Пятница нон-стоп (СИ) - "Motoharu"

- Наигрался? – усмехнулся Александр, тяжело дыша. В его расширившихся зрачках отражалось Димино лицо, и скользила тень разочарования.

- Заканчивай, - приказал Дима и рванул Александра на себя, впился в губы голодным страстным поцелуем. Закинул ноги ему на поясницу.

Второй раунд увлёк Диму больше, это именно та грань, которой он хотел достичь – осадок боли, а на поверхности наслаждение, кристально-чистое на мутно-сером, и если встряхнуть посильнее, то всё перемешается. Смесь жажды, нежности, страсти, желания жизни и желания смерти – всё здесь, вместе в гармонии.

Дима потерял счёт времени. Быть может, они были в коридоре всего пять минут, а может быть, несколько часов. Всё тело саднило, особенно неприятно пульсировали стёртые в кровь коленки и локти. Александр перенёс его из коридора в кровать и мазал ранки перекисью. Дима смотрел на его движения и ничего не понимал. Ему казалось, что он всё ещё в коридоре… и зверь на свободе, его не победить…

- Мой… - прошептал Дима, закрывая глаза и протягивая руку к Александру, погладил по бедру, и сил хватило только на одну слабую улыбку.

- Горе ты моё изнасилованное, - послышалось откуда-то из другого мира. Дима хихикнул уже во сне… и впрямь почти статья. Осудить бы вас, Александр Владимирович.

Дима, пошатываясь, выполз из ванной и, довольно улыбаясь, взгромоздился Александру на колени, демонстрируя свои боевые ранения. По телеку крутили какой-то мутный сериал про Спецназ, в котором Александр находил для себя что-то увлекательное. У него вообще был весьма специфический вкус. Садомазохистский.

- Больно я тебе двинул? – Дима осторожно повернул к себе лицо Александра, чтобы внимательно рассмотреть расплывшийся на скуле синяк. Сейчас он был сероватым, оплывшим жёлтым по краям, заползал на щёку, покрывшуюся лёгкой щетиной. Знатно приложил, от души.

- Внушительно, - усмехнулся Александр, ловя губами Димины пальцы. – Не надо слов, бей сразу в челюсть. Да, птичка моя?

- Ты нарушил правила, - прошептал Дима, позволяя целовать свои пальцы. Едва ощутимая дрожь прокатывалась волнами вдоль позвоночника. Такие приятные прикосновения. Кончики пальцев были очень чувствительными.

- Ты тоже, - Александр подхватил Диму под бёдра и усадил на колени лицом к себе. Это был слишком опасный манёвр после того, что они вытворили в коридоре. Внизу спины заныло, и содранные коленки вновь стало дёргать. Дима зашипел, впиваясь пальцами в плечи Александра, и поморщился от боли.

– ****ец, Александр Владимирович, мне щаз так нельзя…

Дима обнял Александра и тихо засмеялся. И впрямь как два придурка: один с фингалом, и другой сесть не сможет ещё несколько дней.

- Зато про войну, секс и насилие, - вздохнул Александр, ссаживая Диму с колен и укладывая на диван. Тот уже смеялся в голос так, что на ресницах выступили слёзы. – Давай ещё помажу, чтоб зажило быстрее.

- Давай, - прекратив смеяться, ответил Дима и ласково улыбнулся. – Только без приставаний.

- Обещаю, - Александр чмокнул Диму в вырез футболки и вышел из гостиной.

По телеку шли новости, Дима лениво хлопал глазами, бездумно наблюдая за сменой картинок. Вот был город, а вот уже лес, небо, девушка-диктор, дорога, огонь. Пожарные и пронзительные сигналы милицейских машин. Дима почувствовал, как сердце мгновенно бухнуло в желудок, пропуская удар. Это же… как во сне.

- Крупная авария произошла в одиннадцать пятнадцать по московскому времени на мосту, в двадцати километрах от города Покрова Владимирской области. Водитель «Камаза», перевозившего пиломатериалы, не справился с управлением и выехал на встречную полосу… Десять человек погибли, трое пострадавших доставлены в реанимационное отделение первой городской больницы Покрова. Справки по телефонам… Александр молча присел рядом, тоже неотрывно глядя в экран.

- Хорошо, что ты не поехал в десять… - тихо проговорил Дима, когда начался следующий блок новостей. И больше сказать ему было нечего.

Часть 6.Привыкание.

Дима с трудом попал ключом в замочную скважину, повернул по часовой стрелке – дверь не поддалась. В голове неприятно загудело, и сознание на миг отключилось. Дима привалился плечом к шершавой оштукатуренной стене и, закрыв глаза, глубоко вздохнул. Хотелось уже наконец попасть в квартиру, в ванную… по щучьему велению. Конечно, спать с таким головокружением не представлялось возможным. Был бы Александр дома, можно было бы повозиться часик на кровати или просто поболтать в темноте. Но у него какие-то нудные переговоры, потом банкет, девочки-мальчики, ценные клиенты. Как же строить дома без эскорта? Чем длиннее ноги у проституток, тем крепче будут стоять дома! Дима искренне не понимал тех мужчин, которые снимают проституток. Это, по меньшей мере, энергия, потраченная в никуда. Проститутки не целуются в губы, а как же без этого?

Дверь наконец-то поддалась и пропустила Диму в святая святых. В квартире было темно и пусто. Казалось, стоит чуть посильнее шаркнуть ногами, и случится катастрофа. Дима разувался, сидя на полу, стараясь удержать упорно соскальзывающее во тьму сознание в голове.

Вика отмечала успешную защиту диссертации. Теперь она кандидат экономических наук. И ещё ждёт ребёнка. Виталий Семёнович сиял как начищенный пятак и смотрел на Диму необоснованно вызывающе, словно у них было открытое поле для конфликта. И великий Виталий Семёнович вышел победителем, оказавшись более проворным, успешным и мужественным. К концу вечера Вика сделала мужу замечание, и они поругались. А Дима безобразно напился, решив больше никогда не ходить в этот дом. Зачем лишний раз провоцировать? Ему это нафиг не нужно, Вике – тем более.

Дима несколько минут смотрел на свою футболку, пытаясь понять, что с ней делать. И вообще, что это такое? «Вобля» пялилась на него круглым таблеточным глазом, ошалело раскрывала рот.

- Тупая рыбина, - вздохнул Дима и кинул футболку на пол, открыл кран. Вода тихо шумела, усыпляя и замедляя головокружение. Тёплая, тёплая… она стекала по пальцам, лаская кожу, как Александр любил целовать, едва прикасаясь губами, сверху вниз… Дима забрался в ванну и прислонился виском к прохладной кафельной стене. Вода текла неспешно, тонкой струйкой – час пик, не моются только те, кого нет дома. Кап-кап-кап. Дима мельком заглянул в компьютер Лиды и прочитал программу на вечер: банкет, стриптиз, дополнительные услуги по желанию.

- А стриптиз не по желанию, а насильно, - пробормотал Дима и крепче обхватил руками колени. Зачем Александру стриптиз? Он не любит такие игры. В груди защемило от нежности и сочувствия. Забрать бы его домой, прямо сейчас, опять по щучьему велению.

Дима как наяву видел Александра, ему скучно, курит одну за другой… Девочки на сцене зажигают не по-детски, раздеваются, плавно двигаясь в такт музыке – профессионалки. Гостям нравится, они уже не считают город замшелой провинцией. Здесь тихо, немноголюдно, и можно творить всё что угодно – прикроют со всех сторон.

Напротив Александра сидит темноволосая моделька, смотрит с опаской и профессиональным азартом, приглашая. На Александра часто так смотрят, издалека, как бы вскользь, подсознательно чувствуя, что ничего не светит. И дело не в том, что у него на лбу написано – «женат», просто не светит и всё. Дима знает, сам проходил. Моделька приглашает Александра танцевать, под одобрительные возгласы приглашённых столичных гостей Александр идёт на танцпол и обнимает девушку за талию. Она высокая, тонкая, пахнет чем-то цветочно-свежим – юная фиалка. Шепчет Александру на ухо какие-то пошлости, зовёт подняться наверх… Никаких границ, доступность и лёгкость кружат голову. Почему бы нет? Дима всё равно не узнает. Они поднимаются по тяжёлой дубовой лестнице. Под ладонью гладкие лакированные перила, и вся ночь впереди с красивой умелой девочкой…

- Ты бы хоть воду тёплую включил… весь посинел уже… Дима, птичка моя, просыпаемся, всего на пару минут…

Голос накатывал откуда-то сверху, сдержанно строгий, до боли знакомый. А как же девочка? Она уже раздевается, в матовом свете низких ламп её кожа кажется персиковой, керамической…