Сокровища Айседоры (Сюрприз для Айседоры) - Робертс Нора

Дора жалела того ребенка, каким он был, жалела семью, которая только называлась семьей и членов которой ничто не соединяло; чувствовала горечь того ребенка, как свою собственную. И понимала, что чувствует гораздо больше, чем Джеду понравилось бы.

– Может, ты и прав. Я не в состоянии понять, как люди могут жить вместе без любви, я не в состоянии понять, как можно не любить своих детей. Но это не значит, что я не понимаю тебя.

– Ты должна понять, что я не могу дать тебе то, что ты хочешь.

– Но ведь это моя проблема, не так ли? – Дора взяла бутылку и налила коньяка себе. – И, по-моему, Скиммерхорн, ты боишься, как бы я не дала тебе именно то, что ты хочешь.

21

Дора всегда любила Нью-Йорк. Много лет назад она представляла, как будет жить здесь. Мансарда в Грин-Виллидж, любимый китайский или японский ресторанчик, круг богемных друзей и обязательно эксцентричная соседка, вечно влюбляющаяся в неподходящих мужчин.

Но тогда ей было четырнадцать, и, естественно, ее мечты успели измениться.

И все равно Дора до сих пор любила Нью-Йорк. Любила за его неумолимый ритм жизни, за энергетику, за высокомерие. Она любила людей, спешащих по тротуарам и старательно избегающих встретиться с кем-то взглядом; любила покупателей, нагруженных пакетами из дорогих универмагов; любила магазины электроники с их вечными распродажами; любила нахальных уличных торговцев с их жареными каштанами и даже наглых таксистов.

– Сукин сын, – пробормотал Джед, когда очередное такси подрезало его и промчалось мимо, чуть не содрав краску с крыла.

Дора просияла.

– Здорово, правда?

– Да. Здорово. Сомневаюсь, что с начала века здесь был выписан хоть один штраф за нарушение правил дорожного движения.

– Вряд ли это помогло бы. В конце концов… о, посмотри!

Дора опустила окно и высунула голову.

– Если ты вдохнешь эти выхлопы, то сразу же умрешь.

– Ты видел тот костюм? – Дора прищурилась, но не из-за выхлопов, а чтобы разобрать название и адрес магазина. – Просто роскошь. Если бы ты нашел место для парковки, я бы не задержалась дольше, чем на пять минут.

Джед фыркнул:

– Вернись на землю, Конрой.

Она недовольно засопела и плюхнулась на сиденье.

– Давай вернемся, когда закончим дела. Можно и не искать парковку. Я управлюсь, пока ты объедешь квартал.

– Забудь об этом. Неужели в Филадельфии мало магазинов?

– Конечно, нет. Но не в этом дело. Обувь, – простонала Дора, изучая еще одну витрину. – Послерождественская распродажа.

– Я должен был сообразить, что нельзя везти тебя через Манхэттен. Черт побери! Прочь с дороги! – завопил он, нагло оттесняя очередное такси. – Да, я должен был знать. Это все равно что дразнить бифштексом голодную собаку.

– Посадил бы за руль меня. И настроение бы у меня было лучше, и некогда было бы разглядывать витрины. А кроме того, именно ты хотел проверить квартиру Ди Карло.

– И еще есть надежда, что мы доберемся туда живыми.

– Мы могли взять такси от аэропорта.

– Я же сказал «живыми».

Дора чувствовала себя очень даже живой.

– Знаешь, мы могли бы остаться до завтра, снять номер в каком-нибудь до безобразия дорогом отеле в центре города. Сходить на спектакль Уилла. – Она проводила тоскливым взглядом еще один магазинчик женской одежды. – Побродить по магазинам.

– Конрой, это не экскурсия.

– Я просто пытаюсь извлечь из ситуации максимум удовольствия.

Джед невозмутимо повернул на Восемьдесят третью улицу и, не найдя свободного места для парковки, остановил машину во втором ряду.

– Я вынужден довериться тебе.

– Пожалуйста. – Дора приготовилась оправдать его доверие. – В чем?

– Сядь за руль и жди меня. Я поищу управляющего, может, поговорю с парой соседей.

Она явно собралась надуться.

– А почему я не могу пойти с тобой?

– Потому что, когда я вернусь, мне понадобится машина. Если тебе придется убрать ее с дороги, объедешь квартал, не останавливаясь ни ради нарядов, ни ради обуви, и снова припаркуешься здесь. Ясно?

– Я не идиотка, – начала она, но он оборвал ее жалобы поцелуем.

– Запри двери, Конрой.

Пять минут плавно перетекли в десять, десять – в двадцать, и Дора начала подумывать о побеге. Она уже искала в сумочке блокнот, чтобы оставить Джеду записку, когда он подбежал к машине.

– Ну и как мы теперь попадем в Бруклин? – нетерпеливо спросил он, включив зажигание и не видя возможности влиться в непрерывный поток транспорта.

– Это все, что ты можешь сказать мне? Ты оставил меня здесь почти на полчаса!

– Управляющий впустил меня в квартиру Ди Карло.

– Это не оправдание. – Однако ее злости хватило ненадолго, любопытство возобладало. – Итак? Что ты нашел?

– Пару дюжин итальянских туфель. Несколько костюмов от «Армани». Несколько бутылок «Дом Периньон»[20] и шелковое белье всех цветов радуги.

– Значит, Ди Карло любит красивую жизнь.

– Я также нашел чековую книжку с положительным балансом в семь тысяч долларов, фарфоровую мадонну и пару дюжин семейных фотографий в рамочках.

– Он экономит деньги, не забывает свои религиозные корни и любит семью. Пока не похоже на хладнокровного убийцу.

– Я видел много обаятельных убийц. Я также нашел фирменные бланки «Э. Ф. инкорпорейтед», базирующейся в Лос-Анджелесе с филиалом здесь, на Манхэттене, множество документов той же компании и около дюжины посланий на автоответчике: от мамы, кузена Альфонсо, тети Софии и какой-то шлюшки по имени Бамби.

– Если женщину зовут Бамби, это еще не значит, что она – шлюшка.

– Виноват. – Джед прошмыгнул на желтый свет. – Если она называет Ди Карло Тони-пупсик, хихикает и сюсюкает, это еще не повод называть ее шлюшкой.

– Так-то лучше.

– Однако я не нашел ни записной книжки, ни паспорта, ни наличных. К тому же он не ответил ни на одно послание, не брал почту, и никто не видел его по крайней мере неделю. Из чего следует, что он здесь не появлялся.

– Обоснованный вывод, Шерлок. Ты думаешь, он еще в Филадельфии?

Дора сказала это беспечно, но Джед уловил в ее тоне тревогу.

– Возможно. Не волнуйся, никто не потревожит твою семью. На это нет причин.

– Думаю, ты прав. Если он в Филадельфии, то ждет меня. – Она усмехнулась. – Бодрящая мысль.

– Он не подойдет к тебе. Я это обещаю.

Джед пробился в Бруклин, поддерживая себя бесконечными сигаретами и обдумывая полученную информацию. Наконец он нашел лавку Франклина Флауэрса и остановился на автостоянке.

– Похоже, ты в деле, Конрой. – Джед перегнулся через нее и вгляделся в витрину. «Ф. Флауэрс. Мы покупаем и продаем». – А кто нет? Не забывай, Конрой…

– Я знаю. Разговариваешь ты.

Они вошли в загроможденную лавку чуть больше средней гостиной. Здесь было все: от потертых плюшевых медвежат до торшеров. Из заднего помещения доносился мужской голос. Следуя инструкции на прилавке, Джед позвонил в медный колокольчик, когда-то явно украшавший дешевый бордель в Бронксе.

– Одну минуточку, – пропел мужской голос, и Флауэрс сдержал свое слово. Не успела Дора закончить осмотр хрустальных флакончиков, как хозяин откинул штору из бус и вышел в лавку, пыхтя тонкой ароматной сигаретой.

Флауэрс оказался начинающим полнеть мужчиной ростом не меньше двух метров, с лицом, очень похожим на его плюшевых медвежат. Пробор, светящийся над самым ухом, позволял редким светлым волосам прикрывать обширную лысину.

– Доброе утро! – снова пропел Флауэрс и, взглянув на ряд часов, поцокал языком. – Нет, нет. Уже день. Куда девается время? Никак не могу за ним поспеть. Этот мир вертится слишком быстро. Чем могу быть вам полезен?

Поскольку Дора с восхищением разглядывала веселого гиганта, ей было нетрудно уступить инициативу Джеду.

– Мистер Флауэрс?

– Да, я Фрэнк Флауэрс, а это мой собственный магазинчик. – Он изящно затянулся сигаретой и выдохнул дым через рот, сложив губы, как для поцелуя. – Как видите, мы покупаем и продаем почти все. Чем интересуетесь?