Бурные страсти тихой Виктории - Лариса Кондрашова

— Пойду, — оживился Леонид, проводя по лицу рукой. — Черт! Я весь будто в какой-то липкой дурманной паутине. Никак не могу прийти в себя. Считаете, Андрей вне опасности?

— Конечно, вряд ли врачи стали бы вас обманывать.

Вдвоем они сошли вниз с широких ступеней, и Леонид открыл перед Викой дверцу машины.

Они проехали по освещенным фонарями улицам города, и Леонид вдруг остановил машину у круглосуточно работающего магазина.

— Подождите меня, я постараюсь недолго.

«Супермаркет», — прочла Виктория. Однако какой заботливый! Подозревает, что у нее может быть пуст холодильник? Это тебе не Майор! А впрочем, она опять делает скоропалительные выводы.

Но предчувствия ее не обманули. Леонид вернулся спустя двадцать минут буквально обвешанный пакетами.

— Вы скупили полмагазина, — попеняла ему Вика. — Для чего? Неужели я не накормлю вас ужином? У меня, если хотите знать, на непредвиденный случай есть отбивные в морозилке.

— И часто они у вас бывают, непредвиденные случаи? — вроде равнодушно поинтересовался он.

— Вы — первый, — спокойно сказала Вика; еще не хватало поддаваться на провокацию. — Мои родители тоже обычно притаскивают все с собой. Если бы я это съедала, меня пришлось бы возить в тележке грузоподъемностью килограммов двести.

— Я купил, кроме продуктов, спортивный костюм, кроссовки, зубную щетку, лезвия, крем для бритья… — Это Леонид произнес скороговоркой, словно старался сгладить впечатление от своего не слишком тактичного вопроса.

— Спортивный костюм — это, конечно, круто, — только и смогла выговорить Виктория.

— А в чем же мне идти гулять с вами и Блэком! — сказал он.

Когда они подъехали к ее дому, Вика открыла калитку и на всякий случай загнала в вольер Блэка. Мало ли, что Леонид носил его на руках. Теперь пес вполне здоров и интуитивно чувствует, что он у Виктории — единственная защита. Ей кажется, в нем появилась свирепость, которой она раньше не замечала.

Она взглянула на Леонида — какой у него, однако, измученный вид!

— Может, вы подождете в доме, пока мы с Блэком погуляем? — предложила она. — Мы далеко не пойдем. Я хочу побыстрее с этим закончить, закрою калитку на засов и выпущу Блэка. Пусть гуляет во дворе.

— Нет, что вы, я с удовольствием погуляю. Отчего-то мне кажется, что я все равно не мог бы заснуть. Я быстро переоденусь.

— Не спешите, мне тоже придется переодеться, — улыбнулась Вика.

И тоже надела спортивный костюм.

В парке в этот час уже никого не было, и Вика спросила у Блэка:

— Хочешь побегать?

Он взглянул на нее и подставил шею, мол, снимай побыстрее этот дурацкий поводок. А едва она сняла, прыгнул в кусты и пропал. Он побежал! Вика оглянулась на Леонида, который спокойно смотрел вслед собаке. Ну да, конечно, он же не знает, что Блэк за два месяца жизни у нее побежал сегодня в первый раз!

Вика присела на лавочку, и Леонид сел рядом.

— Все будет хорошо, вот увидите, — сказала она, — у меня хорошее предчувствие.

— Вы сегодня во второй раз спасли меня. — Он посмотрел на нее успокоившимися глазами — они лишь поблескивали в темноте и уже не выглядели запавшими.

— Вот еще, — смутилась Вика, — я ничего такого не сделала.

— Вы были рядом.

— Наверное, мне это нужно было и самой, — пробормотала она, — я забыла о своих неприятностях, потому что вам было гораздо хуже, чем мне.

— Неприятности? — всполошился он. — У вас тоже что-то случилось?

— Случилось. Умерла моя первая любовь.

— Она у многих умирает.

— Успокоили! — фыркнула Вика. — Но вместе с ней, казалось, умерла я сама.

— А на самом деле?

— На самом деле я сижу и радуюсь, что Блэк сегодня впервые согласился побегать. Наверное, он боялся, что я брошу его и уйду. А может, тоже переживал свой собачий стресс.

— Вы поэтому обрадовались?

— Поэтому. Но вам не кажется, что он слишком долго бегает? — И, поднявшись с лавки, она крикнула: — Блэк!

Через несколько секунд зашелестели кусты и огромный зверь семейства собачьих подбежал и ткнулся ей в руку.

— Пора домой.

Пес покорно сел рядом, пока она прикрепляла к ошейнику поводок.

Вика закрыла калитку на засов. Привычно поставила две миски, с кормом и водой, и вернулась в дом.

Леонид уже разворачивал пакеты, которые перед тем они просто свалили на кухонном столе.

— Знаете, я взял бутылку неплохого молдавского вина. Выпьете со мной?

— Выпью, — согласилась Вика, разогревая свои знаменитые котлеты из морозилки.

В четыре руки они быстро накрыли отличный стол. Чокнулись и выпили за здоровье Андрюши. Леонид отрезал кусочек отбивной, сунул в рот, прожевал и зажмурился:

— Благодать! Только сейчас я наконец расслабился. Как будто из меня выпала пробка, которая удерживала просто-таки сконцентрированное напряжение, и оно давило на меня изнутри, так что до сих пор болит грудь. А теперь, видите, я могу даже есть и дышать.

— Все будет хорошо, — повторила Вика.

— Теперь я хочу выпить за вас. За тебя и попросить разрешения впредь называть вас на ты. Это не слишком большая наглость?

— Не слишком, — улыбнулась Вика.

Она постелила ему на диване, а когда спустя полчаса осторожно заглянула в комнату, увидела, что он спит.

Сейчас это для него было самым главным.

Утром Вика услышала, как он пошел в ванную, и подскочила сама. Семь часов! Вчера она долго не могла заснуть, а сегодня долго не может проснуться. Хозяйка, называется!

Впрочем, когда он вошел на кухню, на столе уже стоял кофе, лежали и булочки, и горячие бутерброды — Вика умела делать все быстро. При этом иной раз, как сегодня, ей удавалось ничего не разбить и не пролить.

В половине восьмого они оба собрались, и Леонид подождал, пока Вика загонит Блэка в вольер.

— Можно я поеду с вами в больницу? — спросила она.

— Разве вчера мы не перешли на ты? — напомнил он.

— Перешли. Так ты возьмешь меня с собой?

— Возьму. Думаю, Андрей будет тебе рад.

— Он, наверное, давно меня забыл.

— Ошибаешься. Он несколько раз просил меня зайти к тебе в гости.

— Серьезно?

— Вполне.

— А ты?

— Я объяснял, что это невозможно… — Он помедлил и признался: — Ты так отчаянно горевала. Тебе было бы не до нас.

— Горевала? Но откуда ты зна… ты следил за мной?!

— Следил, — признался он, открывая ей дверцу машины, и она машинально села, а потом, когда он тоже сел за руль, возмутилась:

— Кто тебе позволил?

— Интересно, — он подвигал плечами, — а надо было заявление написать? Прошу разрешения, Виктория Павловна, последить за вами месяц-другой?

Она закусила губу, не зная, продолжать ей возмущаться или уже махнуть на это рукой.

— Ну и что