Золото моих чувств. Примирение (СИ) - "Melara-sama"

Он покачал головой. Мы сели в его адскую машину, я тут же пристегнулся.

- А вообще, я с папой поговорю. Это не дело было, давать тебе такой класс… - Дрей завел мотор, и мы полетели.

- Пока не нужно. Я пока осмотрюсь. Меня, знаешь, что поразило? Ведь в классе есть аптечка, но в школе же есть медпункт, почему Себастьян не обращается туда?

- Возможно, этому есть причина. Узнай. Только прошу, не нервничай.

Мы домчались буквально за двадцать минут. Я отстегнулся и наклонился, поцеловал его в розовые губы.

– Люблю тебя.

- И тебя очень. Будь осторожен.

- Буду, ты же знаешь, ради тебя.

Я вышел из машины и хлопнул дверью, Дрей махнул рукой и уехал. Я сделал шаг и услышал робкое:

- Доброе утро, мсье.

Обернулся. Себастьян стоял возле ворот и явно кого-то ждал, я даже могу сказать кого. Но не в этот раз, малыш.

- Доброе, Себастьян. Пойдем со мной.

- Мсье, я успею на урок, у нас первая история.

- Да? Прекрасно, потому что мне как раз нужно поговорить с тобой. Мы можем успеть на урок вместе, и ты даже останешься без новых ссадин и синяков.

Он округлил глаза и закивал. Подошел ближе, и мы вместе направились в помещение.

- Мсье, а этот молодой человек, он Вам кто? – Но, видимо, понял, что спросил, и прикусил губу. – Простите, я не должен был.

- Он мой муж. – Спокойно ответил я.

- А вчера…

- Себастьян, у меня два любовника, которых я обожаю и ничуть не стесняюсь свой ориентации.

Мы подошли к учительской, он шокированно смотрел на меня, а я вошел и взял ключ.

– Пойдем.

Он лишь кивнул.

Когда мы вошли в класс, он сел за первую парту. Я видел, он хочет что-то спросить, но стесняется. Присев на краешек учительского стола, я улыбнулся.

- Спрашивай.

Он облизнул губы.

- А разве так бывает? Любить двоих? Делить свою любовь надвое… - В шоколадных глазах столько вопросов, что я не выдерживаю и, наклонившись, треплю его по волосам.

- Бывает. Редко, но бывает. Любовь, она не может быть разделенной, если вы единое целое. А уж сколько частей у этого целого, это не настолько важно. Любовь, она разная, Себастьян. Кому-то от любви достается только боль. Кому-то только сладость. Есть же такие, кто может смешать все и наслаждаться ей сполна. Мне просто повезло встретить своих любимых, вот и все. Свои части целого. И то, что их оказалось две, ничуть не меняет вкус любви.

Он смотрел на меня восторженно.

– Себастьян, у меня к тебе вопрос, можно?

- Да, мсье.

Я видел, он немного нервничает.

- Ты не обращаешься в медпункт. Почему?

Он опустил голову, и челка прикрыла глаза.

- Потому что наш врач - мать Калеба. Мадам Рошетт неплохая, но, видимо, Калеб рассказал ей о моем признании, и она меня не лечит.

Я даже подавился. Что?!

– Не то чтобы я прямо сожалел об этом, просто иногда это неудобно.

- Она что-то говорила тебе?

Он так энергично замотал головой, что я понял – врет.

– Себастьян.

- Сказала, чтобы я не приближался к ее сыну с такими отклонениями. Иначе расскажет моим родителям. Я, если честно, не приближался уже с того года, а потом они начали меня бить. Месье, пожалуйста, не делайте ничего. Я понимаю, Вы хотите мне помочь, но это не Ваша проблема. И даже из солидарности, не надо. Я сам. – Он еще ниже опустил голову. Боже! Ну что ты сам?

- Себастьян, а как сам Калеб отреагировал на твое признание? Уже после того как отсмеялся?

- Так же как его мать. – Мальчик поднял голову и улыбнулся. – Я понимаю, мсье. Я не ждал, что он ответит мне. Просто так было невыносимо… больно. Все просто жгло. А сейчас вся эта боль от сердца немного поутихла от физической боли. А по ночам мне уже не снятся сны с его участием. Я справлюсь. Сам.

Я смотрел на него и понимал, что мальчик, сидящий передо мной, старше, намного старше тех, кто причиняет ему боль. Боль, с которой он не справится сам, даже если так считает. Боль от любимых рук? Да. Наверное, так.

- Себастьян, я хочу просто помочь тебе.

- Зачем, мсье? Таких как я тысячи. Почему я? – Немного враждебно спросил он.

- Это просто. Потому что ты повстречался на моем пути. Кстати, тебе не нужен репетитор по современной литературе? – Это была, конечно, немного сыроватая идея. Но так можно было показать мальчику, что не все так плохо в его жизни, и, наконец, занять Дрея.

Он ушел со звонком. И я, почему-то, был уверен - не дойдет. У меня не было первого урока, как оказалось, и я, выскользнув из кабинета, побежал вниз к расписанию. Кабинет истории находился на первом этаже, и это было прекрасно. Не нужно было бегать и искать. Я завернул за угол и в длинном коридоре в конце увидел то, что и предполагал.

Они окружили его толпой и что-то выкрикивали. И что за школа такая? Где учителя?

Я решительно направился к этой куче нелюдей. Из параллельного коридора спешила заместитель директора. На лице пожилой женщины было такое же решительное выражение. Увидев кучу подростков, она стала еще решительней, но увидев меня, притормозила и удивленно приподняла тонкую бровь, я пожал плечами. И двинулся к ним.

- Ты! Да как ты вообще посмел?!

Я был удивлен женским голосом. И, присмотревшись, понял, среди мальчишек было несколько девчонок. О! Команда поддержки. Отлично!

Себастьян стоял, сжимая побелевшими пальцами ремешок сумки и опустив голову. Но я понял, его еще не успели побить, просто не дают пройти. Животные.

– Ты не будешь учиться в этой школе! – Выкрикнула девчонка, я нашел глазами Калеба. Он стоял и улыбался, и вдруг в его глазах промелькнуло что-то странное. Ага. Значит, все-таки мама-врач вдолбила в твою голову, что маленьких обижать неблагородно.

- Мадемуазель, могу я узнать, что привело Вас в такую ярость? – Немного бархатно спросил я.

Они расступились, и девчонка аж задохнулась. Я смотрел спокойно.

- Мы…

- То, что вы, я прекрасно вижу. И то, что вы все делаете тоже. А теперь первое: объясните мне, что вы все здесь делаете, если урок начался пять минут назад?