Жена хозяина трущоб - Лика Семенова

так? Мы обе за тебя очень переживаем — потому что любим. Ты у нас один. Я хотела дождаться тебя. Чтобы убедиться, что все в порядке. — Она аккуратно отвела полу его куртки: — Сильно болит?

Сальвар отмахнулся:

— Пустяки.

— Приказать накрыть тебе ужин?

— Я поужинал в клубе. Не беспокойся и ложись отдыхать. Кажется, вы завтра с утра собирались в Рофус.

Гертруда кивнула:

— Да, Алисия старается, чтобы я не скучала. Как скажешь, дорогой. — Вдруг она повернула голову и посмотрела прямо на меня. Вновь улыбнулась, и ее необыкновенные глаза приветливо засияли. — Ты не предупредил, что пришел не один. Представишь свою гостью?

Гертруда хотела подойти ко мне, но Сальвар преградил дорогу:

— Тетя, не сейчас. Я все объясню тебе завтра. И уверяю — тебе не о чем докладывать Алисии. Я помогаю этой девушке по просьбе Найджела. Так вышло.

Та не спорила:

— Конечно, дорогой. Разве я имею право тебя в чем-то упрекать. Ты и сам знаешь, что все дело в доверии.

Он кивнул:

— Я рад, что ты меня поняла, Гертруда. Доброй ночи.

Она снова поцеловала его в щеку:

— Доброй ночи, мой мальчик.

Сальвар какое-то время стоял на месте, слушая, как затихают шаги Гертруды. Наконец, повернулся:

— Иди за мной.

Я сглотнула. Посеменила по полированному камню, думая о том, что надо было бы разуться, чтобы что-нибудь ненароком не запачкать. Мы обогнули колоннаду, миновали полутемный коридор. Сальвар распахнул одну из дверей, за которой тут же зажегся свет:

— Заходи.

Я шагнула, мельком огляделась. Просторная комната с панорамным окном, за которым виднелся город. Консольный столик, два мягких кресла. Сальвар набрал на пульте команду, и оконное стекло затянулось бежевым. Опустился в кресло, жестом указал мне на второе. Я устроилась на самом краешке, съежилась. Комкала в кулаке его испачканный платок.

Он, не отрываясь, смотрел на меня:

— А теперь я хочу услышать правду. Кто ты такая… Мэри?

Глава 20

Я сидела, ни жива, ни мертва. Молчала. Понимала только одно: никогда не скажу правду. Что угодно, только не правду. Я опустила голову, смотрела на собственные туфли. И будто опомнилась.

Кольцо! Он не должен видеть обручальное кольцо — это лишние вопросы.

Я с мольбой посмотрела в лицо Сальвара:

— Можно мне… глотнуть воды? Простите…

Он с готовностью кивнул:

— Да, я забыл.

Поднялся, отошел куда-то вглубь комнаты, и я услышала звон стекла, и шум упругой струи сифона. Пока Сальвар не вернулся, я стащила с пальца кольцо и спрятала за туго завязанный поясок халата. Стало чуть-чуть легче.

Он протянул мне полный бокал и вновь вернулся в кресло. Терпеливо ждал, пока я медленно пила. Но я не могла пить вечность. Отвечать все равно придется.

Я отставила пустой бокал на столик:

— Спасибо.

Он поджал губы, что-то подправил на своей повязке:

— Я жду… Кто ты такая?

Я не могла даже пошевелить губами. Ничего не приходило в голову, совсем ничего. Будто я разом отупела.

— Я… — блеяла, как настоящая овца. Не нужно быть гением, чтобы понять, что я неумело вру. — Я приезжая…

Мое откровение не впечатлило. Сальвар все так же поджимал губы, пристально смотрел на меня.

— Откуда?

Я вновь лихорадочно соображала. Мои познания в новой географии были совершенно ничтожны. По сути, я ничего не знала кроме трущоб и Полиса. Где-то южнее были дикие территории. Севернее — новые города. Но я не знала ни одного названия. Моим миром была Кампанила, границей — Разлом. Даже на Полис мы смотрели, как на нечто недосягаемое из параллельной вселенной.

Я нервно облизала губы:

— С севера…

Ответ вновь не устроил.

— Откуда «с севера»?

— Из… другого города…

— Из какого?

Он планомерно загонял меня в угол. Я сжалась. Молчала. Смотрела на свои судорожно сцепленные пальцы. Пробормотала:

— Можно, я пойду, сэр?

Он не ответил.

— У тебя есть проблемы с законом?

Я резко вскинула голову, возразила, не колеблясь:

— Нет, сэр. Никогда. Это чистая правда.

Сальвар молчал, и это молчание превращалось в настоящую пытку. Я так и не могла понять, чего ждать. А, впрочем… Нужно уходить. Самое главное, чтобы он не вызвал полицию.

Он приподнялся — куртка съезжала с плеча, и Сальвар попытался поймать ее здоровой рукой. Но не успел. Куртка упала, задела пустой бокал, и тот со звоном рассыпался на полированных мраморных плитках. Сальвар сдавленно выругался, вновь что-то поправил на своей шине.

Я без задней мысли подскочила, подобрала с пола куртку, отряхнула и положила на спинку кресла. Посмотрела на осколки и принялась сметать их в кучу грязным платком, который все еще комкала в кулаке. К счастью, разлетелось не мелко. Собрала к ножке стола, подняла голову, чтобы спросить, куда все это можно замести. Но увидела, что он стоит и молча смотрит на меня сверху вниз. Я нервно запахнула халат, в котором бесстыдно сверкало голое бедро. И хотела просто провалиться. Выпрямилась, сжалась:

— Я… хотела убрать стекло. Чтобы никто не поранился…

— Сядь на место.

Я вновь устроилась на краешке кресла. Усердно тянула полу халатика, пытаясь прикрыть голые колени.

— Где ты так напилась и почему ты голая?

И вновь у меня не было для него ответа. Я молчала, не понимая, что выдумать. Что тут вообще можно выдумать? Ведь это беспросветный тупик.

— Как ты оказалась в багажнике?

Он убивал меня этими вопросами. Глаза защипало, и слезы покатились по щекам. Я снова поднялась:

— Позвольте мне уйти, сэр… Пожалуйста. Просто уйти…

Я не имела ни малейшего понятия, куда уйти? Как уйти? Но панически боялась полиции, потому что это значило возвращение в Кампанилу. При мысли о Марко просто стыла в жилах кровь. Я не могла даже представить степень его бешенства. Он меня уничтожит. Я боялась даже на мгновение подумать о том, что сейчас происходит там, за Разломом. Они наверняка перерыли все трущобы, и о моем побеге известно всем. Такого унижения Марко никогда не простит. Никогда.

Перед глазами плыло, я ревела уже без стеснения. Утиралась ладонями и все время бормотала, что мне нужно идти.

Сальвар в раздражении поднялся, ухватил меня здоровой рукой за рукав халата:

— Пошли.

Я встала, как вкопанная.

— Куда?

Он нервно выдохнул:

— Пошли, не бойся.

Мы прошли какими-то коридорами. Чем дальше — тем уже они становились. Слезы застили глаза, и я толком ничего не видела. Да это было и не слишком важно.

Сальвар открыл какую-то дверь, втолкнул меня. Тут же зажегся свет, резанул по глазам. Я терла их, пытаясь осмотреться. Небольшая светлая комната. Односпальная кровать с