Хороши в постели - Дженнифер Вайнер

Бетси как раз успела обойти стол и пыталась через мое плечо заглянуть в журнал у меня на коленях, а Габби, злобная коллега, пялилась в нашу сторону: карие глазки-бусинки щурились, выискивая намеки на беду, а толстые пальцы зависли над клавиатурой, готовые тут же настучать о плохих новостях подружкам. Я захлопнула журнал. Наконец сумела глубоко вдохнуть и махнула рукой Бетси, мол, возвращайся на место.

Саманта ждала.

– Так ты не знала?

– Не знала чего? Что для него встречаться со мной было подвигом? – Я попыталась изобразить саркастический смешок. – Да ему б в моей шкуре побывать, вот где подвиг.

– То есть ты не знала, что его взяли в «Мокси»?

Я открыла начало журнала, колонку с краткой информацией о каждом авторе под черно-белым портретным фото с претензией на высокохудожественность. И точно, вот он, Брюс. Его длинные, до плеч, волосы якобы развевались на ветру, за который, несомненно, стоило благодарить вентилятор. Прям великий маэстро, подумала я злобно.

«Ведущий рубрики «Хороши в постели» Брюс Губерман – наше новое приобретение в этом месяце. Писатель из Нью-Джерси, в настоящее время работает над своим первым романом».

– Своим первым романом? – произнесла я.

Ну, может, взвизгнула. Люди повернулись в мою сторону. На лице Бетси вновь отразилась тревога, а Габби принялась что-то настукивать на клавиатуре.

– Вот же лживая срань!

– Не знала, что он пишет роман. – Саманта явно очень хотела сменить тему.

– Да он записку с трудом из себя выжимает, – фыркнула я, перелистывая обратно на сто тридцать вторую страницу.

«Никогда не считал себя любителем пышек, – прочитала я. – Но, встретив К., не устоял перед ее остроумием, смехом и сверкающими глазами. А с телом, решил, уж как-нибудь смирюсь».

– Я ЕГО УБЬЮ!

– Так убей уже и заткнись, – буркнула Габби, поправив сползающие с носа очки с толстенными стеклами.

Бетси опять вскочила. У меня дрожали руки, и яркие драже вдруг рассыпались по полу, захрустели под колесиками стула.

– Мне пора, – коротко сообщила я Саманте и бросила трубку. – Все в порядке, – повернулась я к Бетси.

Та встревоженно на меня глянула, но отступила.

Набрать правильно номер Брюса мне удалось только с третьей попытки, а когда спокойный голос на автоответчике сообщил, что в данный момент он не может ответить на мой звонок, запаниковала и перезвонила Саманте.

– Хороши в постели, ишь, – возмутилась я. – Надо позвонить его редактору. Это же введение в заблуждение. Ну то есть они вообще проверяли его источники? Мне вот никто не звонил.

– Это в тебе говорит гнев, – отозвалась Саманта.

С тех пор как она начала встречаться со своим инструктором по йоге, в ней пробудился философ.

– Любитель пышек, – к глазам подступили слезы. – Как он мог так со мной поступить?

– Ты уже дочитала?

– Только начала.

– Может, на этом и хватит?

– Там что, больше?

Саманта вздохнула:

– Ты действительно хочешь знать?

– Нет. Да. Нет.

Я подождала. Саманта тоже.

– Да. Рассказывай.

Она снова вздохнула:

– Он называет тебя… а-ля Левински.

– Это он про тело или умение делать минет? – Я попыталась рассмеяться, но вышло только сдавленно всхлипнуть.

– И он все гнет линию про твои… сейчас, найду. Твои «габариты».

– О боже.

– Он пишет, что ты сочная, – попыталась приободрить меня Саманта. – И… ядреная. Это же не плохое слово, да?

– Господи, да за все то время, что мы были вместе, они ни разу не говорил…

– Ты его бросила. Вот он и злится.

– Да не бросала я! Мы просто взяли передышку! И он согласился, что идея хорошая!

– Ну а что ему еще оставалось? – парировала Саманта. – Ты говоришь, мол, нам нужно пожить отдельно, а он или соглашается с тобой и уходит, сохраняя какие-никакие крохи достоинства, или умоляет тебя не покидать его и выглядит жалким. Он выбрал крохи достоинства.

Я провела руками по каштановым, длиной до подбородка волосам и прикинула масштаб катастрофы. Кто еще видел статью? Кто знает, что «К.» – это я? Брюс показал ее всем своим друзьям? Видела ли ее моя сестра? Или, не дай бог, мать?!

– Мне пора, – опять сообщила я Саманте.

Положив гарнитуру на стол, я поднялась на ноги и оглядела редакцию «Филадельфия икзэминер» – десятки людей, в основном средних лет, по большей части белых, трудились за компьютерами или толпились у телевизоров, глядя эфир Си-эн-эн.

– Кто-нибудь знает, как в нашем штате достать пистолет? – поинтересовалась я в пространство.

– Мы работаем над серией статей, – произнес Ларри, редактор местных новостей – маленький, бородатый, вечно растерянный на вид и воспринимающий все совершенно буквально. – Но думаю, что законы у нас довольно мягкие.

– После подачи заявки нужно две недели ждать, – вставил кто-то из спортивных обозревателей.

– Это если тебе меньше двадцати пяти лет, – добавил помощник редактора.

– Ты путаешь с арендой авто, – фыркнул «спортсмен» с издевкой.

– Мы дадим ответ позже, Кэнни, – заключил Ларри. – Тебе срочно?

– Типа того. – Я села, потом снова встала. – В Пенсильвании же есть смертная казнь, да?

– Мы работаем над серией статей, – без тени улыбки повторил Ларри.

– А, неважно, – отмахнулась я и, усевшись, опять набрала Саманту. – Знаешь что? Не буду его убивать. Смерть – это для него слишком великодушно.

– Как скажешь, – преданно согласилась Саманта.

– Ты со мной вечером? Устроим ему засаду на парковке.

– И что сделаем?

– А это я решу в промежутке.

Я познакомилась с Брюсом Губерманом на вечеринке, и со мной как будто случился эпизод из чужой жизни. Мне еще не доводилось встречать парня, который бы так мной увлекся, что с порога пригласил на свидание. Мой модус операнди – подавить сопротивление остроумием, обаянием и, как правило, домашним ужином с кошерной курицей с чесноком и розмарином в главной роли. С Брюсом курица не понадобилась. С Брюсом вышло проще.

Я расположилась в углу гостиной, откуда хорошо видела всю комнату – плюс могла быстро добраться до острого соуса с артишоками. Я очень старательно изображала мамину спутницу жизни, Таню, поедающую ножку королевского краба с загипсованной рукой. Так вот, я впервые увидела Брюса, когда прижимала к груди одну руку, будто та на перевязи, и, раззявив рот и выгнув шею под особенно странным углом, пыталась высосать воображаемое мясо из воображаемой ножки. Я как раз переходила к части, где случайно втыкала ее себе в правую ноздрю – при этом, кажется, успела измазать щеку в соусе, – как Брюс вдруг подошел ближе. Высокий, загорелый, с козлиной бородкой, русыми волосами, забранными в хвост, и добрыми карими глазами.

– Эм… прошу прощения, – произнес он, – вы в порядке?

Я вскинула брови:

– Вполне.

– Просто вы выглядели будто бы… – Голос Брюса,