Кулинарная школа в Париже - Софи Бомон

– Да, помню. Что вы нашли?

– Кажется, тот мужчина из DDPP был прав. Они фальшивые. Тем не менее, – продолжил он, – расширив поиски и используя ключевые слова из электронных адресов, мы обнаружили кое-что важное – название небольшого ресторанчика Chez Quenu[41]. Он находится в переулке в пятом округе. Вы его знаете?

По затылку Сильви побежали мурашки.

– Никогда о нем не слышала.

– Это маленькое непритязательное заведение в районе, всего на несколько столиков и с довольно ограниченным меню. У них нет веб-сайта, только минималистичная страничка в соцсетях, но на ней написано, что название ресторана было вдохновлено романом Золя. А владельца и шеф-повара по совместительству зовут Мартин Каузак. Это имя вам о чем-нибудь говорит?

– Совершенно ни о чем, – протянула она, сбитая с толку.

– Вы уверены? Он не работал на вас, не учился, не поставлял вам никакие продукты?

По просьбе Сильви Ренар также навел справки о женщине, которая подняла шумиху из-за возврата денежных средств, но эта зацепка ни к чему не привела. В конце концов, у нее даже было не французское имя. Это оказался еще один тупик.

– Я совершенно уверена, – ответила Сильви. – Но я посмотрю в своих записях.

– Конечно, это может быть и пустяк, простое совпадение имен, но проверить все же стоит.

«Я не просто проверю свои записи, я сама схожу сегодня в тот ресторан», – подумала Сильви, но ничего не сказала вслух.

– Простите, что нам не удалось найти ничего более конкретного, – вздохнул Ренар. – Но я подумал, что об этом все равно стоит вам рассказать. И конечно, мы продолжим искать.

Когда разговор подошел к концу, Сильви на мгновение присела, ее мысли яростно крутились в голове. Она быстро написала Сержу и рассказала о новостях. Он ответил практически незамедлительно:

«Интересно! Но не ходи туда одна. Позволь пойти с тобой».

Она собиралась написать ему ответное сообщение и попросить не валять дурака, сказать, что она не может оказаться в опасности, но потом передумала. Просто ни с того ни с сего появиться там и начать задавать вопросы было плохой идеей.

«Хорошо. Давай там поужинаем».

«Отличная мысль. Я забронирую столик на мое имя, тогда они не поймут, что это ты. На всякий случай».

«Если хочешь. Но это наверняка ложный след».

«Тогда мы просто поужинаем. Дай время, я проверю, открыты ли они сегодня».

Многие рестораны не работали по понедельникам. В спешке она даже не подумала об этом. Прошло немного времени, и он вернулся с ответом:

«Сегодня закрыты. Но они работают завтра, и столик можно забронировать онлайн. Я оставил заявку на завтра на семь вечера. Давай встретимся в 18:15. Договорились?»

Разумеется, так и должно было случиться. Сегодня даже не было смысла ходить туда на проверку, поскольку заведение было закрыто и она ничего бы не узнала.

«Конечно. Спасибо, Серж».

«Увидимся завтра».

Когда Сильви убрала телефон и вернулась в класс, она почувствовала, как поднимается ее душевный настрой, приободренная мыслью о том, что, может быть – только может быть, – завтра у нее появятся ответы на некоторые вопросы. Если Chez Quenu имеет к этому какое-то отношение. В любом случае, она ощущала, что берет свою жизнь под контроль. И на данный момент этого было достаточно.

Глава двадцать седьмая

Габи откинулась на спинку стула и посмотрела на готовый проект. Последние страницы, на которых рассказывалось о ее поездке в Париж и встрече с Максом, потребовали немало усилий. Она засиделась допоздна, а потом проспала, то есть пришла на занятия только в десять тридцать и пропустила распределение заданий. Это было не так уж плохо, потому что сегодня они просто продолжили вчерашнюю работу, но это немного выбило ее из колеи, к тому же ей пришлось работать в одиночестве, поскольку все остальные уже разбились на кулинарные группы на весь день. Но даже это было бы не так страшно, если бы она не думала в основном о своем проекте, уделяя готовке лишь половину своего внимания, из-за чего в итоге она испортила соус из масла, чеснока и красного вина, который собиралась подать к тушеным артишокам и грибам, приготовленным Стефаном и Аней. Они сказали, чтобы она не беспокоилась и что они сами могут быстро приготовить соус к блюду, но Габи знала, что она их подвела. И все же единственное, о чем она могла думать, – это проект, и как только урок закончился, она помчалась обратно в отель, чтобы продолжить работу над ним, притормозив лишь для короткой прогулки и быстрого перекуса. Работа продолжалась несколько часов, и только сейчас, ближе к вечеру во вторник, она почувствовала, что действительно завершила его.

Последние пять страниц изменились; на них были не только черные, белые, серые и красные краски, но и более яркие цвета, чтобы впечатления от Парижа засияли еще ярче. Но затем, на предпоследней странице, она поместила фотографию рисунка Маргарет Йонан, который она купила, и дорисовала женщину в красной юбке и черном джемпере, вглядывающуюся в него, стоя спиной к зрителю. Внизу была подпись: «Притворство иногда может быть просто защитой». Это был намек на то, что Макс сказал ей, когда они шли к его бабушке, прежде чем у них случилась грандиозная ссора: «Ну же, Габи, тебе не нужно со мной притворяться». На последней странице она нарисовала ту же фигуру, стоящую на перекрестке рядом с дорожным указателем, на котором виднелись выцветшие, смазанные, неразборчивые слова. Фигура уставилась не на указатель, а на что-то на его вершине: орла, нарисованного жирными черными штрихами по памяти, который объявился в тот удивительный момент на любимом холме ее дедушки, а внизу было выведены две строчки: «Куда ведет дорога, мы не знаем. Так что мы можем следовать лишь велению сердца».

Она не была в них уверена, она много раз писала эти строки на листке бумаги, каждый раз в разных вариациях. Были ли они слишком китчевыми? Банальными? Избитыми «вдохновляющими цитатами», которых полно в социальных сетях? Габи почти решила не писать ничего, но потом подумала: «Черт с ним, это то, что я чувствую, и мне все равно, если эти слова звучат так, будто люди уже говорили их раньше». Ведь они, вероятно, так и звучали, но потому, что другие тоже это чувствовали, это ощущение, будто ты потерялся, а потом оказался на перепутье, не зная, куда