, но от него у меня не намокают трусики.