Измена. Я тебя не отпускал!

Глава 4. ОН

Как же болит голова. Сколько я вчера выпил? Гребаное чувство вины перед Женей меня доконает.

Точно, Женя…

Открываю глаза в ужасе от воспоминаний, вспышками возникающих в моем болезном сознании. Звездец, да я же практически изнасиловал ее! Ой, идиот! Ой, идиот!!!

Ее нигде нет. Не удосужившись даже трусы надеть, я выскакиваю в коридор и спешу обойти весь дом в надежде найти свою жену.

— Только ни это. Только не уходи…

Странное ощущение. Одна маленькая хозяюшка оказывается занимала в моем доме так много пространства, что он казался уютным и обжитым. Но теперь ни ее вещей в шкафу, ни мыльных принадлежностей в ванной. Даже пахнет одиночеством: не осталось ни ее запаха, ни аромата домашней еды к которому я успел эгоистично привыкнуть.

Ловлю себя на мысли, что мой вид мог бы сейчас смутить малышку. Вдруг бы она захотела вернуться. Это конечно вряд ли.

Нужно одеться. И найти ее.

Меньше чем через десять минут выскакиваю из дома при полном параде: в костюме, любовно отглаженном Женей. Я ведь никогда не просил ее этого делать. Она сама отказалась от всякой прислуги в доме, твердо решив заниматься хозяйством самостоятельно.

Не надо было ей этого позволять. Мало того, что сам допустил, что жена превратилась в домработницу, так еще и ее уход теперь ощущается острее.

— Веня, — окликаю водилу, начищающего мой новеньки Урус, — я разве не сказал вчера: не выпускать Евгению Владимировну с территории?

— Но она угрожала! — тут же обороняется.

— Поверь, я не ограничусь пустыми угрозами, если ты сейчас же не найдешь мне мою жену!

— Так чего ее искать? Давайте отвезу вас к ней, делов-то?

Осекаюсь. Я был готов убивать голыми руками, пытать людей, чтобы вытрясти ее местоположение, представлял, как подключаю все свои связи, чтобы найти свою жену, а он…

— Ты знаешь, где Женя? — удивленно хмурюсь.

— Конечно, — пожимает плечами Вениамин. — Она была так настойчива, хотела уйти. Видно, что плакала много. А я, знаете же, Герман Валерьевич, не терплю женских слез. Вот и отпустил ее. Даже такси вызвал. Знакомого своего. И попросил, чтобы он присмотрел, куда это наша юная барыня в слезах собралась.

— И куда же?

— В церковь.

— Куда?

— В храм божий, Герман Валерич.

— Неужто там и осталась?

— Нет. Затем в ломбард заглянула, и в какой-то сталинке на окраине скрылась от моего человечка, — цокает языком, на меня глядит с укоризной. — Сильно вы ее похоже обидели, Герман Валерич. Негоже так с женой, да еще с таким ангелом, как наша Женечка. Я вот Любку свою тридцать лет на руках носил. И все равно, когда не стало ее, показалось, что недолюбил. Помяните мои слова, однажды поймёте, что мало было и за каждую минуту в ссоре грызть себя станете.

— Вень, честно, без твоих нравоучений хреново. Поехали, покажешь в какую она там сталинку от меня спряталась. Да по пути в аптеку заедь, купи чего от похмелья: голова трещит, — отшиваю я старика, а сам всю дорогу над его словами думаю.

Очень уйти хотела. Видно, что плакала. Как же можно было так ее обидеть еще и напугать своей пьяной выходкой, урод!

В груди грохочет от страха, что я дурак мог так просто потерять ее. Пусть не любимая, но она моя. Родная. Она семья моя. А я ее. У нее ведь кроме меня совсем никого не осталось.

Веня тормозит у ветхой трехэтажки в пригороде. Очевидно она сдала в ломбард кольцо обручальное, — больше она золота не носила, — и сняла жилье в этом гадюшнике.

Сердце того и гляди расколошматит ребра от бешеного желания сорваться и пойти по квартирам в поисках своей жены. Да только понимаю, что по добру она со мной не пойдет. А по-плохому я ее и без того уже напугал.

Пусть остынет пару дней. Тогда на свежую голову еще раз поговорить попытаюсь.

Она девочка не глупая, матери моей звонить не станет — знает, что у нее со здоровьем не очень. Необратимых поступков делать тоже не будет — она перестраховщица такая, что я удивлён, с какой решительностью она из дома ушла. Так что можно ее оставить на пару дней — не пропадёт.

Однако решиться уехать не могу. И кажется дело вовсе не в том, что я боюсь остаться без ее вкусной еды и отглаженных рубашках. А в том, что этой ночью я испытал нечто, чего еще никогда не испытывал ни с одной женщиной…

Это без преувеличения было что-то новенькое. Словно я получил удовлетворение не только физическое, но и моральное.

Я смотрел на нее. Как она подпрыгивает на мне. Как разлетаются ее длинные волосы от каждого моего толчка. Как она стонет. Как покачивается ее небольшая, но оказывается очень красивая грудь. И будто впервые видел свою жену.

Оргазм был настолько мощным, что я кажется отключился сразу после.

Неужели все дело в ней?

Но это ведь был далеко не первый наш секс. Однако в этот раз я почти не сдерживался. Просто был собой. Впервые с ней…

Я понял. Походу я крепко так влип.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍