Письма в пустоту (СИ) - Ино Саша

— Я делаю много неполезных вещей, но до ста лет мне дожить тоже не светит. Поэтому не имеет значения, курю я или нет, к тому же, благодаря сигаретам у меня сформировался низкий голос, единственное, что роднит меня с мужским полом…

— Аль… — кусок хлеба выпал из моего рта, — Так вот почему… Не переживай, ты…

Слова застряли в горле кубиком сыра и не хотели двигаться.

— Диего, не нужно пустых слов. И я, и ты прекрасно знаем правду, так давай смотреть ей в глаза.

— Я не хочу, чтобы ты себя оскорблял, — настроение стремительно портилось.

— Вовсе не оскорбляю, это констатация.

— Аль, я люблю тебя и для меня ты самый лучший…

— Излишне воодушевлять меня словами, — Аль взглянул на меня пустым взглядом.

— Я искренне.

— Вижу.

— Аль!? Что я опять сделал не так? — я хлопнул себя по груди в искреннем желании понять, как мне стоит себя вести с любимым человеком.

Альентес отвернулся, принимаясь снова чистить лом.

— Тебе больно было или что? — не унимался я.

— Больно? Ты же сам сказал, что по моему телу все ясно… О какой боли может идти речь…

— Но вчера ты был сильно напряжен… И я подумал…

— Я немного стеснялся, — неожиданно признался Аль.

— Правда?! — его слова тронули меня до глубины души. Я подсел к нему ближе и взял за руку.

— Диего… — тихо произнес Альентес, — Не надо.

— Но… Чего ты стеснялся, Аль? Неужели меня?!

Он отдернул руку и отвернулся, подставляя мне под нос свой затылок.

— Не каждый день друг детства… В общем, я был не под наркотиками… И… — его бессвязное бормотание сливалось со стуком колес.

— Иди ко мне, а? — я попытался обнять друга за плечи.

— Не трогай меня, — взревел Аль, откидывая мои руки и вскакивая на ноги.

Реновациио звонко бухнулся на пол.

— Аль??? — я действительно не понимал, что происходит и к чему он опять закрывается от меня, когда, казалось бы, все преграды сломлены и нечего больше стесняться.

Он прислонился к двери и молчал.

— Ты опять бежишь от меня, да?

Молчание и тоска в вишневых глазах.

— Что, Аль, опять скажешь, что ночь ничего не значила?

— Скажу, — сквозь сомкнутые губы процедил Альентес.

— Бред! — разозлился я, в сердцах ударив кулаком по постели, — Ты вырываешь мне сердце! Понимаешь!? Мне больно, когда ты так говоришь!

— Вот видишь, — Аль откинул голову, прислоняясь макушкой к двери, — Я предупреждал, что ничего хорошего тебе не принесу… Я грязный и развратный, ты б отрекся от меня, пока не поздно. Диего… Я доставляю тебе одни страдание…

— Отказаться!? Ты придурок??? Да, как ты можешь мне такое говорить!? Аль!

— Легко, между нами ничего нет и быть не может. Я лишь выполнил твое желание, для меня оно ничего не значило. Я как инструмент ордена, исполняю приказы хозяев. Ты на какой-то момент стал моим владельцем, и я последовал твоей воле. Только и всего.

Я вскочил с полки и подлетел к товарищу, испепеляющему меня своими желчными словами.

— Не ври! — гаркнул я ему в лицо, — Не обманывай!!! Я не поверю, ни за что не поверю!

Аль смотрел в пол, не обращая на меня никакого внимания.

— Ты слышишь или нет???

— Диего, оденься…

— Нет, услышь мои слова! Я не поверю… — говорил я, кидая слова в бесконечность равнодушных глаз друга. Мои руки упирались в дверь рядом с плечами Аля, он был в ловушке, но не спешил из нее выбираться, хотя мог бы легко меня скрутить.

— Не поверишь, — Аль пристально взглянул мне прямо в глаза, — Не поверишь в то, что я стал таким? Но, Диего, я всегда был паразитом…

— Никогда! — я сердился.

— Да нет же, Диего, я использовал тебя как прикрытие в детстве. А потом, потом мне нравились все те гадости, к которым меня подталкивал Игнасио. Знаешь, у меня было много времени проанализировать свою жизнь, сырость подвала как-то располагает к анализу… Так вот… Я пришел к выводу, что получаю все муки вполне заслуженно, моя душа чернее ночи…

— Игнасио заставил тебя так думать!

— Естественно это ложное заключение, — печально хмыкнул Аль, — Учитель стал зеркалом, показавшим все мое убожество. Он ставил меня в непростые ситуации, и смотрел, как я себя поведу, а потом заставлял анализировать поступки. Да, он конструировал жестокие испытания, но ведь мне они нравились, меня никто не заставлял вести себя так, как я вел… Столь очевидна моя испорченность…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты говоришь о моих предшественниках?

— Да. Когда я привык к грубостям, я стал испытывать наслаждение. Признаться, я кончал, занимаясь сексом с моими насильниками.

— Нормальная реакция организма в безвыходной ситуации… — фыркнул я, хотя и не был уверен на сто процентов.

— Ты себя утешаешь?

— Альентес! Игнасио полный козел!

— Я врежу тебе сейчас в нос… Еще одно слово!

— Постой-ка! — взорвался я, — Ты говоришь, что тебе Игнасио важнее меня????

— Да, он же мой хозяин.

Я в ужасе вздрогнул, тараща на друга глаза. Я был неприятно потрясен до глубины души.

— Почему… — медленно начал я, постепенно наращивая голос, — Почему? Почему ты от меня закрываешься!? Аль??? Ну, ответь! За что ты так со мной??!!! Я же честно хочу тебе помочь, любить, быть рядом!

— Диего… — Альентес опустил глаза.

— Не бойся за меня, — мое сердце смягчилось, я не мог долго злиться на друга, — Быть с тобой, это мой осознанный выбор. Иного мне не надо!

Я взял его за руки, притянув ладони к сердцу.

— Послушай…

— М? — Аль вздрогнул от прикосновения к моей груди.

— Послушай, как бьется мое сердце. Ты ведь слышишь?! Да? Правда? Сердце не обмануть, оно бешено стучит, когда ты рядом. Чувствуешь, вот-вот выскочит из груди, настолько… настолько сильно я люблю тебя!

— Диего, прекрати.

— Никогда! Это навечно!

— Но…

— Не спорь.

— Ты не понимаешь… Я раб другого человека… — он говорил голосом полным страдания.

— Мне наплевать, я заставлю тебя отказаться от бредовых мыслей, втемяшенных тебе в голову Игнасио. Я буду любить тебя и рано или поздно, ты вернешься к нормальной жизни. Я подожду сколько угодно.

— Наивный… Я не позволю себе, причинить тебе вред.

— Это мое желание! Мне наплевать, вредоносно оно или нет.

— Ты просто не понимаешь, с кем связываешься…

— Да что ты! — я обнял друга, — Я прекрасно знаю, кто передо мной! Ты — мой друг детства, добрый, талантливый, самый светлый и прекрасный человек. Ты все тот же Аль, который боится завываний ветра. Уж поверь мне, я-то тебя знаю лучше других, даже лучше тебя самого!

— Диего, что ты собираешься делать? — Альентес поднял на меня свои глаза.

— Ничего, просто жить рядом с тобой.

— Если ты собираешься со мной спать, то ты должен умерить свой темперамент. Честно признаться, он силен даже для меня, учитывая мое прошлое. Так что… Будь не таким необузданным.

— Аль! — я засмеялся, — Ты не мог сразу сказать! Вот же глупый, начал так издалека!!!

— М? — он сдвинул брови.

— Я вымотал тебя, да?

— Ну, я бы так не сказал, просто… Ты напомнил мне жеребца, в лучших традициях Итальянского народного эпоса.

— Может тогда уж быка-осеменителя?

Мы оба засмеялись.

— Ладно, я постараюсь, — я потер его щеку костяшками пальцев, — Но ты должен знать, рядом с тобой удержаться крайне трудно.

— Ты уж будь любезен…

— Ты точно в порядке? Мне уже стыдно.

— В полном, только нога болит… Я ее вчера потянул, когда… впрочем, не так важно…

— Я понял, можешь не продолжать, — я закивал, не пытаясь даже стереть с лица улыбку.

— Диего… Ты ведь понимаешь, это не продлиться долго…

— Дурачок, конечно, не продлиться, нам же ехать осталось совсем ничего. Кстати, сколько?

Аль достал мобилник и взглянул на электронный циферблат.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Чуть больше получаса.

— Тогда, — я приблизился к его лицу, — У нас есть время… Я успею.

— Хм, Диего, я как раз это и имел в виду… Ты слишком…

Он не договорил, потому что мой поцелуй увлек его в сладостный мир нежности. Мы снова занялись любовью.