Так далеко - Сильвия Дэй

– Тогда я попрошу тебя и сейчас отнестись ко мне с таким же пониманием. – Я упираю руки в бока. – Да, я открыто говорила о своей неприязни к Эми, но у меня были бы опасения по поводу любого сотрудника, проявляющего такие признаки нездоровья. Мы должны быть предельно осторожны. Сейчас мы уязвимы.

Ей-богу, я прямо чувствую безжалостный холод, исходящий от его взгляда. У меня мурашки по коже. Он думает о Лили. Я – об Алексе Галлагере. Черт знает, о чем думает Эми, но ей нужна реабилитация, а не ответственность.

– У всех нас есть тайны, которые мы не хотим никому открывать, – тихо говорю я.

– Эми нужна помощь. Она не здорова, и я беспокоюсь.

Он изучает меня проницательным взглядом.

– Ты обсуждала это с Дариусом?

– Пока нет. Мне бы не помешала поддержка. – Я стараюсь сохранять невозмутимость.

Но он что-то видит во мне, и это смягчает его поведение.

– Если это один из тех случаев, когда ты полагаешь, что принимаешь правильное решение, предупреждаю тебя, – будь осторожна. Если Дариус кем-то и дорожит, так это Эми. Ты можешь потерять их обоих.

– Я рискну, потому что опасность, которую она представляет, гораздо больше. Она не в своем уме. Кейн, она работала с преступником! Этот Ласка, о котором говорили в новостях. Можешь представить, что бы произошло, если бы наши имена были публично связаны? Мы не можем иметь в клиентах бандитов! Какое счастье, что этот человек был убит до того, как Эми заключила с ним договор. Если Гидеон Кросс когда-нибудь узнает, он прекратит наше сотрудничество и разорит нас.

Мои слова явно заставили Кейна напрячься, и я рада, что он начинает воспринимать меня всерьез. Если я не смогу привлечь его на свою сторону, у меня нет надежды вразумить его брата.

– Эми знала Вэлона Ласку? – резко спрашивает он.

– Да. Представляешь? Ни один здравомыслящий человек не захотел бы оказаться в окружении этого человека, и она не первый раз работала с ним. Кто знает, может, кто-то из его приспешников тоже с ней связан. Подумай об этом. Что мы знаем об Эми на самом деле? Мы ни разу не встречались ни с кем из ее семьи, даже на свадьбе. Она никогда не навещает их, а они никогда не приезжают к ней. Дариус говорит, что она почти никогда не делится своим прошлым, а если что и рассказывает, то очень уклончиво.

– Как ты узнала о Ласке? – интересуется Кейн, и его темный взгляд становится мрачным.

– Моя работа – знать, что делают наши сотрудники. В туалетах и других местах.

Кейн язвительно выгибает темную бровь В курсе ли он, что мне также известно о других удостоверениях личности Лили, которые она держала в тайне? Страх ледяной хваткой сжимает сердце, но я решительно поднимаю подбородок. Мне все равно, знает он или нет. Каждый член семьи работает по своему собственному плану, и наши действия разрозненны. Именно это делает нас уязвимыми, и это должно прекратиться.

– Тебе следовало начать с информации о Ласке, – бросает он, отворачиваясь и направляясь к окну, а я пялюсь ему в спину.

– Прости, я хотела, чтобы мне доверяли без всяких объяснений.

Он тихо смеется и засовывает руки в карманы. Я вижу сходство с его отцом в его высоком росте и широких плечах, в непринужденном сочетании изящности и силы. Во многом ли он похож на человека, который стал его настоящим отцом?

– Собери все, что у тебя есть на Эми, в печатном виде, – говорит он обманчиво небрежным тоном, но меня не одурачить. Он максимально спокоен после того, как в нем проснулся инстинкт победителя. «Бахаран-фарма» больше не управляет моим сыном с тех пор, как вернулась его жена, но компания остается требовательной любовницей, и он будет защищать ее хотя бы потому, что ему нравится быть беспощадным, когда у него есть такая возможность. Он унаследовал это от меня. – Мы не станем передавать Дариусу слухи или догадки, – заканчивает он, затем отворачивается от окна с видом на Мидтаун и направляется к выходу.

– У меня есть доказательства.

– Сначала все проверим, а потом обсудим дальнейшие шаги. Хорошего дня.

– Тебе тоже. – Я смотрю, как он уходит. Как только дверь закрывается, я прижимаю руку ко лбу и прерывисто выдыхаю. Мы с ним многого достигли вместе, но я знаю, что мы могли бы быть почти непобедимы, если бы стали настоящими партнерами.

– Алия, Рам Сингх на первой линии, – сообщает Дженнифер по громкой связи офисного телефона.

– Серьезно? – произношу я тихим тоном, который пугает взрослых мужчин. Я опускаюсь в кресло и снимаю трубку. – Спасибо, Дженнифер. Я отвечу на звонок.

Последние несколько дней подрядчик из Сиэтла названивал мне на мобильный, но у меня сейчас и так дел по горло, и он может подождать так же, как жду я. Это Лили виновата в том, что я до сих пор не смогла продвинуться в работе с исследовательским центром в Сиэтле, потому что должна сосредоточиться на ней и ее тайных планах, какими бы они ни были. И я опасаюсь поднимать этот вопрос сейчас, когда Райан присоединился к совету директоров. Я не знаю его мотивов и не знаю, будет ли он союзником или помехой.

Я потираю виски, пытаясь унять головную боль, и подумываю о том, чтобы оставить звонок Рама на удержании, пока он не повесит трубку. Удалять из базы данных записи о звонках работа из нелегких.

Чувствуя, что нахожусь на пределе, я закрываю глаза. Совсем недавно я полностью управляла своей жизнью. Когда я потеряла контроль?

«Это не имеет значения», – мысленно говорю себе. Я никогда не убегала от проблем и сейчас не собираюсь.

– Рам, – отвечаю я с заметной холодностью в голосе. – Я не давала тебе этот номер. Ты должен звонить мне только на мой мобильный. Я ясно дала это понять.

– Мы пропустили встречу с вами на прошлой неделе, – отвечает он с легким индийским акцентом. – Не могли бы вы приехать сюда в ближайшее время?

Я раздраженно барабаню пальцами по столу.

– Если бы могла, то приехала. Но пока я не могу. У нас скоро запуск нового продукта, и возникли кое-какие семейные проблемы, которые…

– Да, мы знаем, что вы очень заняты, – перебивает он. – Проблема в том, Алия, что мы – бездействуем. Мы выделили время в нашем графике, чтобы вырыть котлован и начать строительство, но…

– Потребуется немного больше времени. Не очень много, но все же больше, чем планировалось.

– Я не могу позволить, чтобы бригады рабочих сидели и ничего