Все закончится на нас - Колин Гувер

имя и подумала об этом. Эллен. Это твое настоящее имя? Или ты поступила как мой прадедушка и используешь инициалы для прикрытия?

– Л. Н.

И получается «Эллен».

Если говорить об именах, как по-твоему, Атлас – странное имя?

Вчера, пока мы вместе с ним смотрели твое шоу, я спросила его, почему у него такое странное имя. Он ответил, что не знает. Не подумав, я сказала, что ему следовало спросить у матери, почему она его так назвала. Атлас просто посмотрел на меня и ответил:

– Сейчас для этого слишком поздно.

Я не знаю, что он хотел этим сказать. Не знаю, умерла его мама или она отдала его на усыновление. Мы с ним друзья уже несколько недель, но по-настоящему я почти ничего о нем не знаю, как не знаю и того, почему ему негде жить. Я бы могла спросить его об этом, но я не уверена, что он мне доверяет. Кажется, у него проблемы с доверием, и, наверное, я не могу его за это винить.

Я беспокоюсь за него. На этой неделе по-настоящему похолодало, а на следующей должно стать еще холоднее. Если у него нет электричества, то и обогреваться ему нечем. Надеюсь, что у него хотя бы есть одеяла. Ты понимаешь, как ужасно я буду себя чувствовать, если он замерзнет насмерть? Просто ужасно, Эллен.

На этой неделе я найду одеяла и отдам их ему.

– Лили

Дорогая Эллен!

Скоро пойдет снег, поэтому я решила сегодня навести порядок в своем саду. Я уже вырвала редис, поэтому мне нужно было только разбросать мульчу и компост, что не потребовало бы много времени, но Атлас настоял на том, чтобы мне помочь.

Он задал мне кучу вопросов о садоводстве, и мне понравилось, что его как будто интересует то, чем я занимаюсь. Я показала ему, как раскладывать компост и мульчу, чтобы прикрыть почву и защитить ее от снега. По сравнению с большинством садов мой сад маленький. Футов десять на двенадцать. Но это все, что отец разрешает мне использовать на заднем дворе.

Атлас все сделал сам, пока я сидела по-турецки на траве и наблюдала за ним. Я не ленилась, он просто уговорил меня позволить ему сделать все самому, и я позволила. Видно было, что он увлечен работой. Может быть, работа отвлекает его, и поэтому он всегда хочет помогать мне.

Закончив, он подошел ко мне и упал рядом со мной на траву.

– Почему ты решила что-то выращивать? – спросил он.

Я посмотрела на него. Атлас тоже сел по-турецки и с любопытством смотрел на меня. В эту минуту я поняла, что он, наверное, лучший друг из тех, кто у меня когда-то был, а мы почти ничего не знаем друг о друге. У меня были друзья в школе, но по очевидным причинам им никогда не разрешали приходить в наш дом. Мать всегда волнуется, что отец может проявить свой характер и об этом пойдут разговоры. Мне никогда не разрешали бывать в чужих домах, но я не знаю почему. Возможно, отец не хотел, чтобы я ночевала у подруг, потому что я могла увидеть, как хороший муж должен обращаться со своей женой. Вероятно, он хотел заставить меня поверить, что его отношение к моей матери – это нормально.

Атлас – мой первый друг, который бывает в моем доме. И он первый друг, знающий, насколько сильно я люблю садоводство. А теперь он еще и первый друг, который спросил, почему я занимаюсь садоводством.

Я протянула руку, выдернула сорняк и принялась рвать его на мелкие кусочки, обдумывая его вопрос.

– Мне было десять лет, когда мать зарегистрировала меня на сайте под названием «Анонимные семена», – начала я. – Каждый месяц я получала по почте пакетик с семенами без маркировки с приложенной инструкцией, как их посадить и как за ними ухаживать. Я не знала, что я выращиваю, пока растения не вылезали из земли. Каждый день после школы я бежала на задний двор, чтобы посмотреть на то, что происходит с семенами. У меня появились подопечные. Выращивание растений ощущается как награда.

Я чувствовала на себе взгляд Атласа, когда он спросил:

– Награда за что?

Я пожала плечами:

– За то, что я правильно любила мои растения. Растения вознаграждают тебя пропорционально отданной им любви. Если ты с ними жесток или пренебрегаешь ими, ты от них ничего не получишь. Но если ты правильно ухаживаешь за ними и любишь их, они подарят тебе овощи, фрукты или цветы. – Я посмотрела на сорняк, который рвала на части. От него почти ничего не осталось. Я растерла остатки между пальцами и щелчком сбросила их.

Мне не хотелось смотреть на Атласа, потому что я все еще чувствовала на себе его взгляд, поэтому я просто разглядывала свой покрытый мульчей сад.

– Мы просто похожи, – сказал он.

Я перевела на него взгляд.

– Я и ты?

Атлас покачал головой:

– Нет, растения и люди. Растениям для выживания нужно, чтобы их любили правильно. И людям тоже. Мы с рождения полагаемся на родителей, думаем, что они будут достаточно любить нас и мы выживем. И если наши родители дают нам правильную любовь, мы становимся хорошими людьми. Но если нами пренебрегают…

Он заговорил тише и почти печально. Атлас вытер руки о колени, пытаясь немного стереть грязь.

– Если нами пренебрегают, мы оказываемся бездомными и не способными ни на что стоящее.

От его слов мое сердце превратилось в подобие той мульчи, которую он только что разбросал. Я даже не знала, что на это ответить. Он действительно так о себе думает?

Атлас как будто собрался встать, но прежде чем он это сделал, я окликнула его.

Он снова сел на траву. Я указала на ряд деревьев, росших вдоль ограды в левой части двора.

– Видишь вон то дерево? – В середине ряда деревьев стоял дуб, поднявшийся к небу выше остальных.

Атлас посмотрел на него и взглядом добрался до макушки дерева.

– Оно выросло само, – сказала я. – Большинству растений нужно много заботы, чтобы выжить. Но некоторые из них, например деревья, достаточно сильны, чтобы полагаться только на себя.

Я понятия не имела, понимает ли он, что я пытаюсь сказать, не называя вещи своими именами. Мне просто хотелось, чтобы он знал, что я считаю его достаточно сильным, чтобы выжить, несмотря ни на что. Я плохо его знала, но я видела, что у него есть запас жизненных сил. И он справлялся с ситуацией куда лучше, чем справилась бы я в его обстоятельствах.

Его глаза были прикованы к дереву. Прошло много времени, прежде чем он хотя бы моргнул. Моргнув наконец, Атлас слегка кивнул и посмотрел вниз, на траву. По складке у его губ я решила, что он собирается нахмуриться, а он взял и слегка улыбнулся.

От его улыбки мое сердце застучало так, словно я только что очнулась от глубокого сна.

– Мы просто похожи, – повторил Атлас.

– Растения и люди? – спросила я.

Он покачал головой:

– Нет, я и ты.

Я ахнула, Эллен. Я надеялась, что он этого не заметил, но я определенно глотнула воздуха. Что, черт подери, я должна была сказать на это?

Я просто сидела в неловком молчании, пока он не встал и не повернулся, как будто собирался пойти домой.

– Атлас, подожди.

Он обернулся и посмотрел на меня. Я указала на его руки и сказала:

– Тебе, должно быть, захочется быстренько принять душ перед уходом. В основе компоста коровий навоз.

Он поднял руки, посмотрел на них, а потом на свою испачканную компостом одежду.

– Коровий навоз? Серьезно?

Я улыбнулась и кивнула. Атлас хохотнул, и я не успела и глазом моргнуть, как он уже сидел на траве рядом со мной и вытирал об меня руки. Мы оба хохотали, когда он дотянулся до мешка, стоявшего рядом с нами, сунул туда руку, а потом размазал компост по моим рукам.

Эллен, я уверена, что ничего подобного следующему предложению я никогда не писала и не произносила вслух.