Исмаил Гезалов - Простор

— Вот это хорошо! Ты знаешь Гребенюка?

— Нет.

— Это заведующий гаражом. Прекрасный человек. Я сегодня с ним поговорю, а завтра пойдём вместе: ему очень нужны водители.

Лариса влажными глазами посмотрела на Надю, слегка улыбнулась: ей хотелось поблагодарить, сказать что-то хорошее, но, побоявшись, что она расплачется, если заговорит, Лариса только крепко пожала Надину руку.

Вернувшись домой, она написала Родиону Семёновичу подробное письмо обо всём, что случилось в её жизни за последние годы.

Своей просьбой Надя Байтенова озадачила Тараса: шутка ли, жена главного инженера станет водить бензовоз или самосвал! Да Захаров такой шум поднимет — только держись! Но Надя рассказала о тяжёлой судьбе Ларисы, и Тарас подумал: «В конце концов мне-то что? Я её не звал, не упрашивал. Хочет — пусть работает, не хочет — пусть сидит дома».

Когда на следующий день Надя пришла в гараж с Ларисой, Гребенюка не было. Диспетчер, с любопытством глядя на женщин, объяснил:

— Когда Тарас Григорьевич вернётся, сказать не могу. Он срочно уехал, успел только распорядиться, чтоб новому шофёру машину дали. А вы по какому поводу?

— Вот вам и новый шофёр, — рассмеялась Надя, показывая на Ларису.

Диспетчер с недоверием следил за ней, когда Лариса осматривала машину и проверяла мотор.

На следующий день утром Тарас увидел молодую женщину, одетую в синий комбинезон и белую косынку — жену главного инженера. И хотя он всё знал со слов Нади Байтеновой, он всё же с некоторым изумлением посмотрел на Ларису — такое нежное создание, а вот ведь — шофёр!

— Как вчера работалось? — поинтересовался Тарас.

— Сказать по правде — трудно.

— Подзабыли трошки?

— Нет, не то. Я дорог здесь не знаю. Не только, куда ездить, но и как именно ездить. Не знаю ещё, где на какой скорости вести машину.

— Це дило наживное, привыкнете… А машина в порядке?

— Да. В порядке.

— Никаких жалоб или претензий нет?

— Нет.

Лариса понимала, что Тарас попросту изучает её и задаёт вопросы, чтоб не разглядывать молча. В другое время Лариса смутилась бы, а может быть, и вспылила. Но сейчас она видела в Тарасе человека, который в трудную минуту протянул ей руку и выручил, взяв на работу. А Тарас думал о том, что их судьбы похожи. Но ей, конечно, трудней: она женщина, не очень-то приспособленная к тому, чтобы отстаивать своё место в жизни. И ей надо помочь.

— Сейчас вам трудновато придётся, — медленно сказал Тарас, — мотор изношен, будет барахлить, а тормоза слабы. Но как только получим новые машины — вас переведём.

— Спасибо.

Лариса пошла заправлять свой грузовик горючим. В это время подъехала машина, из кабины которой вылез пожилой шофёр и, сильно прихрамывая, направился к диспетчеру.

— На разгрузке ногу помял, — словно оправдываясь, сказал он, — скорей путёвку выписывай: поеду, может, от мотора отогреется и перестанет болеть.

— На ходу лечиться вздумал? — спросил с удивлением диспетчер, но путёвку всё-таки выписал.

Шофёр уже пошёл обратно, но Тарас, заметив, как он ковыляет, остановил его.

— Куда это ты собрался? В больницу?

— В рейс.

— А ну-ка, дай путёвку, — Гребенюк спокойно взял протянутый ему листок и положил в карман.

— Тарас Григорьевич! Да ведь план! Мне бы ещё три ездки! — умоляюще сказал шофёр.

— И не думай! Иди к Надежде Васильевне. И швыдче.

— Да ведь даже не болит, только так — покалывает.

— Кому я говорю? В больницу!

— Ну, хоть не три, а два рейса!

— Иди к доктору, а за свой план не беспокойся. Выполним!

Шофёр ушёл, а Гребенюк сердито сказал диспетчеру:

— Что ж ты, не бачишь, что человек не того?

— Да он сам попросил.

— А ты и рад!

— Но у нас нет ни одного свободного шофёра, — не сдавался диспетчер, — а план есть план.

— Что ж, по-твоему, я не шофёр? — спросил Тарас.

— Вы заведующий.

— Так вот слухай: Гребенюк, заведующий гаражом, велел тебе выписать путёвку Гребенюку-шофёру. Ясно?

— Ясно, — рассмеялся диспетчер.

Лариса, слышавшая весь этот разговор, невольно подумала, что Захаров на месте Тараса обязательно погнал бы шофёра в рейс, даже не обратив внимания на повреждённую ногу. А уж заменить больного товарища Ивану и в голову не пришло бы.

Захаров пропадал три дня. Он словно решил наказать Ларису. Если три дня поскучает, так будет в восторге, когда он вернётся.

Он приехал днём, когда в совхозе было жарко и пустынно. На улице, перед домом, играли дети: дочь Байтенова Джамал и сын Гребенюка Витя, который недавно, когда Тарасу дали комнату, переехал в совхоз.

Видно было, что Витя не хочет слушаться подругу, и Джамал уже прибегает к неоспоримому авторитету своей матери.

— Обедать ты будешь у нас. Так сказала мама. Она велела, чтоб ты мне во всём помогал. И вместе не так страшно. А то все с утра на работе, а я в доме одна. Мы теперь с тобой сторожа.

— Не сторожа, а охрана, — поправил Витя.

Захаров поднялся на крыльцо, но дом оказался запертым. Захаров постучал. Никто не отозвался. Захаров забарабанил в дверь — его ещё заставляют ждать!

Подбежала Джамал:

— Дядя Ваня, не стучите! Ключи у меня.

— А где тётя Лара? В магазин пошла?

— Нет. Она на работе. С утра ушла.

— На какой работе?

— Тётя Лара работает шофёром у Витиного папы, в гараже.

— В гараже?! Шофёром?! — Захаров так взглянул на Джамал, точно она во всём была виновата.

Девочка испугалась и убежала.

— Витя! — страшным шёпотом сказала она мальчику. — Пойдём в другое место. Дядя Ваня опять пьяный!

Захаров хотел тотчас же идти в гараж, но, сообразив, что Ларисы может там не быть да и скандалить на людях не очень-то удобно, решил дожидаться её дома.

Он был взбешён самовольством жены. Как это, не посоветовавшись, пойти работать простым шофёром! Да она опозорила его на весь совхоз!

Войдя в комнату, он увидел, что всё прибрано и вычищено. Это разозлило его ещё больше.

Захаров раздражённо ходил по комнате, беспрерывно куря и швыряя окурки на пол. С завтрашнего дня Лариса либо бросит эту идиотскую работу, либо он выгонит её из дому!..

Лариса вернулась только вечером. Не глядя на мужа, прошла в кухню и там сняла комбинезон, пропахший бензином.

— Где ты была?! — раздался грозный окрик Захарова.

Он стоял в дверях и в упор глядел на Ларису, Она сдержанно ответила:

— Была на работе. Возила горючее.

— Кто тебе позволил работать шофёром?

— Мне никто не запрещал.

— Ты что, дура? — завопил Захаров. — Не понимаешь, что теперь все будут говорить: жена главного инженера, а работает в гараже! Значит, муж жадничает и деньги в кубышку прячет!

— Мне совершенно безразлично, что станут говорить, — устало ответила Лариса.

— А мне не безразлично! И меня ты должна была спросить! Понимаешь?

— А с каких пор ты стал моим советчиком? С каких пор тебя интересует, что я делаю? Не всё ли равно тебе, чем я занята?

— Нет, не всё равно! Я работаю как вол! Меня днями не бывает дома! Я валюсь с ног, когда приезжаю! А тут ещё диссертация! Мне надо, чтоб ты встретила меня как следует, а не шлялась чёрт знает где! Если уж ты приехала, будь добра, веди себя, как должна вести хорошая жена. А денег у нас, слава богу, хватает. Можешь об этом не заботиться.

— Я не ради денег поступила на работу. Все знают, что…

Она замолчала, и Захаров угрожающе спросил:

— Что все знают?

— Все знают, как ты обращаешься со мной.

— Ах, вот оно что! Все знают, как я с тобой обращаюсь! Значит, ты поступила на работу мне в отместку? Ну, это тебе дорого обойдётся!

По мере того как Захаров, распаляясь, выкрикивал угрозы и ругательства, Лариса становилась всё более спокойной, а потом даже развеселилась.

— Знаешь, Иван, — усмехнулась она, — твой гнев просто смешон. Есть такая пословица: карлик всегда обещает, что он далеко плюнет.

Она закрыла дверь и стала умываться. Потом, налив себе чаю, села за кухонный стол и принялась неторопливо ужинать. Она слышала, как Захаров сперва ходил по комнате, потом звенел посудой, шарил в буфете, чертыхался и вскоре замолк.

Когда Лариса вошла в комнату, она увидела на столе пустую водочную бутылку и огрызок огурца. Иван спал, повалившись на постель в одежде и сапогах. Раньше, когда он напивался, Лариса раздевала его и укладывала в постель. Он это знал и не заботился даже о том, чтобы снять обувь. Но сейчас Лариса брезгливо вытащила из-под его головы одну из подушек и постелила себе на диване. Впервые после свадьбы она легла отдельно.

Рядом никто не сопит, не дышит водочным перегаром и можно удобно улечься на чистых, прохладных простынях. И Лариса заснула легко и спокойно. Завтра её ждал трудный рабочий день, её ждали люди, с которыми она теперь вместе работала и вместе веселилась. Её ждал хлопотливый большой мир, в котором они все живут.