Флейта (СИ) - "Melara-sama"

- Не в вопросах дело, Тони, я уже на третьей минуте этого бесконечного прессинга хотел забраться к тебе на колени! – он поднял на меня несчастные глаза. – А что будет на концерте? Я просто убегу за кулисы?

- Нет, не убежишь, скажу Майлзу, пусть привяжет тебя веревками и приклеит суперклеем.

Из черных глаз сразу ушла паника, и он улыбнулся.

– Вот. А насчет концерта - ты сразу поймешь разницу между улицей и сценой, но главное не в разнице, а в том, что ты даришь свою музыку. И неважно - толпе прохожих или толпе фанатов. Это просто люди, пришедшие слушать, как играет твоя душа. – Я смотрел, как в его глазах рождается понимание. И он кивает, а потом чуть привстает и накрывает мои губы. Я улыбаюсь в поцелуе. Мягко и не спеша ласкаю его.

- О! Мираж, ты ли это?

Я нехотя оторвался от желанных губ, чтобы повернуться и узреть нахальную морду моего самого ярого поклонника. Лучше б сдох, честно.

- Привет, птица. Не ожидал, что в мое первое интервью после трех месяцев ты испортишь мне настроение своим появлением.

- Как всегда! – воскликнул блондин. – Хотя я смотрю, твое первое появление после трех месяцев ты празднуешь около своей машины, и в прекрасной компании. Уже. – Нагло ухмыльнулся он.

- Позволь тебе представить, мой новый музыкант – Шел. Шел, этот тип - Ворон, самое странное направление в музыке, которое только может быть, но не это его самая страшная беда, поверь.

- Да ладно тебе, Мираж, ты, между прочим, тоже используешь элементы этого направления в музыке.

- Я использую его с умом, а ты как попало.

- Милый у тебя мальчик-пополнение. – Он попытался протянуть руку к Шелу, я почти рыкнул.

- Руки, птица.

- О! Фаворы-фаворы… - засмеялся он.

- Это невежливо, лезть в частную жизнь окружающих людей. – Спокойно произнес Шел. Ворон округлил глаза, а потом, с какой-то даже отеческой улыбкой произнес:

- Первый день в шоу-бизнесе? Понятно. Послушай бесплатный совет, малыш: здесь нет частной жизни, если ты ступил на эту тропу, и тебя не ведут за ручку, то ты рано или поздно окажешься под перекрестным огнем камер, а они умеют оголять тайны и раскапывать самые страшные секреты. Но это все может и обойти тебя, раз ты у нас маленькая слабость самого Миража. – На последнем он заржал и, отсалютовав нам рукой в митенке, удалился.

- Кто это? – тихо спросил Шел.

- Назойливая блонда. – Меланхолично ответил я. – Солист кошмарной группы «Engrais», я даже не смогу сказать, в каком стиле они играют, но эти шоу меня иногда вдохновляют на тексты моих песен. Только не говори ему, он раздуется и будет трубить повсюду, что он моя Муза.

- Он забавный, – хихикнул Шел.

- Нет, он страшный и ужасно приставучий. Но, чтобы я о нем лично не думал, он прав.

- В том, что ты ведешь меня за ручку? – улыбнулся Шел и поднял наши сплетенные ладони, а я удивленно смотрел на это, я даже не заметил, когда взял его руку.

- И в этом тоже, Мыш. Поедем домой, а то еще надо собраться в клуб.

- Поедем. – Тихо ответил он, прижимаясь к моему плечу. – Мне нравится быть твоей маленькой слабостью.

Я не ответил.

Зачем, если я сам пока не могу понять, что происходит со мной, и что я ощущаю, когда в моих объятиях это сексуальное существо. Наверное, стоит уже признаться самому себе, что внутри становиться тепло, и это тепло связано именно с ним. Загадочный. Вроде открытый, милый, стеснительный, и в то же время сексуальный и развратный, игривый.

Я испытывал однажды такое чувство. В далеком детстве, там, где у меня все было, и я никогда не нуждался, играл в самые дорогие игрушки и ел все что хотел. Не мучился от голода и холода. Там у меня была мечта.

Я и сейчас мечтаю. Но сейчас мои желания отличаются от того, о чем я мечтал в детстве. Я мечтал о друге. Не об игрушках, не об одежде от кутюр, не о чем-то подобном, а о друге. Чтобы можно было играть и делиться. Он появился у меня поздно, мне было семь, это было как затмение, я боялся отпустить его от себя, боялся, что ему будет плохо, постоянно бегал в соседское имение к нему. И однажды ранним весенним утром его мама сказала, что его больше нет. Мне было двенадцать. Я тогда не знал, что такое лейкемия.

А через год меня отправили в школу для мальчиков. И там горе потери немного притупилось, стало легче дышать. Но я навсегда запомнил тусклые карие глаза моего единственного друга, который всегда понимал меня. Может быть, из-за этого я так хотел дружбы Терри, может быть, из-за этого я создал группу из детдомовских ребят. Чтобы хоть они не нуждались и были счастливы. И возможно, я хочу быть с Шелом не потому, что он так сильно напоминает мне моего умершего от страшной болезни друга, а потому что… хочу опять почувствовать себя нужным, желанным. Его.

Мне страшно признаться самому себе, что этот мальчик одним взглядом заставляет меня плавиться. Заставляет быть тем, кем я был тогда, в свои семь. Заставляет делиться…

Я улыбнулся.

- Что? – непонимающе спросил Шел.

- Вспомнил кое-что. Не голодный?

- Нет. Мы же завтракали.

- Завтраком ты назвал горелые тосты Кота?

Шел засмеялся.

- Нет, сырники Бета.

- А, ну тогда ладно. Надо в магазин еще заехать и позвонить в службу охраны, чтобы прислали парней. Сколько ж дел…

- Помочь? – искренне спросил он.

- Да, – кивнул я, и затормозил около гипермаркета. Достал с заднего сидения очки и кепку. Надел. – Будет быстрее, если мы разделимся. Я по овощам и фруктам, ты в мясной. Бери все что понравится по дороге к нему.

Он тоже кивнул и надел очки. Ему, конечно, еще не надо скрываться, но мышонку безумно они шли.

Через сорок минут мы вошли в студию, ребята носились с лаком и фенами, Кот красил ногти черным лаком и одновременно с этим глаза.

- Это что? – испуганно спросил Шел.

- А это «L'iris noir» готовится к выходу в свет! – воскликнул я. Мимо пробегал Марс, схватил совершенно потерявшегося Шел за локоть и потащил наверх.

- Тони?

- Нормально все, он тебе поможет собраться.

- Ладно! – услышал я уже сверху.

Занес продукты на кухню и убрал утренний бардак, который, конечно, никто не удосужился прибрать. Аделаида была на работе с Ханной. Мне утром Ханна сообщила, что девочка очень смышленая, и она берет ее в штат. Я вздохнул с облегчением. Конечно, я мог в приказном порядке заставить Ханну взять Ад в штат, но лучше, когда оно все приходит как бы со стороны, но кажется, что она сама приняла решение. Женщины.