Лёд и карамель - Анфиса Ширшова

пришли в движение от лютого страха, от ощущения неотвратимой боли.

– Изнасиловал девушку… Боже мой… Все, что я знаю, – дрожащим голосом произнесла Эби, – это то, что дело происходило на улице. Двое прохожих услышали крики о помощи, вызвали полицию, машина приехала очень быстро, была неподалеку.

– С чего ты взяла, что речь об Энн? – хрипло спросил Колтон, сжимая кулак.

– Я не… Я не говорила этого… Но вы же ее не нашли?

Мы с Колом переглянулись, и он тихо произнес:

– Не нашли.

– А в баре были?

– Как раз подъехали, – ответил Колтон. – Я не вижу…

– Вот машина Энн, – не узнав собственный голос, прохрипел я.

Молча пялясь на белую «хонду», я сжимал руль до боли в пальцах, как-то отстраненно понимая, что почти не могу дышать. Что-то мешало… Что-то огромное и склизкое, застрявшее в горле.

– Остин… Я проверю бар. Вдруг она еще там, – услышал я совсем рядом и едва заметно кивнул.

Колтон открыл дверь, впуская свежий воздух в салон, но это не помогало. Мне по-прежнему не хватало кислорода, казалось, некто огромный давит на мое горло, на грудь, лишая жизненных сил.

– Закрыто, – растерянно сообщил друг, вернувшись.

– Почему Энн нет дома? – жалобно всхлипнула Эбигейл, все еще оставаясь на связи. – Бар уже почти час как закрыт. Где же она тогда?

– Про ту девушку, которую… Про нее что-то известно? – задал я вопрос, борясь с паникой, почти затопившей разум. Перед глазами появилась красная пелена.

– Нет, ничего… Отец одного из наших однокурсников как раз был на задержании Чейза, должно быть, в двух словах сообщил сыну. А он разболтал все в общем чате. Это все, что я знаю. Никаких подробностей.

– Я думал, он до сих пор в гипсе, – пробормотал Колтон.

– Должно быть, пошел на поправку, – пролепетала Эби. – Прошло два месяца с нападения.

– Что будем делать? – Колтон обернулся ко мне, глядя настороженно и с нескрываемым сочувствием.

– Едем в больницу, – совершенно не своим голосом произнес я, выжимая в пол педаль газа.

***

АНЯ

У меня до сих пор дрожали пальцы, и было сложно сжать ладони в кулаки. Словно вся сила вдруг разом покинула меня. Снующие туда-сюда медсестры и персонал госпиталя, их напряженные лица, резкий запах лекарств тоже не добавляли уверенности. Я жалась к стене, а в какой-то момент поняла, что практически не могу стоять на ногах. Кажется, я впервые своими глазами увидела, что это такое, когда человек балансирует на грани жизни и смерти.

– Ты как? – участливо спросил Квилл, сжав мое плечо. – Давай-ка лучше сядем, Энн. На тебе лица нет…

– Мне нехорошо.

Перед глазами запрыгали черные точки, и я торопливо опустилась на одно из сидений в коридоре. Квилл поддерживал меня под локоть, пока я делала частые вдохи, чувствуя головокружение и жуткую слабость.

– Бог мой, да ты белее стены, девочка! – ахнул босс, еще крепче перехватив мой локоть. Должно быть, решил, что я того и гляди грохнусь на пол.

– Не волнуйтесь, я просто немного посижу тут и станет легче, – нашла я силы кое-как пролепетать. Похоже, так на меня подействовало волнение и суматоха, которые ознаменовали начало этой тягостной ночи.

– Может, я лучше позову…

– Аня!!

Я резко вскинула голову, и в висках тотчас тяжело загрохотали молотки, от чего я невольно поморщилась. Черные точки, снующие перед глазами, стали жирнее, частично скрывая лицо Остина.

– Что ты тут делаешь? – удивилась я, но голос прозвучал слабо, и Остин, кажется, даже не услышал, что я сказала.

– Аня…

Он рухнул на колени рядом со мной и схватил за руки. Квилл чуть отодвинулся в сторону, но с любопытством поглядывал на Остина. Вот уж на ком лица не было, так это на нем. Глаза испуганные, губы скорбно поджаты. Тут и Колтон подоспел. Мне стало еще хуже, хотя, казалось бы, куда еще…

– Что случилось? – испугалась я, но, странное дело, отчего-то почувствовала, как противная слабость немного отступила. – Что вы делаете в больнице?

– Мы волновались за тебя, – первым выпалил Кол, глядя на меня так, словно я стала привидением. – Фергюсон… Его поймали, а ты…

– Что? – опешила я. – В каком смысле «поймали»?

– Так это не тебя он…? – Колтон растерянно замолчал, а затем покосился на Остина.

Остин же все это время молча смотрел в мои глаза, но грудь его ходила ходуном – он тяжело дышал и то и дело сжимал мои ладони в своих.

– Чейз Фергюсон сегодня изнасиловал девушку, – тихо произнес Остин, не сводя с меня глаз.

– Боже мой…

– Святые небеса! – ахнул Квилл по соседству. – Я знаю этого парня. Точнее, знаю его отца. Он же местный коп! Вот так дела!

– И мы подумали…

Остин не смог продолжить. Тяжело сглотнул и вдруг прижался лбом к моим коленям.

– Ос… – Я неуверенно погладила его по волосам.

– Ты не отвечала, Аня. Телефон не работал. Дома тебя не было, а машина осталась у бара, – торопливо, словно опасался не успеть произнести все, что было на уме, выпалил Остин. – Я позвонил Эбигейл, и она рассказала про Фергюсона… Какого черта ты не отвечала на звонки?! – вдруг отчаянно выкрикнул он. – Что ты делаешь в госпитале?

– Все в норме, приятель, – встрял Квилл, хлопнув Оса по колену. Колтон рухнул на сиденье рядом со мной и сжал меня в медвежьих объятиях.

– Вы думали, что Фергюсон напал на меня? – наконец дошло до моего разума. – Боже мой, нет! Просто… у меня разрядился телефон. Я хотела позвонить тебе! Правда! Но…

– Одному нашему гостю стало плохо в «Олдер-Бей», – пояснил Квилл, который, похоже, не мог долго сидеть молча. – Бедняга мешком свалился на пол, напугав своего собеседника.

– Он закричал, – вспомнила я испуганный вопль. – Мы все засуетились… Растерялись.

– Я принял решение везти его в госпиталь, – добавил босс. – Всего пять минут пути… Теперь уж не знаю, может, не стоило? Вдруг лучше было бы дождаться «неотложку»? Мужчина дышал, но был без сознания. Как сейчас выяснилось, у него случился инфаркт. Причем уже второй. И чего его понесло в бар?

Квилл озадачено почесал щеку и продолжил:

– Энн помогла мне, да и тот мужчина, что беседовал с беднягой, отправился вместе с нами. Все, что успели, – это закрыть бар, и рванули в госпиталь. Машина Энн осталась на