Босс для Белоснежки (СИ) - Амурская Алёна

Босс для Белоснежки

Алена Амурская

‍‍ Глава 1. То самое яблоко

Всё началось с яблока.

Но не оно изменило мою жизнь. Тот судьбоносный день должен был стать одним из множества целой череды неприятных дней за последние три года, но именно в этот день я встретила мужчину… особенного мужчину, который буквально парой фраз заставил меня очнуться. Вспомнить, что я женщина, а не амёба, располневшая после родов и утонувшая в болоте неудачного брака.

Точкой отсчета для этой встречи стало яблоко.

Свекровь потребовала принести его целиком, а затем вдруг обнаружила в нём червяка и плевалась всё утро, глядя на меня злобно, как на врага народа. Хотя я не заметила в спело-алой шкурке фрукта ни малейшего изъяна, когда мыла его на нашей маленькой тесной кухне. Выбора там особого и не было — это яблоко осталось последним в доме.

Карина Сергеевна вообще проснулась в странном настроении.

Ворчала и придиралась ко мне по малейшему поводу. Следила за мной коршуном и шагу не давала ступить без надзидательных замечаний. А сейчас, после этого злосчастного яблока, окончательно взбеленилась.

Ее воинственное вторжение на кухню — явление ожидаемое и обычное, ведь мне много раз давали понять что в доме мужа я всего лишь приживалка. Я даже не вздрагиваю при звуках ее пронзительного голоса за спиной.

— Лизавета, ну вот что ты за хозяйка такая никудышная, а? Гнилые фрукты на стол подаешь, даже не проверив! Из-за тебя весь режим диеты собью, а мне ее соблюдать доктор прописал, между прочим. Без пропусков! Что это за ляп-тяп забота и неуважение?.. Безобразие!..

Я молча перебираю бананы и груши в плетеной корзинке на столешнице. Стараюсь сосредоточиться на поиске изъянов, чтобы убрать испорченные экземпляры подальше и не нарваться на новый скандал.

— …а о том, чем ты детей кормишь, я вообще молчу, — продолжает свой обычный критический монолог свекровь. — Они как в концлагере живут с запретом на сладости. Ладно, Павлуша твой еще мал, зубки беречь надо, но Женьке-то уж тринадцать стукнуло! Сразу видно, что неродной он тебе, а навязанный! Фальшивая у тебя привязанность к нему, и даже не думай переубеждать меня в обратном. Вот когда я Николая растила, у него каждый день были и пряники, и конфеты. Последние деньги отдавала, чтобы кровиночку порадовать, детство счастливым сделать! А ты как к детям относишься?..

— Хорошо я к ним отношусь, Карина Сергеевна, — сухо отвечаю ей. — Их здоровье важнее сладостей. Да и у нас денег лишних на стоматолога нет. Так что я натуральные сладости из домашних сухофруктов иногда делаю, это экономичнее.

От напоминания о кошмарном состоянии зубов своего мужа из-за его “счастливого детства” с неограниченным количеством конфет и пряников я удерживаюсь с трудом. Стоит только ввязаться в спор, как агрессивная ответочка прилетит в троекратном размере. Это всё равно что канистру бензина в костер плеснуть.

К таким выступлениям за три года своего неудачного брака я уже давно привыкла.

— Вот смотрю на тебя и не пойму никак, зачем Коленька на тебе женился? — свекровь тут же находит новый повод придраться и беспощадно вываливает на меня всё дурнопахнущее содержимое своих мыслей: — Экономистка нашлась… один раз живем, чего на нормальных продуктах экономить! У тебя сплошные деньги в голове и материальные расчеты. А родные побоку!

— Скоро Женька со школы вернется, — устало вставляю я. — Поберегите свои нервы, Карина Сергеевна.

— Во-о-от, говорю же, побоку тебе родные. Сколько уж замужем, а мамой мужнину мать назвать у тебя язык отсохнет! Не учатся мужики на своих ошибках, ох, не учатся! Мало ему было той прошмандовки гражданской, что в подоле нам принесла и сбежала… так не хватило ему шишек. С тобой связался, белоручкой расчетливой. Да еще и со штампом в паспорте! А я ведь ему сызмальства советовала на дочку соседки нашей внимание обратить. Венерочка такая хозяйственная и послушная девочка! И Коленьке всегда симпатизировала…

— Мне надо обед приготовить, вы не против?

Я с грохотом ставлю кастрюлю в раковину, приглушив ее дифирамбы в сторону молодой незамужней соседки, дочери ее старой школьной подруги.

Это уже давно знакомая для меня песня в нашем домишке на краю пригородного поселка, жадного до сплетен.

Когда муж привез меня сюда, эта замечательная Венера возненавидела меня сразу и не скрывала своей неприязни при случайных встречах. Поначалу я нервничала из-за нее и даже ревновала. Но вскоре после рождения сына перестала. Потому что муж показал свое истинное лицо — чудовищного эгоиста и бездельника, скрывавшегося под миловидной маской сказочного принца. Да еще и с дурными наклонностями.

Я в нем глубоко разочаровалась.

Все его красивые слова оказались шелухой, а в его доме меня поджидал сюрприз. Угрюмый мальчик Женька, шарахающийся от родного отца при малейшем его резком движении. О том, что Коля спьяну поколачивает сына, я узнала совсем недавно, к сожалению. И теперь всегда старалась держать его подальше от отца в такие моменты.

Кроме того, когда всё мое внимание переключилось на собственного новорожденного ребенка, Коля тоже ко мне охладел. Поначалу еще как-то крутился рядом, изображая заботу, но надолго его не хватило. Увы, свекровь терпеть не могла нянчиться и не стремилась помогать, зато по гостям к своим многочисленным знакомым ходила с большой охотой и часто. А я одна сильно уставала с капризным грудничком и нуждалась в восстановлении здоровья. Вот только мужа это категорически не устраивало. Стоило ему вскоре после родов получить несколько отказов удовлетворить его мужские желания, как он резко перестал интересоваться мной и сыном. А затем пристрастился к гулянкам с закадычными приятелями.

Свекровь его поведение до сих пор оправдывает сложными обстоятельствами и трудным характером. А в моих глазах он забил на благополучие нашей семьи полностью.

Конечно, Коля подрабатывает то там, то здесь, но денег мы почти не видим. Живем на пенсию его матери и мое декретное пособие от государства. Увы, беременность застигла меня врасплох после увольнительного отпуска в период поиска новой работы. И трудоустроиться официально я никуда с заметным животом не смогла.

Так что свою недосемейную жизнь иначе, чем как финансовую ловушку, я не воспринимаю.

— Обед?.. — фыркает рядом Карина Сергеевна. — Потерпит твой обед. Сходи лучше в сад за яблоками, пока Павлуша спит, а то у меня поясницу прихватило, не могу с ветками этими корячиться.

— Ладно, — охотно соглашаюсь я, радуясь любому поводу избавиться от ее неприятной компании, и прихватываю пластиковое ведро из кухонной подсобки.

— Только яблоки бери с самого дальнего дерева! Которое рядом с беседкой летней у соседей! Они вкуснее. И не с земли, а с дерева, чтоб без червяков были!

Я мысленно пожимаю плечами и выхожу. Никогда не замечала большой разницы во вкусе наших яблок. Все три дерева в саду — одного сорта.

Причины для такого конкретного выбора яблони выясняются уже возле соседской ограды. Ржавая сетка-рябица вся в дырах, из-за чего свекровь иногда ходит в гости к соседям прямиком через прореху. Я тоже ныряю туда, чтобы было удобнее срывать свисающие на ту сторону яблоки…

И настораживаюсь от странных звуков.

— Ах-х…

— О-ох…

Они исходят из-за тонкой деревянной стены летней беседки. Там какая-то возня, как будто мебель тяжелую двое передвигают.

Секундное замешательство отступает при первом же утробном мужском стоне. И вторящем ему женском повизгивании:

— Ко-о-оля, сильней! О-ох! Коля-а-а… ах!

Я медленно ставлю ведро на землю и стою так неподвижно несколько долгих мгновений. Внутри даже эмоций особых нет. Ни удивления, ни боли. Там пустота. И даже слабые отголоски облегчения.

Вот оно.

То самое последнее доказательство, что семья, которую я воображала в своих наивных мечтах, лишь один большой мыльный пузырь. И только что он с громким треском лопнул, освободив меня от иллюзий и смутных надежд на перемены окончательно.