Пока не закончатся звезды - Инма Рубиалес

в школе у меня экзамены, и я не хотела, чтобы моя сестра оставалась одна в больнице каждый день. Я была… я была ребенком, понимаешь? Прошел всего год, но тогдашняя Майя была такой… невинной. Ей еще не было и восемнадцати. Через несколько дней наступил мой день рождения. Осознание внезапно обрушилось на меня, я не видела выхода, и однажды ночью… я это сделала.

Я захлебываюсь словами. Это первый раз, когда я рассказываю эту историю, и вспоминать о ней – все равно что вонзить кинжал и провернуть его в ране.

– Я заперлась в ванной и сделала это, – повторяю я, и в горле встает комок. – Я чувствовала себя ужасно и думала, что это поможет, но это… это… это… это не помогло. Я пожалела об этом, как только увидела кровь. А когда я поняла, что натворила, мне стало так плохо, что меня вырвало. Я проплакала всю ночь. На следующее утро я встала рано, замазала темные круги под глазами и отправилась на поиски работы. Я рухнула. И упала еще глубже, чем раньше. Но мне удалось подняться, как всегда, и я продолжала идти, потому что других вариантов не осталось. Рядом никого не было, и мне пришлось полагаться только на себя. И тогда я стала холодным и закрытым человеком, который ставит барьеры перед каждым, кто пытается приблизиться. Я до сих пор расплачиваюсь за последствия. Потому что страх никуда не исчез.

Замолчав, я поворачиваюсь к Лиаму. Когда наши взгляды встречаются, я вижу в его глазах печаль и боль. А также ярость, беспомощность, все то, что он не может выразить словами, страхи и вопросы, которые он не озвучивает. Я отпускаю его руку.

– Это было всего один раз, – повторяю я, вытирая слезы. – Когда ты упомянул о шрамах той ночью… Я знаю, что отреагировала резко. Я защищалась и набросилась на тебя без причины. Но мне было так… неловко думать, что ты их видел. Я чувствую себя жалкой каждый раз, когда вспоминаю о том, что сделала.

– Ты не жалкая, – отвечает он. Он снова протягивает руку, чтобы коснуться моей.

– Я приняла глупое решение. И опасное.

– Но это не делает тебя жалкой. В следующий раз, когда ты почувствуешь желание сделать что-то подобное, я хочу, чтобы ты позвонила мне. В любое время, в любой ситуации, мне все равно, как обстоят дела между нами. А если не мне, то любому другому человеку, которому ты небезразлична. Я знаю, тебе кажется, что ты одна против всего мира, Майя, но это не так. И никогда не будешь.

Я моргаю, чтобы остановить подступающие слезы.

– Я знаю, – задыхаясь, говорю я.

– Жаль, что мы не встретились раньше.

Когда я слышу это, меня захлестывают чувства. Лиам знает, что последние несколько месяцев моей жизни были сплошным хаосом, и все же ему жаль, что он не мог быть рядом, чтобы поддержать меня. Даже в самые тяжелые моменты Лиам оставался со мной. А меня бросали много раз. Так часто, что я начала думать, что не могу никому доверять. После аварии я потеряла маму и друзей – они просто закрылись от меня. Дерек повел себя как подонок. Мне было так одиноко, что меня ужасала одна мысль о том, чтобы подпустить к себе кого-то.

Но после разговора с Лиамом я чувствую себя намного лучше, как будто с моих плеч свалился огромный груз.

– Когда ты ворвался в ванную, сильнее всего меня потрясло, что ты решил, будто я способна сделать это снова, – признаюсь я. – Я никогда больше об этом не думала. Ни разу. Не знаю, как это объяснить, я просто… не думаю об этом. Даже когда умерла моя сестра. Это была ошибка, которую я не повторю.

Я смотрю ему в глаза, чтобы показать серьезность моих слов. Шрамы останутся со мной надолго, но я не собираюсь больше оступаться. В моей жизни так мало вещей, которые я могу контролировать, но это одна из них. И я планирую держать себя в руках.

Лиам медленно кивает, и я вздрагиваю, когда он проводит кончиками пальцев по моим костяшкам.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это, Майя.

В горле образуется комок.

– Я узнала об этом из социальных сетей. Нашла страницу, где объясняли, как это делается. Публиковали фотографии и… романтизировали это. Как я уже говорила, я была еще ребенком. И не подозревала, что интернет может быть опасен.

– Ты поэтому не пользуешься социальными сетями? – осторожно спрашивает он.

– После той ночи я чувствую к ним отвращение.

– Я думал, что выкладывать такой контент в интернет незаконно.

– Да, так и есть, – соглашаюсь я, – но власти не находят такие страницы. На них можно попасть, только если ты их целевая аудитория. У этих групп огромное количество подписчиков, в основном молодежь. Каждый раз, когда я думаю об этом, меня начинает тошнить. – Я отпускаю его руку и расстроенно провожу ладонью по лицу. – Жаль, я не могу ничего с этим сделать.

Я никогда не говорила об этом вслух. И, помимо боли, я чувствую гнев и беспомощность. Мы молчим. Я бросаю взгляд в сторону Лиама. Он выглядит сосредоточенным, как будто о чем-то задумался.

Несколько секунд спустя он говорит:

– А если бы смогла?

Я машинально поворачиваюсь к нему.

– Что?

– А если мы сможем? – уточняет он.

– О чем ты? – не понимаю я.

– У меня двенадцать миллионов подписчиков на ютубе. Почему бы мне не использовать свое влияние для чего-то хорошего? – Глядя мне в глаза, он продолжает: – Например, запустить информационную кампанию и помогать людям.

Я ошеломленно хватаю ртом воздух. Меня обуревает столько эмоций одновременно, что я не знаю, как реагировать.

– Подумай об этом, – добавляет он. – Мы могли бы посотрудничать с психологами, которые специализируются на этой теме, и записать своего рода… документальный фильм в виде рекламного ролика. А затем распространить его по всем социальным сетям. Если мы не можем предотвратить существование этих страниц, то в наших силах запустить огромную кампанию по их дискредитации.

– И об этом узнают многие, – размышляю я вслух, и Лиам кивает, когда я поднимаю на него глаза.

– Понятия не имею, насколько большая аудитория у этих групп, но мы оба знаем, что они не могут быть популярнее, чем я.

Меня внезапно охватывает волнение. Это достижимо и не так нетрудно сделать. Я импульсивно вскакиваю на ноги.

– А еще это поможет улучшить твой имидж, – говорю я.

Поморщившись, он качает головой.

– Ты же знаешь, я не имел этого в виду.

– Да, но всем будет приятно видеть, что ты занимаешься подобными вещами. Мы сможем убить двух зайцев. – Я взволнованно вздыхаю, но потом заставляю себя сдержать энтузиазм и настороженно смотрю на него. – Правда?

Он кивает, глядя на меня.

– Если ты в деле, то и я тоже.

– Я в деле, – тут же говорю я. – Черт, Лиам, конечно, я в деле. Я не знаю, как тебя благодарить.

Я не раздумывая снова обнимаю его. Лиам прижимает меня к себе, и я почти ощущаю его улыбку на своем плече. Чувства внезапно распирают мою грудь, не давая мне времени привыкнуть к ним. Я не очень чувствительный человек, но внезапно мне хочется разрыдаться.

– Это очень важно для меня, – шепчу я ему в шею.

Он улыбается, а когда я отстраняюсь, заправляет прядь волос мне за ухо.

– Я знаю. Поэтому так сильно хочу это сделать.

Я легонько толкаю его.

– Перестань быть таким милым со мной. Ты должен быть засранцем. Придерживайся роли.

– Как скажешь. Мне плевать, что для тебя важно. Я делаю это только для того, чтобы обелить себя и стать еще более знаменитым.

Я улыбаюсь во весь рот.

– Эгоистичный засранец.

«Я так боюсь моих чувств к тебе».

Снова обнимаю его за шею, чтобы приблизить к себе. Он кладет руки на мои бедра. Внезапно я ощущаю себя такой счастливой, что сердце в груди трепещет. Это оглушительное чувство. Я запускаю пальцы в его волосы и притягиваю, чтобы поцеловать. Улыбка Лиама исчезает, когда он гладит мои запястья.

– Я не знал, что…

– Просто притворись,