Вкус Парижа - Виктория Браунли

– Рокфор.

– О, я уже пробовала рокфор и раньше, – сказала я с гордостью.

– Но я уверен, что это не был настоящий рокфор. Во всяком случае, не лучший из рокфоров.

Ох, друзья, этот парень зациклен на «настоящем» сыре.

– В чем же разница? – уточнила я с легкой досадой.

– Настоящий рокфор выдерживается в пещерах Комбалу в Рокфор-сюр-Сульзон. Все остальное – всего лишь жалкая имитация. Хотите попробовать?

Отбросив разочарование, я с жадностью согласилась попробовать этот знаменитый рокфор, радуясь, что получаю звездный сервис, и чувствуя, что моя верность этой сырной лавке уже начинает окупаться.

Он протянул мне ломтик, и я ощутила пальцами, что он сырой и скользкий. Я быстро съела его, удивившись острому, соленому вкусу, когда мой язык встретился с жилкой синей плесени.

– О, – неуверенно выдохнула я, выгадывая время, чтобы понять, нравится ли мне вкус или мне лучше всего выбежать сейчас из лавки и выплюнуть сыр в салфетку. Но я все-таки подержала его во рту чуточку дольше, кивнула, прожевала и выдавила из себя широкую усмешку. А сама решила купить домой маленький кусок и попробовать его еще раз, на этот раз смягчив остроту хлебом.

Серж что-то урчал себе под нос, когда заворачивал мой заказ. Он явно радовался, что показал мне настоящий французский голубой сыр. После нашей первой встречи его поведение драматически изменилось. Он стал милым и непринужденным, почти добродушным.

– Между прочим, je m’appelle[18] Серж, Серж Марэ, – сообщил он. Французские слова лились в воздух, гладкие, словно сливки.

Я ответила на ломаном французском. В ожидании этого момента я много раз упражнялась говорить «Рада познакомиться с вами», бродя по парижским улицам, но, когда проговорила фразу, сразу поняла, что все исковеркала. Но Серж не подал вида; он улыбнулся, протянул мне сыр и пожелал приятного вечера.

Когда я выходила на улицу, колокольчик затенькал над дверью, и я была готова поклясться, что он хихикал надо мной.

* * *

Вернувшись в отель, я стала просматривать предложения на Airbnb. Даже с моим новым источником доходов я быстро поняла, что плата за ночь была все же слишком высокой для отдельных апартаментов в том округе, где мне хотелось жить, и что я могла себе позволить такое жилье лишь в далеком пригороде. Тогда я стала смотреть комнаты в коммунальных домах, пытаясь по возможности сохранять открытость к новому. Прожив так много лет вместе с Полом – и выдержав недавно то претенциозное «интервью», – я не была уверена, что снова смогу жить рядом с незнакомыми людьми, привыкать и приспосабливаться к их ритму жизни, причудам, капризам, к времени, которое они проводят в ванной. Но потом сообразила, что должна идти на компромиссы. Нет смысла жить в Париже, если ты не можешь находиться в центре активности или хотя бы в одном из двадцати arrondissements, округов, разместившихся в пределах кольцевой дороги.

Пытаясь сосредоточиться на моих поисках, я развернула рокфор. Эффект оказался противоположным; в крошечном номере отеля вонь была почти невыносимой. Я распахнула окно и надеялась, что она не въестся в стены. Я ела рокфор и просматривала информацию, удивляясь тому, что сыр нравился мне все больше. Вскоре я уже жалела, что купила слишком мало.

Сыр давно закончился, а я устала от попыток найти более-менее сносное жилье, не слишком необычное или обшарпанное; наконец, я наткнулась на шикарные апартаменты в Сен-Жермен, где жили мать и ее взрослый сын. Согласно описанию, они были «общительными» и «почти не сидели дома». Мысль о том, что жить с матерью и сыном будет не так уж и плохо, меня успокоила, но потом я просмотрела фотки комнат, и меня поразила их роскошь.

Я вообще не выходила бы из такого дома, если бы там жила моя мама. Апартаменты были невообразимо шикарные, да еще с большим дисконтом за бронирование на месяц. Я отправила им заявку и скрестила пальцы, молясь, чтобы комната была свободна. Других перспективных вариантов у меня не было.

Я легла спать, и моя голова была полна заманчивых картин с потрясающими квартирами, большими кусками рокфора и расцветающей дружбой с французским торговцем сыром. Мне даже не верилось, как быстро наладились мои дела в этом волшебном городе. «Почему утром я была так подавлена?» – удивлялась я.

Учитывая, что я жила в Париже меньше недели, мои дела действительно шли неплохо. У меня была работа, постоянное пополнение восхитительного сыра, и теперь я даже знала имя мистера Сырмена.

Глава 12

Согласившись работать в «Флэт Уайт» на кухне, я и не думала, что на следующий же день увижу моего загадочного красавца-француза. И я определенно не рассчитывала, что буду в это время усталой, потной и растрепанной.

Слава богу, моя первая смена прошла гораздо лучше, чем я могла ожидать. Я сделала для себя открытие – как приятно, когда ты не привязана к письменному столу; мне нравилось свободно двигаться по крошечной кухне. Постоянный доступ к хорошему кофе стал огромным бонусом. Когда я прикинула, сколько денег я сэкономлю при этом, кухонная работа показалась мне еще более рентабельной.

Мое первое впечатление от Криса, не слишком позитивное, быстро изменилось, когда я узнала его лучше. Его манера держаться ошибочно показалась мне высокомерной, а он оказался приятным, забавным и до смешного серьезным, когда речь шла о кофе. Во время коротких передышек мы с ним чесали языком на разные темы.

– Так каким ветром тебя принесло в Париж? – Крис задал стандартный для экспата вопрос.

– Ветром перемен, – ответила я. – Мне надо было переменить обстановку.

– Угу, понятно. Мельбурн иногда может показаться слишком маленьким, точно?

– Боже мой, разве нет?

– Напомни мне, чем ты занималась дома до приезда в Париж. Ты работала в какой-то фирме, верно?

– В книжном издательстве.

– Ты писательница?

– Не совсем. Мне всегда нравилось писать, но в издательстве я занимала маленькую должность. Пожалуй, поэтому мне так легко было подхватить рюкзачок и прилететь сюда.

Крис кивнул.

– А тебя что привело в Париж? – поинтересовалась в свою очередь я. – Погоня за хорошим кофе?

– Нет, погоня за французскими женщинами. Я хотел знакомиться с ними, назначать свидания, любить их.

Я засмеялась, но Крис и не пытался шутить. Его бесстыдная одержимость les femmes françaises, француженками, была на удивление умилительной.

– Я влюблен в них по уши, Элла. Я без ума от здешних Брижитт, Шарлотт и Франсуаз.

Меня восхитила его честность. Пожалуй, в следующий раз я отвечу примерно так же, когда меня спросят, что я делаю в Париже: «Я решила приехать во Францию, потому что после разрыва с моим бойфрендом не знала, что делать. Ломтик конте убедил меня,