Флейта (СИ) - "Melara-sama"

- Только Андре однажды так мне ответил на этот вопрос… - всхлипывая через слово и икая, проговорил он.

- Вот видишь, значит можно все вычеркнуть и просто жить, жить для себя, а не для того, чтобы ублажать других.

- Тони, но тебе ведь…

- Ну, спасибо. – Я отпустил его и убрал руки, отстегнулся и вышел из машины. Он тут же вылетел за мной.

- Тони!

Я облокотился о капот.

– Прости, я не это имел в виду… просто… - он тяжело дышал и все еще плакал. А я вдруг подумал, что он ведь еще совсем ребенок, а я тут… Я притянул его в объятия и в волосы выдохнул:

- Я никогда не буду принуждать тебя.

- Ты не понимаешь, дело не в этом, просто, секс для меня как рутина, понимаешь, то есть я хочу сказать… раздвинул ноги - трахнули – свободен. Я жил по такой схеме долго, и поэтому никак не смогу реагировать как-то иначе… я просто… это… - он застыл. Во время его монолога я прижал его еще сильней и просунул руку между нашими телами, погладил пальцами его ширинку. Он открыл рот, но сказать ничего не смог, его тело реагировало на меня. Он вспыхнул как спичка и вжался в меня, спрятав лицо на плече.

- Я покажу, что бывает по-другому, малыш. – Мягко проговорил я в волосы, пахнущие лимоном. – Будет хорошо…

Он был возбужден, сильно, и неосознанно уже сам терся об мою руку. Тихо застонал.

- Энтони…

- Все дома, а сейчас я хочу покормить тебя чем-нибудь экзотическим.

Когда я чуть отодвинулся, он округлил глаза и, открыв дверцу машины, выхватил с заднего сидения куртку. Прикрылся.

– Пойдем?

- Мираж, ты искуситель… рррр! – зарычал он, но, поправив под курткой ширинку, вскинул голову и улыбнулся. Ярко. Так, что я несколько секунд просто любовался этой улыбкой.

Мой малыш.

Глава 7. Первый контакт.

В ресторанчике он растерянно просматривал меню и краснел с каждым пунктом все больше.

- Это похоже на ругательства. – Заключил он, откладывая папку с меню, официант рядом с нами пытался держать лицо. А мне это было не нужно, и я безмятежно улыбался.

- Так какое из этих ругательств тебе понравилось больше всего?

Он пожал плечами.

- Главное, чтобы туда не подмешали рыбу. У меня на нее аллергия. – Прошептал он, косясь на официанта.

- Значит, рыбу не подмешают.

Я быстро продиктовал парню что хочу, исключительно на французском, и он, сияя улыбкой, ушел за аперитивом.

Шел все так же был слегка смущен. Этот легкий румянец невероятно красил его, делал каким-то неземным. А черные глаза, поблескивающие в неровном свете ресторанного освещения, были гипнотическими. И я понимал, что думаю только об одном. О его обещании мне.

- Тони, ты безупречно говоришь по-французски. – Улыбнулся он.

- У меня был очень строгий учитель.

- Красиво звучит... – он снова смутился.

- Кроме родного английского и французского, я владею немецким и итальянским… бегло говорю на корейском. – Он приоткрыл губы.

- Серьезно?

- Моим образованием занимался отец, он не мог допустить, чтобы его единственный сын был неучем.

- А где ты учился?

Любопытство в темных глазах мне нравилось, и даже то, что тема мне не нравилась, беспокоило не сильно.

- Abingdon school, школа-пансион для мальчиков.

- Пансион. – Задумчиво проговорил он. – То есть, ты там и жил?

- Да.

Он вдруг улыбнулся и тихо спросил:

- Для мальчиков, так вот откуда ноги растут?

- Ноги моей неопределенности в предпочтениях растут не оттуда. Там было скучно. Хотя, музыкальный класс мне нравился. У меня всегда был прекрасный голос, и преподаватель по вокалу, нанятый моей матерью, всегда был в восторге. – Я интригующе помолчал и продолжил. – Вот его ноги на моих плечах я помню прекрасно.

Шел вспыхнул.

– Мммм, а я просто случайно зашел в музыкальный класс, и первое, что мне попалось в руки, была флейта. С тех пор я с ней не расстаюсь.

- Почему ты только сейчас решил пойти в студию?

- Сам не знаю, просто подумал, что даже такие самоучки как я кому-то нужны, а тот человек, посмотрев на меня, даже не стал разговаривать и посоветовал пойти поиграть на улице, для начала. Я не расстроился, а вот у лифта, как подумал, что придется возвращаться ни с чем обратно, в убогую серую комнатку… - он замолчал, потому что нам принесли бутылку вина. Официант налил немного в бокал и подал мне, я сделал глоток. И кивнул. Он разлил вино по бокалам, удалился.

- Ты мне не расскажешь, почему тебя вернули в приют? – я знал, что не стоит задавать этот вопрос, но возможно именно сейчас он мне ответит.

- Это не лучшая тема для разговора, Тони. – Он не был искусен в плетении светской беседы, он просто сказал, что не хочет мне рассказывать, как умел. Я приподнял бокал с красной, как кровь, жидкостью и произнес:

- За знакомство. И за его продолжение.

- Так двусмысленно.

Но моего бокала чуть коснулся и отпил. Сморщил аккуратный носик и отставил бокал на столик. – Никогда не думал, что оно такое…

- Какое?

- Я думал оно вкусное, сладкое…

- Хорошо, давай возьму тебе что-то вкусное и сладкое.

- Нет. – Покачал он головой. – Я допью.

- Шел, вообще не обязательно его допивать. А то ты не сможешь выполнить свое обещание.

Он сразу понял, о чем я говорю, опустил глаза и убрал дрожащие руки под стол. Милый.

– Почему ты стесняешься? Я имею в виду, при твоей жизни это как-то странно. – Он нахмурился.

- Я сам не пойму, если честно. Я когда понял, кто ты, сразу смутился и продолжаю смущаться от каждого твоего слова. Мне все кажется, что ты набросишься на меня… Прости.

Я тихо рассмеялся.

- Газеты, я уже говорил, не всегда пишут правду. А то, что пишут о звездах шоу-бизнеса - это вообще большой салатник, где свежих и натуральных вещей очень мало.

- Ты принимаешь наркотики? – выпалил он.

- Хм… иногда я курю, но последнее время заменил все на табак. Сигареты тоже вредны, но зато меньше хлопот. А потом, есть причина, почему в «L'iris noir» есть правило – никаких сильных наркотиков.