Двадцать (СИ) - Соболева Ульяна ramzena

Уверенная в себе, недосягаемо красивая. Про нее можно сказать – Королева. И даже когда споткнулась и упала прямо мне в руки …сцуко…почему так сексуально? Не убого, не смешно, а именно грациозно. Подхватил на руки и взглядом с ней встретился. Утонул. Меня просто как с камнем на шее засосало в синий омут. Насыщенный, глубокий. Как недра океана. Вблизи на нее смотрю и простреливает все тело, потому что она еще красивее. Кожа у нее матовая, не тронутая косметикой, на переносице несколько веснушек и верхняя губа словно резко очерченная, вздернутая.

- Я тебя поймал…

Перешел на ты и сильно сжал упругое тело голодными ладонями. Прет так словно месяцами не трахался. Он бы ее… он бы ее всю ночь напролет, так чтоб искры из глаз, так чтоб орала и кончала, так чтоб имя его выстанывала. Видно что она вся трепещет, вырваться хочет, убежать…но что-то ее держит и Дикий гонит прочь мысли, что это алкоголь.

Сажает к себе на колени и эти сногсшибательные ягодицы прижимают его эрекцию так что он вот-вот кончит в штаны. Поерзает немного и он просто спустит. Бляяядь, аж глаза закатываются. Последний раз так возбуждался когда девственности лишился еще в лагере с вожатой. Вот так же подпирало и зудело в яйцах с ощущением неизбежности провала.

Ее щеки горят и она охватывает его шею руками. От нее пахнет…черт. Он понять не может чем. Ему кажется пионами. Тонкий аромат пунцовых весенних цветов. И он понимает, что это его любимый аромат. Мать срезала свежие и по всему дому ставила, потому что сын любит.

Не выдержал, коснулся указательным пальцем щеки. Захотелось почувствовать такая ли ее кожа бархатная на ощупь. Вздрогнули оба. Снова глаза в глаза И дикому кажется, что его грудная клетка разламывается от сильного сердцебиения. Как будто взгляды это уже секс, как будто он может вот так брать ее глазами, удерживая и не давая отвлечься.

- После шампанского текилу. Смело.

- Я очень смелая…

- Да. Ты смелая если села ко мне в машину. А теперь и ко мне на колени. Куда пропала скромница, которая сказала, что не пьет вообще?

- Утонула на дне бокала.

Дикий много раз видел как флиртуют женщины, как они кокетничают, соблазняют, приглашают к сексу. Но ему всегда было насрать. Если он хотел он их трахал. Его не надо было стимулировать. Но ее дерзкий ответ отозвался выстрелом в паху. Прижал ее к себе, чувствуя, как стало сухо в горле, когда грудь коснулась его груди.

- Ты пила раньше текилу, незнакомка?

Отрицательно качнула головой.

- Всегда бывает первый раз, - тихо заметил он, - Я научу тебя правильно... пить.

Кивает и не отрывает от меня взгляда. Учить…мне нравилось учить именно ее. Было в этом нечто сумасводящее. Дикий смотрел ей в глаза и слизывал кристаллы соли с ее кожи и ему адски нравилось как потемнели ее синие глаза, как приопустились тяжелые веки с длинными ресницами слегка тронутыми косметикой. Ему было вкусно. Адски вкусно касаться ее кожи. Хотелось вылизать ее везде. Залезть под ее скромное платье стащить трусики и лизать ее. Она бы точно так же вздрагивала? Она бы кричала для него эта королева с роскошным телом, синими безднами глаз и великолепными волосами. Заглушил адский зуд в скулах рюмкой текилы и лаймом.

- Вау! – шепчет так очарованно, не сводя с меня глаз. Где-то внутри голос говорит ему, что это алкоголь, что он просто держит в руках пьяную женщину и ему нечем, блядь, гордиться. Но его несет, его прет так, что тормоза отказывают на хрен.

- Теперь ты.

Дикий провоцировал ее. Насыпая соль себе на запястье и не зная, что она сделает. Повторит ли за ним и выдержит ли он этот повтор. Его уже штырит не по-детски.

- До дна, не растягивая. Только сначала слижи вот это... - его голос был хриплым от возбуждения. Его буквально трясло от предвкушения и когда она наклонилась и начала собирать соль своими губами, несмело касаясь языком Дикий закатил глаза и выругался про себя матом.

Сдавил ее руками за тонкую талию. Настолько тонкую в контрасте с бюстом и бедрами, что меня вело от этой женственности. Привык трогать кости и силиконовые мячи. А ее грудь тяжелая, большая, он угадывает ложбинку под тканью и у него выделяется слюна.

Когда залпом осушила рюмку Дикий не выдержал и жадно набросился на ее рот, вталкивая в сладкую мякоть кусочек лайма и чувствуя как она глотает. Перед глазами адские развратные картинки, воображение рвет на клочки.

Резко привлек к себе за затылок и жадно впился в губы, проталкивая язык глубоко в рот, наслаждаясь запахом ее дыхания и мысленно уже вдираясь в ее тело вздыбленным членом.

задыхаясь, тяжело выдыхая ей в губы, кусая то нижнюю, то верхнюю, втягивая в рот, скользя голодными движениями по небу, по деснам и снова сплетая язык с ее языком.

Не переставая целовать как обезумевший, сжирать ее дыхание и толкаться членом вверх туда где ткань платья соприкасается с ширинкой, где мой собственный зверь уже стоит до боли вздыбленный и голодный. От трения о жесткую материю штанов сводит спазмами головку.

Просит увезти ее оттуда и Дикий уже готов. Он даже готов не увозить, а разложить ее прямо в машине.

Но где-то в голове пульсирует, что она не такая. Королева. С ней не так.

- Знаешь…а он сейчас наверное точно так же с ней.

- Кто он?

Заводит машину, жмет на педаль газа, еще всего трясет от возбуждения. В голове пульсирует только одно, как жадно и дико будет ее сейчас трахать.

- Мой муж…почти бывший. Он меня выгнал. Нашел себе любовницу помоложе и…

- Что? Выгнал?

Повернулся к ней, а она уже на Дикого не смотрит, куда-то перед собой. Глаза слезами затуманились. А его пронизывает острым пониманием – ни хера она его не хочет. Он средство мести. Она просто мужа своего забыть хочет. А его использует. Пиздец. С ним никогда такого не происходило. Адское разочарование.

- Да…выгнал. В наш дом девку привел. Развода хочет. Разве так можно….после двадцати лет вместе? Можно?

Молчит. Скулы свело, челюсти сжались. Возбуждения уже нет, как окатили ледяной водой. Вибратором себя почувствовал. Куклой какой-то. Перестала говорить…обернулся – спит. К гостинице доехали, на руки ее взял и в номер понес. Возле респшена вроде ненадолго в себя пришла, сказала куда нести. Ключи в ее сумочке нашел.

Когда в постель укладывал, руки взметнула, за шею обняла и к себе тянет… а Дикого от злости распирает и от ревности бешеной. Какой-то сразу появившейся. Понять не может почему не по хер, почему не трахнул ее, сама ж просила. Но именно ЕЕ так не захотел.

- Я пьяных женщин не трахаю!

На хрен ее из головы. Задымить так чтоб легкие разодрало. Все проехали забыли. Телок валом. К Аньке поехал. Вроде как девушка его официально. В рот ей даст и спустит. И до утра останется. Квартиру ж не просто так ей снимает. К матери сейчас не хочется. Не то настроение.

***

Ира на работе, а я как в старые времена, когда сами дома оставались, а родители ездили в деревню на огороды, готовлю на кухне.

Сильно не заморачиваюсь, хочу напомнить Ире как когда-то сидели за столом вместе. Жареная картошка, котлеты, салатик из свежих огурцов и помидоров. На душе противно, мерзко. Стараюсь не думать о том, что наличности совсем немного осталось. Артем полностью лишил меня средств к существованию и сейчас, я просто хочу понять за что. Это не я ему изменяла и не я выгнала его из дома, а кажется, что он мне мстит.

Двадцать лет вместе…Двадцать. И сейчас кажется, что я его совершенно никогда не знала или не хотела замечать равнодушия, жестокости, непримиримости. Списывала на его занятость, на вид работы, что времени нет на «цацканья». А на самом деле просто Артем никого не любит кроме себя самого и ему было наплевать на меня, на наши отношения, на годы прожитые вместе.

Включила вытяжку, прибирая на кухне, расставляя тарелки на столе, стаканы, которые помнила еще с детства. Какая я тогда была счастливая и беззаботная. Мама жива…А с мамой все по другому. Когда живы мамы мы еще сами дети, сколько бы лет на не было. Если бы она сейчас была со мной все было бы иначе. Я бы положила голову к ней на колени, а она перебирала б мои волосы и пела мне колыбельные.