Идеальный план - Лиз Томфорд

это звучит совсем не куртуазно. Но с той уверенностью, с которой он это произнес… Черт возьми.

Он смеется от моего откровенного потрясения.

– Ты завтра рано встаешь? – шепчет он.

– Да, и день был долгим.

Он глубоко вздыхает, прежде чем запечатлеть нежный поцелуй на верхней части моего плеча, оставляя там свой подбородок.

– Хорошо.

К тому времени, как мы добираемся до дома, я понимаю, что означало это «хорошо».

Он не собирается ничего предпринимать. Он собирается дать мне поспать.

Чего он, возможно, не понимает, так это того, что из-за многочасовой прелюдии и единственного оргазма за восемь месяцев уснуть этой ночью я не смогу. По крайней мере, если что-то не случится.

Он закрывает за собой дверь квартиры, оставляя у входа мои туфли. Мы снимаем пальто, остро ощущая близость друг друга, и замираем в напряженной тишине.

– Ну, я, эм… – Он показывает большим пальцем в сторону своей спальни. – Спокойной ночи.

Он на мгновение замешкался на пороге, и я, как трусиха, молчу.

Опустив голову, он делает шаг к спальне.

– Райан, – перебиваю я, останавливая его, – мое платье. Ты не расстегнешь на мне молнию?

Он не торопится расстегивать молнию, как будто знает, что это станет концом нашей ночи, и хочет, чтобы она продлилась. Его дыхание задерживается на моем затылке, пальцы скользят по позвоночнику, и мое тело покрывается мурашками, когда я осознаю его близость.

Когда задняя часть моего платья расстегнута, Райан обхватывает ладонями мои бедра, впиваясь кончиками пальцев.

– Вот, готово.

Он не уходит, не двигается, пока я не замолкаю слишком надолго.

Что я делаю? Почему я колеблюсь? Если быть до конца честной с собой, несмотря на то, что я открыто говорю о сексе, меня никто должным образом не касался со времен Алекса, и это меня пугает. Раздеться, стать уязвимой рядом с другим человеком может быть ужасно, но я устала от того, что Алекс был моим последним и неповторимым. Он не заслуживает звания последнего мужчины, у которого была эта часть меня.

– Рай, – я останавливаю его у двери. Он оглядывается на меня, в глазах отчаяние и мольба. – Ты мне поможешь?

Он откидывает голову, с облегчением выдыхая.

– Черт подери, наконец-то.

22

Райан

Двумя быстрыми шагами я прижимаю ее к стене, закидываю ее ноги себе на бедра, и бретельки красивого красного платья спадают с ее плеч. Прижав ее к себе и проводя губами по всей длине ее шеи, я чувствую, как колотится ее сердце. Я целую и облизываю нежную кожу, чувствуя, как тихий стон поднимается по ее горлу к моим губам.

Двигаясь ниже, я касаюсь влажным ртом ключицы, и ее грудь розовеет. Ее соски – идеальные маленькие вершинки, просвечивающие сквозь лифчик и приподнимающие красный атлас. Боже, я хочу взять их в рот, пососать и прикусить, может быть, посмотреть, смогу ли я заставить ее кончить только от этого.

Потому что сегодняшний вечер посвящен только ей. Она кончит сильнее, чем когда-либо в своей жизни.

Я невероятно возбужден в преддверии нашей ночи. Черт, это результат последних двух месяцев, но тот факт, что я собираюсь заставить Инди кончать до тех пор, пока она не потеряет способность соображать, не меняет обещания, которое я дал себе. Я могу это сделать. Могу прикасаться к ней, ласкать ее и заставлять кричать, но не брать.

– Райан, – выдыхает Инди. – Моя комната. Отведи меня в мою комнату.

Она двигается, прижимаясь низом живота к моей эрекции, и с задранным на бедрах платьем между нами всего пара слоев ткани. От этого трения я со свистом втягиваю воздух, предэякулят уже вытекает из головки, потому что, ну, меня не касались годами. Ко мне не прикасались много лет, и теперь в моих объятиях самая великолепная женщина, которая невероятно умна и заботлива, и каждым движением бедер стремится к моему члену. Она уже возбуждена, и могу поспорить на хорошие деньги, что она тоже влажная.

Я поворачиваюсь к ее комнате, но не могу этого сделать. Я избегаю этого места любой ценой, и уж точно это будет не первое место, где я заставлю ее кончить сегодня вечером.

Вместо этого я несу ее на диван, укладываю на спину, продолжая прижиматься ртом к ее шее, уху, груди. Везде, где я могу ощутить ее вкус, кроме ее рта.

Я не лгал, когда говорил, что мне не нравится имитировать близость. В прошлый раз моя ревность не позволила мне удержаться от того, чтобы попробовать ее губы на вкус. Я знаю, что я чувствую к Инди, и, черт возьми, я хотел поцеловать ее с тех пор, как она впервые открыла свой прелестный ротик и заговорила. Но она прямолинейно сообщила, что ничего не может мне дать, и мысль о том, чтобы открыться женщине, которая не ответит на мои намерения взаимностью, ужасает.

Она попросила меня помочь ей кончить. Она не просила меня привязываться и целовать эти пухлые губы до тех пор, пока я не перестану ясно мыслить. Пока я не смогу ходить прямо. Боже, я все же этого хочу.

Ее длинные светлые волосы разметались по подушкам, она выгибает спину, прижимаясь ко мне грудью. Пальцы хватаются за пуговицы на моей рубашке, расстегивая их, пока я прокладываю дорожку поцелуев вдоль мягких изгибов ее плеч. Нащупав бантики, скрепляющие бретельки ее платья, я беру атлас зубами и тяну за ткань, пока бант не развязывается. К тому времени, как я развязываю и вторую бретельку, Инди полностью расстегивает на мне белую рубашку.

Ее мягкие руки с накрашенными красным лаком ногтями ласкают мой пресс, и черт меня возьми, если от этого я не становлюсь в десять раз тверже.

– Я касалась себя, думая о тебе, – признается она.

Черт возьми. Мой член болит, ноет под молнией от шести самых горячих слов, которые я когда-либо слышал в своей жизни.

Карие глаза смотрят на меня из-под темных ресниц, ожидая, что я что-нибудь скажу.

– О чем ты думала?

– О твоих руках.

– О, да? – Я поглаживаю ее грудь через платье, скольжу вверх, обхватывая кончиками пальцев ее горло. – О чем еще?

Я слегка сжимаю ее шею по бокам, проверяя, нравится ли ей такое.

Под моей ладонью вибрирует стон удовольствия.

– Об этом, – выдыхает она. – Ты на мне. Каково это – оказаться под тобой.

Раздвинув коленями ее бедра, я поддеваю указательным пальцем вырез платья, стягивая его вниз к животу. Мой взгляд немедленно опускается к ее груди. Твердые соски туго натягивают лифчик, который, как оказалось, без бретелек и черный, тонкий, но потрясающе сексуальный.

– Твой любимый цвет.

Боже милостивый.

Я скоро кончу в штаны от нескольких слов. Конечно, это идеальные слова, исходящие из самых привлекательных для поцелуев уст, но если я не возьму себя в руки, эта ночь пройдет совсем не так, как я планировал.

– Ты не кончила, когда думала обо мне,