Подкати ко мне нежно - Карли Робин

взаимодействий с фанатами. Возбуждение от выхода на трассу, пусть даже я находился за рулем всего несколько часов, перекрывало любое раздражение или усталость, которые я мог чувствовать. А еще Элла. Одно ее присутствие придавало мне энергии, необходимой для того, чтобы выдержать любую мучительно долгую пресс-конференцию.

Когда я вернулся с послегоночной встречи, Элла сушила волосы в ванной. Какое-то время мы пытались сохранять два гостиничных номера, но быстро сдались – в этом не было никакого смысла, так как никто из нас не хотел спать в одиночку. Элла по-прежнему проводила половину ночей в своей лондонской квартире, пока мы находились в Англии, но она стала уже больше чем просто гостьей в моем доме.

Когда я обнял ее за талию, у нее на губах появилась немного пьяная улыбка. Мне нравилось знать, что это именно я заставляю ее пульс учащаться одним простым прикосновением.

Элла прижалась ко мне.

– Как прошла встреча?

– Хорошо. Там был сам Уильям МакАлистер. – Владелец нашей команды посещал всего несколько гонок в году. Я был рад, что финишировал первым, а Тео – вторым, – это избавило нас от многословных речей о важности победы. Я понизил голос до расчетливо-жаркого шепота и добавил: – Хочешь принять душ вместе со мной?

– Не-а. Я сушу волосы не для того, чтобы снова их намочить.

Я чмокнул ее в губы.

– Но мне нравится, когда ты влажная.

Прижавшись губами к ее шее, я нежно поцеловал ее, затем втянул кожу губами. Не сильно, чтобы не оставлять следов. И как бы мне ни хотелось оставить засос, напоминая и ей, и окружающим, что она – моя, а все остальные могут катиться к черту, я понимал, что выглядеть это будет не очень профессионально. Элла пристально смотрела на меня в зеркало, непоколебимая в своей решимости оставить волосы сухими.

– Прости, детка. Ты не всегда можешь использовать свою мускулистую маскулинность, чтобы добиться желаемого.

Я принялся издавать намеренно преувеличенные звуки поцелуев и фыркать ей в шею. Она попыталась вырваться на свободу, но я покрепче обхватил ее руками, словно ремень безопасности на американских гонках. Наконец я поднял голову, в моих глазах появился озорной блеск. Невозможно было скрыть мое возбуждение. Всякий раз, как я оказывался рядом с Эллой, мой член вскакивал по стойке смирно как солдат при виде лейтенанта.

– Что-то с утра ты не слишком возражала против моей маскулинной мускулистости. Цитирую по памяти: «Боже, детка, как это оху…»

Она прижала ладонь к моему рту, чтобы заткнуть, но я в ответ лизнул ее.

– Фу, – взвизгнула она, – гадость!

– А раньше тебе нравилось, как я работаю языком.

– Ты удивительно языкастый человек, Блейк Холлис, – Элла вырвалась из моих объятий и вышла из ванной, оставив меня принимать душ в одиночестве.

Первым делом, едва я вышел из ванной, закутавшись в полотенце, Элла сказала мне, что звонила Мэрион. Трижды, если быть точным. Я мигом помрачнел, меня охватило угрюмое негодование. Ничего не мог с собой поделать. Я прекрасно знал, зачем она звонила. И пытался уклоняться от ее звонков и писем несколько недель.

– Все хорошо? – поинтересовалась Элла, нахмурив брови.

Я сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить нервы. Сев на краешек кровати, я обнял Эллу за талию, и она уютно устроилась у меня между ног. Ее руки уже привычно обвились вокруг моей шеи.

– Что происходит?

– Мне нужно походить по вечерним ток-шоу для продвижения книги, – я откинул голову назад и уставился в потолок. – Мэрион звонила, чтобы согласовать со мной даты.

А еще, чтобы наорать на меня за то, что я веду себя как испорченный ребенок. Да, я прекрасно понимал, что предзаказы на книгу открываются за несколько месяцев до фактической даты выхода и я должен помочь с созданием ажиотажа. И нет, мне абсолютно до звезды, попадет моя биография в список бестселлеров «Сандей Таймс» или нет. Бла-бла-бла. Все это было чертовски глупо. Единственное, что имело смысл во всей этой затее с книгой – это Элла.

Она скользнула пальцами по моему подбородку, от одного ее прикосновения мой пульс участился.

– Ты будешь великолепен.

– Нет, не буду. Я ненавижу ходить на ток-шоу, – фыркнул я. Мне не нравилось оказываться в ситуациях, которые могли бы спровоцировать очередной приступ паники, а поход на шоу был ярким примером такой ситуации. – Я там лажаю.

– Ты хоть знаешь, насколько ты хорош?

– Да, – пробормотал я, уткнувшись лицом в ее футболку, – полагаю, что да.

Элла покачала головой.

– Нет, я сейчас говорю не про того беспощадного лихого гонщика, которого любит весь мир. Ты великолепный пилот, Блейк. Ты без сомнения в своей стихии, сидя за рулем. Но ты также прекрасный человек, и, мне кажется, ты часто об этом забываешь.

Она прижалась губами к моему лбу.

– Ты – человек, который, как и все остальные, каждый день пытается разобраться, как жить. Ты через многое прошел, но все эти испытания не ослабили тебя, а наоборот, сделали сильнее. Так что не смей даже думать, что ты не будешь хорош. Ты хорош, даже не пытаясь. И ты будешь великолепен на этих интервью.

Она взъерошила руками мои волосы, и я прижался к ней. Мне нравилось, когда она возилась с моими волосами. И не важно, делала ли она это во время секса или же рассеянно игралась с ними, как сейчас.

– Почему бы тебе не попросить Мэрион прислать вопросы заранее? – предложила она. – Мы можем вместе их просмотреть и подготовить ответы, которые тебя устроят, и ты не будешь нервничать.

Я знал, что Мэрион не будет возражать, хотя технически это была ее работа. Она понимала, что Элла сможет добиться в этом куда большего успеха, чем когда-либо получится у нее.

– Да? Ты мне поможешь?

Она поцеловала меня в ответ.

– Конечно. О каких ток-шоу идет речь? Эллен? Джимми Киммел?

– О британских ток-шоу.

Ее глаза расширились.

– Как думаешь, а другие гости там будут? Например, Том Холланд? О! А как насчет Гарри Стайлса?

Я едва не зарычал, услышав ее вопрос. Впутав руки в ее волосы, я прижался губами к ее губам. В жадном, без нежности, поцелуе, напоминающем ей, почему именно мое имя она стонет каждую ночь. Я знал, что мне абсолютно не о чем беспокоиться, но это не значило, что мне нравилось, когда в обществе моей девушки появлялись другие мужчины.

– Я шучу, – она игриво ударила меня. От улыбки ямочка на ее щеке явилась во всей красе. – Я полностью твоя, малыш. Но я с радостью пойду с тобой и побуду твоим флаффером.

Я уткнулся лицом Элле в грудь и