Пятница нон-стоп (СИ) - "Motoharu"

Александр поднял Димину голову, улыбнулся, поцеловал горящие щёки.

- Она каждый день говорила монаху: «Я живу, и ты живёшь, потому что я пою для тебя». И он жил, потому что так хотела маленькая птичка. И он понимал, что жив, когда каждый вечер она возвращалась к нему в дом. И только тогда заканчивался день, и можно было отдыхать.

- Люблю тебя, Саша… - прошептал Дима, обнимая Александра за шею и привлекая к себе, поцеловал в тёплые губы, согреваясь.

- Замёрзла, птичка моя. Поехали домой отдыхать.

- Александр Владимирович, мы тут посоветовались и решили завтра не ходить на работу, - Дима поднял вверх правую ногу, потянулся, пытаясь достать кончиками пальцев до стены. Не получилось. Вместо этого что-то неожиданно громко хрустнуло в бедре.

- И с кем же проводили переговоры? – Александр что-то быстро-быстро настукивал на ноуте, сосредоточенно уставившись в экран. Укусить бы его в шею, как вампир.

Дима плюхнул ногу обратно на кровать – одеяло слегка колыхнулось, приподнявшись. Хотелось потереться об него щекой, таким мягким и свежим оно выглядело, завернуться по самые уши и спать, спать… Но перед сном поцеловаться, потискаться, ну и как дальше пойдёт.

- С моей левой пяткой, - Дима подтянул к себе ногу и оценивающе уставился на узкую ступню с тёмным пятнышком на щиколотке – натёр новыми ботинками. – Всё равно завтра пятница, и у великого проектного дизайнера праздник детства – уважительная причина зависнуть дома.

- У великого дизайнера каждый день – праздник детства.

- А у вредного начальника никогда не бывает праздников, потому что он зануда.

- Иногда и на улице занудных начальников бывает праздник, - Александр обернулся, посмотрел внимательно на Диму и закрыл ноутбук. – Давай сюда пятку, будем целовать, раз её мнение настолько важно для тебя.

- Лучше коленку – не так щекотно, - Дима улыбнулся, довольный собой, подвинулся на кровати, освобождая место для Александра.

Через полчаса все коленки были усыпаны нескромными малиновыми пятнами и ныли так, словно три часа простояли на горохе. Но было приятно, очень приятно.

- Засасываешь насмерть? – усмехнулся Дима, опрокидывая Александра на спину и усаживаясь сверху. – Приглашаю завтра в «Бархат». Кто не согласен, тот лох.

- Умно, - Александр гладил Димины бедра, поясницу, обводил кончиками пальцев резинку боксеров, игриво оттягивал и отпускал. – То есть ты не оставил мне выбора.

- Ни грамма выбора, - Дима потёрся о пах Александра, провоцируя его на более решительные действия. – Саш… трахни меня, ну пожалуйста… Уже можно.

В низу живота тянет, жарко пульсирует. В комнате душно, дышать трудно. Кончики пальцев покалывает – адреналин нагнетается в кровь, разбегается по венам, провоцируя быть развратным, наглым, пошлым… С Александром можно.

- Дима, нельзя, - выдыхает в шею, целует, опускает руки на ягодицы, сминает. Быстро стягивает боксёры – пальцами по голой коже, скользит ниже, разводит в стороны. Дыхание сбивается… - Давай поцелую.

- Что поцелуешь? – растерянно спрашивает Дима, понимая, но так странно, волнующе, откровенно… Лицо горит, как будто он уже давно сидит около костра, жар течёт в животе, стягивает всё в тугой узел.

- Ляг на живот, - шепчет в самое ухо, целует. Опускается ниже, легкое дыхание касается позвоночника, сбегает вниз к пояснице. Дима судорожно сжимает край одеяла, утыкается лицом в свежесть чистого белья, перестаёт дышать, напряжённо готовясь к чему-то… - Задохнёшься, мой мальчик.

Дима хихикает и тут же затихает, чувствуя влажное мягкое прикосновение чуткого языка. Александр двигается тягуче-медленно, одновременно лаская спину руками, разминает, прихватывает кожу, тянет.

- Нравится?

Дима пожимает плечами, пытаясь унять бешеный круговорот ощущений, чтобы оценить – нравится ему или не нравится… Так неправильно, целовать там… ласкать языком, зачем?

- Приподнимись немного.

Рука накрыла его пах, стала двигаться так же медленно, попадая в заданный уже ритм. Дима застонал так громко, что слегка вздрогнул - сам не ожидал такой реакции. Закусил угол подушки, пытаясь успокоиться. Нравится… теперь точно нравится. А потом один палец осторожно коснулся его внутри, и огненная волна скатилась с плеч до кончиков пальцев рук и ног. Накрыла с головой, а потом ещё одна и ещё… Дима разучился дышать, и только постанывал, тщетно пытаясь быть тише. Александр знал, где нужно коснуться, чтобы контроль рассыпался в прах.

- Ещё… Саша… так хорошо… Са… ша…

А потом он, обессиленный, растянулся на кровати, всё тело мелко дрожало. Судорога оргазма не спешила растворяться. Дима рассеянно подумал, что так сильно его накрыло впервые. Александр поцеловал в плечо сзади и рвано выдохнул. Он всё ещё был возбуждён.

- Саш… ну забей, трахни меня… - Дима хмельно улыбнулся, притягивая Александра за руку ближе. – Я люблю, когда больно…

- Не любишь, - уверенно проговорил Александр, переворачивая Диму к себе лицом. – Прижмись ко мне. Хочешь ещё?

- Хочу, - выдохнул тот. Придвигаясь вплотную, чувствуя всё крепкое горячее тело. Напряжённые мышцы, налитые соком желания. Диме было жаль терять эту мощь, он хотел вобрать её в себя, поглотить. Позволить остаться в нём, как в женщине остаётся семя мужчины, из которого начинается новая жизнь. – Я всегда буду для тебя девочкой…

- Ты мой любимый мальчик, - Александр обхватил их обоих и провёл рукой сверху вниз. Дима вцепился ногтями в плечи и судорожно выдохнул, зажмуриваясь. А потом рука стала двигаться быстро, легко скользя: влажная, липкая. Дима уплыл вслед за заданным ритмом, вновь не сдерживая жалобные горячечные стоны. Они закончили одновременно, потом лежали долго и молчали. Дима прижимал руку к груди Александра и чувствовал, как постепенно выравнивается его сердцебиение.

- Утром не буди, буду спать… - сказал Дима, чувствуя себя не собой, а всем. Когда всё сделано правильно, хочется отдохнуть. А потом он закрыл глаза лишь на одну секунду.

Диме приснилось, что Александр целовал его утром, поздравлял тихо-тихо, а потом ушёл на работу, оставив его досыпать.

Часть 8.Риск.

Дима послушно закрыл глаза, как скомандовала Лида, и от напряжения закусил нижнюю губу, за что тут же получил тычок в бок.

- Не ешь помаду, - процедила Лида сквозь зубы, тоже, видимо, сосредоточилась по самое не балуйся.

- Ну блин, засада какая-то… как же жить теперь?

- Выживать как динозавры.

Лида слегка подкрасила веки и разрешила, наконец, открыть глаза и увидеть в зеркале… нечто.

- Здрасти, - растерянно протянул Дима. Нечто в зеркале синхронно поздоровалось с ним. – Девчонка… натуральная. Чудеса мэйкапа… Серёжа Зверев два.

Лида активно закивала головой, воодушевлённо забегала по комнате.

- Димасик, вообще никаких сомнений, и никакой не Зверев, а просто не-мальчик. И наряд этот… причём очень даже аппетитная девочка получилась. От поклонников отбоя не будет. Смотри! А то умыкнут, и не успеет Владимирович спасти.

- Я им умыкну, каблучищем-то наступишь на ногу – насквозь проткнёшь. – Дима слегка коснулся кончиками пальцев парика, провёл вниз по мягким легкомысленно вьющимся локонам, заканчивающимся чуть ниже середины плеча. – Рыженькая… если ему не понравится, я навсегда останусь в таком виде, чтоб выбешивать каждый день.

- Конечно, ты рискуешь, - Лида присела на край кровати, заглянула Диме в лицо, слегка взъерошила огненную чёлку, чтобы не так сильно лезла в глаза. – Это если честно…

Дима судорожно сглотнул и коротко выдохнул, пытаясь разогнать напряжение. Не получилось. Руки затряслись ещё сильнее.

- Ты думаешь?

- Ну насколько я себе представляю ваши отношения - весь прикол в том, что ты именно парень. Хотя… мало ли какие тараканы водятся в его голове.

- Да я не то что бы ради него устроил этот маскарад, - протянул Дима, вставая на ноги и поправляя пышный подол юбки, слегка прикрывающий колени. – Я для себя… чтобы не привлекать внимание.

- Не будешь, - улыбнулся Лида. – Как звать-то, рыжая-бесстыжая?